Леонид Алехин - Падшие ангелы Мультиверсума

Старший закричал. Он панически боялся боли (и поэтому охотно причинял ее другим). Серп, двигаясь неразличимо быстро для глаз, перерезал ему сухожилия на ногах, и густая кровь хлынула по немеющим икрам. Жнец задергался на полу раздавленным червяком.

– Почему? – вопил он. – За что?

Друг не ответил. Нагнувшись, он отер лезвие серпа о полу робы Старшего. И направился к выходу из кабинета. За его спиной Жнец судорожно рвал свое одеяние на полоски, собираясь перевязать ноги. Дурак.

Через десять минут здесь будут «фобы». И по дороге к кабинету они насмотрятся на картины учиненных террористами зверств. Так что лучше бы тебе, дружок, мирно сдохнуть до их прихода.

Он шел по неосвещенному коридору, на ходу сбрасывая зеленую робу Жнеца. Под ней он носил серый однобортный костюм, белую рубашку и галстук с множеством крошечных эмблем «Глобалкома». Так в здании были одеты немногочисленные выжившие заложники. Террористы носили либо зеленое, либо «пчелиную» униформу охранников.

Поэтому в него не будут стрелять. Он сдастся первой встречной опергруппе СФО, потребует встречи с командиром. И с помощью личного кода подтвердит свои особые полномочия. Полномочия старшего офицера Службы Федерального Контроля Михаила Сорокина.

В коридоре зажегся и тут же погас свет. Пол под ногами дрогнул, со стены упала абстрактная картина, Михаил кивнул сам себе. Первой взорвалась секция аварийных генераторов. Как и было предусмотрено.

Антон не знал, что это первое за сегодня веерное отключение. И самое длительное. Новые хозяева Города давали понять, что в его жизни наступают серьезные перемены.

Но для него единственной реальностью на текущий момент была темнота и остановившийся лифт. Антон окликнул своего бывшего одноклассника, но не получил ответа.

– Он больше не может с тобой говорить, – сказал Тэньши. – Темнота стала внушать ему слишком большой страх. Вы, люди, боитесь таких неопасных вещей, как падение интенсивности света, и не боитесь того, что действительно несет вам разрушение.

Антон, безуспешно старавшийся раздвинуть двери лифта, оставил свои попытки, И сел на подрядом с Тиссеном и японцем. В темноте громко сопел Жека Климентов (майор, надо же, а была такая худая глиста). «Одержимый» располагался напротив.

– Например? – спросил Антон. Делать нечего, значит, будем разговаривать.

– Ты видишь это в снах, которые навевает тебе «бархат», – ответил Тэньши. – Оно тянется за тобой, чтобы схватить, как уже схватило других людей. Оплести, утянуть за собой.

Антон открыл рот, но оттуда не вырвалось ни звука.

– Откуда… – Ему с трудом удалось справиться со своим голосом. – Откуда ты знаешь?

– Знаю. То, что ты видишь, – это Сеть. Созданная вами Виртуальная Реальность. Вы увязли в ней слишком глубоко. То, чему вы однажды дали жизнь, больше вам не подчиняется.

Может быть, он в чем-то и прав, подумал Антон. Миллионы людей проводят большую часть своей жизни в синтетических мирах Мультивселенной. Он и сам из таких. А с другой стороны – ну и что? Лучше пусть кидаются огненными шарами и топят в черных безднах космические армады, чем балуются с игольниками и виброножами в подворотнях Города. Пусть выплескивают излишки своей энергии наиболее безобидным, виртуальным путем. Стабильному обществу не нужна куча народа, не знающего, куда направить нерастраченную пассионарность.

Антону, эдакой любящей комфорт Кибернетической Крысе, нравилось жить в стабильном обществе. Тогда, грызя потихоньку его основы, можно было не опасаться, что в один прекрасный день они не выдержат и на тебя, погребая к чертовой матери, свалится верхушка. Наверное, к четвертому десятку он превратился в закоренелого консерватора.

– Да, о'кей, так оно и есть, Но я, хоть убей, не пойму, что в этом плохого?

– Я и не оцениваю с точки зрения «хорошо» или «плохо», – возразил Тэньши. – Это ваши, человеческие категории. Мне трудно ими оперировать. Я говорю, что это опасно.

– Почему же?

– Потому что вы не готовы. У меня нет точных данных, появилась ли она сама или была привнесена. Но, так или иначе, технология, лежащая в основе создания ВР и подключения к ней, получена человечеством извне.

– Что ты хочешь сказать? – Антон поморщился. – Зеленые человечки? Гости с далеких звезд, одаривающие нас, страждущих, процедурой выращивания клеточного базиса и, заодно, новой моделью микроволновки?

Над своей шуткой ему пришлось смеяться в одиночестве.

– Ты должен понимать, что любому изобретению, даже самому примитивному, предшествует некая технологическая цепочка, – сказал Тэньши. – В случае клеточного базиса и нейронного интерфейса ее не было.

Антон немного подумал. Да, возможно, так и есть. Как-то уж очень непривычно ему было обсуждать подобные материи.

– О'кей, предположим, – сказал он. – И потому, что мы получили все это, как ты говоришь, извне, мы к этому не готовы.

– Да. Большинство из вас не в состоянии объединить два мира – ваш и виртуальный. Жизнь на границе между ними их калечит.

– Ты сказал «большинство».,.

– Некоторые люди могут воспринимать два мира как один. Например, ты.

– Я? – Антон изумился. – Хочешь сказать, у меня в базисе завелись ангелочек, крыша у меня поехала? Что я типа могу перепутать ВР с реальным миром?

– Не перепутать. Я называю это объединить. Представь, что мы подключились к Мультиверсуму. И ты хочешь зажечь свет. Какую команду ты отдашь сервисной программе?

Антон усмехнулся.

– Да будет свет, – сказал он.

– Хорошо. Да будет свет, – повторил Тэньши.

Антон зажмурился. Лифтовая кабина ярко осветилась пульсирующим кольцом вокруг головы Тэньши. Это продолжалось секунды, в течение которых он не решался поднять веки, чтобы не ослепнуть.

Свет погас.

– Видишь, – сказал «одержимый», виртуальный ангел в теле человека. – Это не трудно. Теперь попробуй ты.

– Почему ты думаешь, что у меня получится? – нервно спросил Антон.

Все это было бы похоже на идиотскую шутку, если бы ровный голос Тэньши не звучал настолько серьезно.

– Ты «призрак». В Виртуальной Реальности для тебя не существует границ. Почему они должны останавливать тебя здесь?

– Слушай, человек, ты гонишь, – от напряжения Антон заговорил на арго уличных дилеров. Забыв, что обращение «человек» к его собеседнику применимо в лучшем случае наполовину. – «Здесь» – это Реальная Реальность, у нас тут все в натуре происходит. Если убили, то насовсем, если руку оторвали, то пришивай новую. Сечешь? Мультиверсум, мать его, – это такая очень большая программа, много разных программ. Программа написана человеком, ее всегда можно изменить. Я «призрак», я умею изменять программы, я просачиваюсь сквозь любую защиту, но это все. Понимаешь – все! Не знаю, как ты проделываешь свои фокусы со светом и саранчой, но мне они не под силу.