Ричард Морган - Сломанные ангелы

– Звучит заманчиво.

По дороге, лежавшей через ближайший ряд пальм с их высокими поднимавшимися из песка стволами, напоминавшими шеи или даже фаллосы динозавров, я подобрал кокос, только что свалившийся наземь. По сторонам метнулись крабы. С удивительным проворством они зарывались в песок, оставляя на поверхности лишь выпученные глаза.

Я перевернул кокос, обратив к себе другую сторону. При падении от кожуры отлетел небольшой кусок, и я мог коснуться свежей, слегка упругой мякоти. Приятное ощущение. Проткнув внутреннюю оболочку большим пальцем, я поднял кокос над головой, точно кувшин. Молоко внутри было холодным. Невероятно холодным.

Тоже интересное ощущение.

Лесная подстилка оказалась идеально чистой, никаких острых обломков или насекомых. Где-то совсем близко от нас слышались звуки журчащей воды в завораживающей и чистой музыкальной последовательности. Протоптанная между пальм тропа вела дальше, прямо на звук. Держась за руки, мы шли под высокой зеленой крышей тропического леса, в окружения ярких птиц и маленьких обезьян. Последние тоже издавали звуки – подозрительно музыкальные.

Водопад оказался состоящим из двух ярусов. Падая, струя воды сначала упиралась своим широким и длинным хвостом в просторный бассейн, а затем, немного поплутав среди камней, зависала на срезе мокрых скал и вторично обрывалась вниз, в другой бассейн, меньших размеров и с меньшей высоты.

Я вышел к обрыву чуть раньше Тани и остановился, подперев бока руками и глядя вниз. Ясное дело: сейчас она подкрадется сзади и радостно столкнет меня в воду.

Ничего подобного. Обернувшись, я увидел, что Таня тихо трясется.

– Эй-эй, Таня… – Я взял ее лицо в ладони. – Ты в порядке? В чем дело?

Пожалуй, я уже знал, в чем дело. Твою мать!..

Психологическое вмешательство – дело тонкое, с приемами Посланников или без них. Бывает, эта магия отказывается работать в момент, когда этого совсем не ждешь.

Гребаный лагерь! Все мое возбуждение прошло само собой, утекая, как слюни из открытого рта. Взамен возбуждения внутри появилась злоба. Гребаная война!

Окажись в этом прекрасном уголке Исаак Карера и Джошуа Кемп, я оторвал бы им все, что можно, на хрен, голой рукой, связал бы веревкой и столкнул в этот гребаный бассейн.

"Они не утонут в воде, если в ней можно дышать", – проговорила внутри та часть моего сознания, что никогда не спит. А если для людей вроде Кемпа и Кареры это вовсе не актуально? Дерьмо не тонет. Точно не тонет.

Вместо дальнейших рассуждений я поймал Танину руку и, обхватив ее за талию, прыгнул вниз, приняв решение за нас двоих.

Я очнулся.

В носу еще стояла щелочная вонь, а живот оказался сплошь залитым свежайшей спермой. Яички гудели так, словно по ним прошлись ботинками. Над головой слабо светился экран дисплея, и лишь в самом его углу мерцал отсчет времени: в реальности прошло всего две минуты.

Я сел, не соображая почти ничего.

– Мать… твою… уф-ф…

Я с трудом продрал горло и огляделся. Откуда-то появилась целая пачка салфеток. Кажется, оборудование заранее знало мои потребности. Набрав в пригоршню обтирочного материала, я вытерся, что называется, "с головы до ног", смахнув с себя все. Кажется, все.

Блядская виртуальность или реальность… Ощущения не желали отпускать меня.

Потому что я еще помнил… Помнил, как мы трахались в нижнем бассейне, медленно погружаясь в воду. Когда Таню оставил ее страх. Или, вернее сказать, мандраж.

Потому что помнил: второй раз мы занимались сексом на пляже.

И потому, что мы любили друг друга еще один раз, находясь в меню выгрузки, как будто в последний… Самый последний…

В последний раз?

Захватив в руку еще салфеток, я вытер лицо и глаза. Медленно одевшись, вернул на место "умный" ствол со всей упряжью и вздрогнул, когда нечаянно задел оружием натруженный член. Обнаружив на стене зеркало, я уставился на свое отражение, стараясь упорядочить все происшедшие за последнее время пертурбации.

Психологический опыт Посланника.

В отношении Вордени я применил это средство, даже не задумываясь. И в настоящее время она в относительном порядке. Что, собственно, и требовалось доказать. Зависимость, проявлявшая себя как психологическая травма, оказалась не более чем побочным эффектом.

И что с того? Такое никогда не было важным. Не имело значения для обычной практики Посланника. На войне как на войне, и нам хватало, о чем беспокоиться. Как правило, к моменту, когда проблема становилась более или менее очевидной, нас вообще не могло быть рядом. И чего не случалось никогда, так это восстановительного лечения, какое Вордени сама себе прописала. И которое прошла.

Я не мог представить, как это скажется.

Не имел понятия, было ли такое прежде. Никогда. Не видел. Ничего. Подобного.

Я не знал, что за чувство она пробудила во мне. В ответ.

И я не мог найти ответ, просто глядя в зеркало.

Вместо этого… Стоя перед зеркалом, я изобразил недоумение, затем ухмылку – и вышел в общий зал, оказавшись в предзакатном полумраке. Вордени ждала снаружи, возле одной из оздоровительных конструкций и…

Не одна.

Эта мысль прохромала, скрипя, сквозь размякшие от виртуальных упражнений нервные окончания, оставшись болезненно вялой, и сразу после этого я обнаружил ствол лазера, проекция которого нарисовалась на полу в самой непосредственной близости от моего затылка.

– Здравствуй, браток. Думаю, ты не хочешь делать резких движений.

Странный акцент. В нем звучали экваториальный надрыв и вместе с тем некоторая искусственность.

– Иначе ты и твоя девчонка лишитесь одного и того же. То есть – головы.

Рука, несомненно, принадлежащая профессионалу, быстро обшарила меня и отобрала "Калашников", отбросив его в глубь комнаты. Я услышал приглушенный удар о пол и звук скольжения.

Постарайся запомнить направление.

Экваториальный акцент.

Кемписты?

Я посмотрел в сторону Вордени, отметив ее неестественную и безвольную позу с поднятыми кверху руками. И фигуру второго, замершую около женщины. К голове Тани был приставлен ствол небольшого ручного бластера. Я обратил внимание на одежду: напавший носил черный, облегающий тело маскировочный костюм и маску из пластика, недостаточно плотно прилегавшую к лицу и колыхавшуюся от движений, не давая распознать его черты. В маске было два отверстия, закрытых голубыми фильтрами для глаз.

За спиной у этого бойца висел рюкзак, в котором несли то, что позволило нападавшим вскрыть оборону "Мандрагоры". Скорее всего они использовали комплект для биоопознавания плюс кодовый сканер и оборудование глушения оповещения. Как минимум.

Высокие технологии. И патронов пачка.