Джулия Чернеда - Темная сила Вселенной

Барэк решил, что с него хватит. За массивной спиной. каресианина маячил желанный вход. Он сосредоточился на точке прямо за порогом, толкнулся…

И… бац! Он материализовался точнехонько перед официантом, перепугав того до полусмерти — бедняга нелепо вскинул руки, и какой-то, возможно, неповторимый кулинарный шедевр полетел под потолок. Проклятье…

В следующее мгновение в ресторан ворвался его хозяин, сметая на своем пути всех без разбору — от богато одетых посетителей до нагруженных подносами официантов. Одного вида каресианина в спешке, да еще и раздосадованного притом, хватило бы, чтобы разогнать любую толпу.

Клановец не сдвинулся с места, хотя оглядывался по сторонам в надежде увидеть Моргана и полностью из м'хира не выходил — на тот случай, если вдруг срочно понадобится отступить.

Гвидо остановился как вкопанный так близко от садд Сарка, что тот мог видеть собственное лицо, отраженное в нескольких десятках зрачков исполина. Потом глаза раздвинулись, и показались грозные челюсти, легонько сжавшие щеки клановца. Дыхание у Барэка перехватило, но он не сдвинулся с места.

Так же внезапно каресианин отстранился, а одна из двух его меньших рук товарищески обвила плечи садд Сарка, и тот немедленно понял — синяков не миновать.

— Твой солод мне понравился. Тебе так нужно увидеть моего побратима? Идем со мной.

Клановец безропотно позволил гиганту подтолкнуть его в направлении отдельного кабинета в глубине зала, и мало-помалу в фойе ресторана воцарился всегдашний приглушенный гул голосов, производимых разнообразнейшими видами голосовых связок и имплантантов. Солод? Барэк понятия не имел, о чем это говорил Гвидо, — но решил, что, коль скоро тот его солод одобрил, можно не выяснять подробности. Однако у входа их остановил официант и принялся что-то нашептывать каресианину. Клешни Гвидо звонко щелкнули, как будто он чему-то страшно удивился. Большая половина его глаз начала оглядывать окрестности, оставшуюся же их часть он не сводил с клановца.

— В чем дело? — поинтересовался садд Сарк, почему-то совершенно уверенный, что это как-то касается его — или Моргана.

— Идем, — приказал исполин и снова двинулся вперед, все так же не спуская нескольких глаз с Барэка.

Официант повел их по коридору. Это был человек, довольно пожилой, — видимо, доверенное лицо Гвидо. Клановец коснулся его мыслей — осторожно, совсем слегка.

И ощутил одну лишь смутную, но сильную тревогу. Человек увидел что-то огорчительное — нет, поправился садд Сарк, разобравшись в своих впечатлениях. Человек увидел нечто просто ужасающее.

Их путь лежал на кухню. Если не считать бульканья кипящих кастрюль, в помещении стояла полная тишина, по крайней мере до тех пор, пока там не появился каресианин. Работники сбились в одном углу. Дверь в морозильную камеру была приоткрыта, и над натертым до блеска полом плыли клубы застывшего пара.

— Мы обнаружили это, когда Ресиак попросил принести еще ледяных проли! — воскликнул слуга, как будто это зрелище было последней каплей. — Мы не знаем, что делать, хозяин.

Барэк ни на шаг не отстал от Гвидо, когда тот с бряцаньем двинулся к морозильнику, поэтому то, что так переполошило работников, предстало их глазам одновременно.

Он не слишком удивился, когда увидел лежащего в углу морозильной камеры мертвеца — ощущение смерти исходило от всех, чьи мысли можно было прочитать в этом помещении, — и не испытал потрясения при виде многочисленных признаков того, как именно тот погиб, — ему уже приходилось видеть следы силового ножа. Изумился он, когда понял, что знаком с тем, кто, как мешок с мороженой рыбой, лежал в морозильнике.

— Что Луамер ди Сонда'ат делает у тебя в холодильнике? — с неподдельным любопытством поинтересовался он у каресианина. — И где Морган?

Какое бы новое испытание ни уготовили мне непроницаемые драпски, по крайней мере, мне не придется выносить его, путаясь в подоле их жуткого церемониального платья, с облегчением поняла я на следующее утро. В комнате я обнаружила тщательно вычищенный космический комбинезон, который драпски отыскали для меня на «Макморе», а вместе с ним мне оставили еще какую-то маленькую деревянную шкатулку.

Первым делом я оделась и поела, наученная не доверять неожиданным подаркам. Теперь я носила камень ведьм-рам'ад на шее, поскольку больше не было нужды притворяться, что я принадлежу к числу этих крайне неприятных особ. Когда переговоры на «Нокрауде» были прерваны внезапно появившимся драпском, я ухитрилась стащить его у скатов обратно. Но моим волосам явно пришелся не по вкусу кожаный ремешок вокруг головы, из-под которого они выбивались при каждом удобном случае.

Я намотала густую прядь на палец и задумчиво взглянула на шкатулку. Простота очень дорогой вещи и благородный блеск полированного дерева, наводящий на мысль о долгом пребывании в заботливых руках или о несравненном мастерстве того, кто ее создал. Или о том и другом сразу.

— Ну, Великий Бендини не побрезговал забрать свои трофеи, — произнесла я вслух и протянула к ней пальцы.

Я ожидала увидеть драгоценность или какое-нибудь изысканное украшение. Обнаружившийся внутри крошечный флакончик стал для меня полной неожиданностью — судя по тщательной закупорке и механизму, это был весьма высокотехнологичный контейнер для какого-то красноватого порошка. Вещица, размерами не превосходившая кончика моего мизинца, помаргивала почти невидимыми индикаторами. Я взвесила ее на ладони и удивилась странной тяжести. Отчего-то у меня совершенно не возникло искушения открыть флакон. Я быстро вернула его обратно в шкатулку и закрыла крышку. Я не имела ни малейшего представления, что дали мне драпски. Но ни на секунду не усомнилась — нечто столь тщательно упакованное должно быть либо незаконным, либо опасным. Либо тем и другим одновременно.

— Незаконно? Опасно? Я потрясен, что ты могла так подумать, о Непостижимая, — заявил появившийся Коупелап. — Просто потрясен.

Я взяла шкатулку в руки и помахала ею перед его антеннками.

— Тогда что это такое?

Хохолки драпска обвисли, и он не просто мгновенно всосал все щупальца, но еще и прикрыл рот обеими руками.

Я смотрела на него сверху вниз, постукивая по крышке шкатулки пальцем. После того как я стала свидетельницей грипстсы, я больше не считала этот жест чем-то вроде остающейся у некоторых людей потребности в сложной ситуации по-детски сосать палец. Пожалуй, таким образом драпски, скорее, вспоминали свое недавнее прошлое, пересматривали все, что знали, чтобы лучше разобраться с каким-нибудь новым, неожиданно возникшим непредвиденным обстоятельством. Вроде меня.