Кристофер Сташеф - Чародей поневоле

Род нахмурил брови и кивнул:

— Должно сработать. Он получает средство устрашения и возможность воспитать новое поколение предельно преданных трону вельмож.

Он прислонился к грубой коре, чувствуя себя полностью опустошенным.

— Рад, что это сработало.

— Да, — глаза Брома пылали. — Эта страна навеки в долгу у тебя, Род Гэллоуглас. Ты спас нашу корону и развеял призрак долгой и кровавой гражданской войны. И, более того, ты дал нам короля.

— И врага общества номер один, — горько добавил Род.

На лицо Брома набежала тень. Род поглядел на него.

— Ты должен признать, что я теперь в некотором роде «persona non grata».

— Да, — проворчал Бром, — однако ты всегда найдешь приют в стране эльфов.

Род слабо улыбнулся.

— Спасибо, Бром.

— И все же, скажи мне! — Бром нахмурился, подавшись вперед. — Откуда ты прибыл? Когда тень нависла над нашей землей и не было ни малейшего проблеска надежды, тут вдруг явился ты, упав с неба, словно в ответ на наши молитвы — ты, у которого здесь нет ни кола, ни двора. Наши заботы не касались тебя, но ты все-таки принял их как свои собственные.

Он вытянул шею, глаза его горели.

— Почему ты спас нас?

В улыбке Рода появилась горечь.

— Ради Мечты.

— Что?.. — нахмурился Бром.

Род обратил свой взор к звездам, поколебался секунду, затем сказал:

— Векс, запиши это.

Он повернулся к Брому, затем к Гвендайлон, поднял здоровую руку и ткнул пальцем в небо.

— Поглядите туда. Видите эти звезды? Вокруг каждой из них кружатся миры, подобные этому, там встречаются влюбленные, враждуют люди, скидывают королей. Но большинство из них объединены единой властью, единым правительством — Децентрализованным Демократическим Трибуналом. И голос, отдающий приказы, — глас самого народа.

— Нет! — прогудел Бром. — Как же это может быть?

— Потому что голос каждого человека может быть услышан, его мнение складывается с мнением его сограждан. Связь — вот ключ ко всему. У вас здесь подобное правительство возникнуть не может, ибо ваши средства связи крайне несовершенны, хотя это странно, поскольку вы смогли бы создать лучшую в мире систему, если бы вы только захотели.

Он скрестил руки на груди и откинулся назад.

— Но у них там есть одна большая проблема. Видите ли, сфера их влияния постоянно расширяется. Каждый день по крайней мере один мир присоединяется к Трибуналу. При таких темпах их средства связи скоро не будут справляться с потоками информации. После этого они покатятся по наклонной плоскости к диктатуре.

— Но почему тебя это заботит? — буркнул Бром.

— Я работаю на них. Я коммивояжер, который летает и подготавливает новые миры для членства в ДДТ... если только они того захотят, что бывает всегда, и коль скоро они к тому готовы.

— И в чем же проявляется эта готовность? — улыбнулся Бром, стараясь быть терпеливым.

— Как я уже говорил тебе, в наличии развитой сети коммуникаций и, что даже важнее, определенного уровня знаний, образования.

Он вздохнул.

— С образованием мы управились. Это заняло немало времени, но задача была решена. А вот средства связи — совсем другое дело. Но есть еще одно неотъемлемое условие существования свободы — постоянный приток свежей крови. Он предотвращает застой общества, — неважно, что это такое, милорд О'Берин, Король Эльфов — ибо охваченное застоем общество неминуемо сползает к тоталитаризму. Вот почему Трибунал вынужден постоянно расширять сферу своего влияния. Но если он еще хоть немного вырастет, недостаточно быстрые средства связи сведут его в могилу. А я лично не хочу этого. Потому что у Мечты, понимаешь ли, есть имя. Свобода — вот моя самая сокровенная Мечта. И именно поэтому Грамарай так много значит для меня.

— Что-то я никак не пойму, — нахмурился Бром.

Род, улыбаясь, повернулся к нему.

— Ведьмы. Их способность слышать мысли. Вот та система связи, о которой мы мечтаем.

Род увидел, как на лице Брома появились понимание и некоторая толика страха, и отвернулся.

— Мы нуждаемся в них, — сказал он. — И нам нужны тысячи и тысячи ведьм. Но до сего дня их численность росла крайне медленно. Однако благодаря защите Катарины, эта тенденция будет сломлена, а своим немалым вкладом в сегодняшнюю победу они завоюют уважение к себе. И наступит день, когда все родители будут мечтать о том, чтобы в их семье родилась ведьма или чародей. Тогда их ряды приумножатся.

Бром нахмурился.

— Но почему из всех известных тебе миров только на этом живут ведьмы?

— Потому что люди, принесшие жизнь на эту планету, ваши предки, упавшие с небес, взяли с собой только тех, в ком была хоть самая малость колдовской силы. Они не знали, что обладают ею, ибо она была слишком мала и слишком глубоко запрятана, чтобы разглядеть ее. Но поколения сменяли поколения, люди вновь и вновь смешивали свою кровь, та крошечная поначалу сила все росла и росла, пока наконец не родилась первая ведьма.

— И когда же это произошло? — терпеливо улыбнулся Бром.

— Тогда, когда появились эльфы, а также баньши, оборотни и другая сверхъестественная живность. А все из-за того, что на этой планете есть странная субстанция, называемая «ведьмин мох», которая принимает форму того, о чем думает ведьма. Если она думает об эльфе, то мох превращается в эльфа.

Бром побледнел.

— Ты хочешь сказать, что...

— Не принимай это так близко к сердцу, Бром, — быстро произнес Род. — Все люди когда-то были лишь кусочками слизи, плавающими в океане. Просто для твоего отдаленного предка ведьмы несколько ускорили процесс эволюции. Но то был твой прародитель, а не ты. Мне кажется, что существо, получившееся из мха, было настолько совершенной копией, что могло размножаться... и даже скрещиваться со смертными людьми.

Он откинулся назад и вздохнул.

— Гордись, Бром. Только ты и твои соплеменники могут претендовать на звание истинных аборигенов.

Бром помолчал чуть-чуть, а затем буркнул:

— Так значит, это наша страна. А какое тебе дело до всего этого, чародей с небес?

— Дело? — покосился на него Род. — Я делал то же, что пытался сделать ты, Бром, через реформы, предложенные тобой Катарине. Все люди должны быть равны перед законом, разве не к этому ты стремишься?

— Да, это так.

— Ну и я тоже. А моя задача — указать вам наименее кровавый путь к этой цели. И я добился своего.

Он нахмурился, охваченный вдруг мрачными мыслями. Бром пристально взглянул на него. Обеспокоенная Гвендайлон погладила его по волосам.

Род поднял на нее взгляд и попытался улыбнуться. Он повернулся к Брому.

— Видишь ли, я сражался на стороне Катарины, потому что она защищает ведьм и, кроме того, она — реформатор, да и Туан, хвала небесам, тоже. Именно из-за этого советники и Пересмешник сражались против нее.