Вадим Филоненко - Гонщик

– Ты не сделаешь этого, - говорю и чувствую, как противно начинает сосать под ложечкой, а спина становится мокрой от пота. - Ты не убьешь меня, потому что моя смерть будет означать провал всей операции, а за такое тебя по головке не погладят. Паук будет в ярости и сам, своими руками расправится с тобой.

– Ты был бы прав, Брайан, если бы не одно "но". Один очень сильный козырь… Кстати, этот козырь ты только что отдал мне сам. Фактически подарил. Преподнес на блюдечке с золотой каемочкой! - лже-Ирвин смеется. - Так что теперь все изменилось. Отныне условия диктую я. Я, а не Паук, и уж тем более не ты, понял? Говори, отдашь карты?

– Нет. - Стараюсь говорить уверенно и спокойно, но моя рука с бластером едва заметно дрожит.

Игрок замечает, усмехается и расслаблено откидывается на спинку кресла.

– Тогда я начинаю считать. Раз…

Все, разговоры закончились, надо стрелять. Мой палец давит на спусковой крючок, но за долю секунды до выстрела на меня обрушивается темнота - полная, абсолютная. В комнате не просто разом задвинули шторы и выключили свет, а, вероятно, сработали еще какие-нибудь затемнители, вроде черного дыма. Да точно, мои ноздри щекочет какой-то раздражающий тревожный запах. А вместе с запахом и темнотой приходит страх - дикий, неуемный, первобытный.

"Я попал в Ирвина или нет?!" - мелькает паническая мысль.

Нет, не попал…

– Два… - говорит голос из темноты. - Уже два, Брайан.

Я стреляю на голос, а потом начинаю вертеться и стрелять во все стороны, чувствуя себя слепым, как крот, и беззащитным, как овца под ножом мясника. Игрок смеется. Еще бы ему не смеяться! В отличие от меня он настоящий, стопроцентный маоли. И он видит в темноте. А я нет. К тому же от наводнившего комнату дыма у меня начинает кружиться голова. Меня качает из стороны в сторону, я натыкаюсь на мебель, спотыкаюсь и едва не падаю, но охвативший меня панический страх заставляет держаться на ногах. Мне бы надо забиться в угол или прижаться спиной к стене, но все углы и стены словно исчезли, растворились в кромешной темноте.

– Где карты, Брайан? - Голос, кажется, звучит сразу со всех сторон. Он окружает меня, обволакивает прямо-таки сумасшедшим, животным ужасом. - Карты, Брайан. Где они? Это твой последний шанс. Последний, учти.

Мне кажется, я чувствую на затылке чужое дыхание и резко оборачиваюсь, но голос раздается прямо за моей спиной:

– Два с половиной… Брайан, где карты?… Тр-р-ри-и-и…

– Я скажу! Скажу!!! - кричу. - Зажги свет!!!

– Нет, говори так.

Голос, темнота и странный запах давят на меня, полностью уничтожают мою волю, делают меня слабым и покорным.

– Координаты, Брайан!

Называю координаты. Говорю код доступа к хранилищу.

– Теперь отбрось в сторону бластер, коммуникатор и генератор помех, - командует Игрок.

Выполняю. Раздвигаются шторы, впуская дневной свет. Со свистом срабатывает вытяжка, очищая комнату от черного дыма и запаха страха. Я трясу головой, приходя в себя, и вижу направленный на меня ствол моего же бластера.

– Садись в то кресло, Брайан, - командует Игрок. - Я включу парализующее поле.

– Зачем? - вяло удивляюсь я. Мне кажется, что из меня вытянули все силы. До капли. - Я же сказал, где карты. Так отпусти Ирэн и меня.

– Э нет, не так быстро, - возражает лже-Ирвин. - Вначале мы должны проверить, что координаты истинные. На это уйдет пара-тройка часов. А ты будешь ждать здесь. Садись… Кстати, если ты соврал, то я убью тебя, как и обещал.

Падаю в массивное, намертво привинченное к полу кресло. Лже-Ирвин щелкает дистанционным пультом, и стенная панель напротив меня сдвигается, обнажая конический раструб парализатора. Я едва не присвистываю: ни фига ж себе! Ну и оснащение тут у него!

Игрок снова оперирует с пультом, устанавливая режим поля, и я чувствую, как по телу начинают бегать мурашки. Все сильнее и сильнее. А потом они переходят в неприятное покалывающее онемение - так бывает, когда отсидишь ногу, только я сейчас "отсидел" все туловище. Вскоре парализующее поле набирает силу, и я полностью перестаю ощущать свое тело, за исключением головы. Ладно. И на том спасибо.

Игрок выходит из комнаты и, судя по звукам, спускается вниз, а ко мне бочком придвигается Сятя. И откуда он только вылез, троглодит? В пылу борьбы с Ирвином я совсем забыл о нем. Наверное, где-то прятался, трусишка, испугавшись связываться с маоли. Что ж, характер у Сяти совсем не бойцовский, зато преданности хоть отбавляй.

– Сможешь отключить парализующее поле? - прошу я.

– А гаг?

– Здесь где-то должен быть дистанционный пульт. Такая длинная коробочка с кнопками.

Сятя облетает комнату и возвращается ко мне.

– Недь. Нье нашьел.

– Ищи, Сятя, он должен быть где-то здесь!

Троглодит послушно мечется по комнате, а я прислушиваюсь к доносящимся с первого этажа звукам. Вот Игрок разговаривает с кем-то по коммуникатору, сообщает координаты и код доступа к хранилищу с картами. Заканчивает разговор и, не торопясь, начинает подниматься по лестнице.

Все. Я пропал. Конец. Меня охватывает отчаяние. Я соврал ему - назвал неправильные координаты, и как только это выяснится, лже-Ирвин пристрелит меня. Или свернет мне шею. Не по заданию Паука - по собственной инициативе. В разговоре я что-то сказал такое, что очень заинтересовало его и в тоже время сделало меня опасным - лично для него. И теперь он в любом случае не отпустит меня живым, неважно, отдам я им карты или нет.

– Сятя! - шепчу я. - Ищи! Пожалуйста, ищи!

– Ну, недю, - чуть не плачет троглодит. - Недю!

– Вы это ищите? - Лже-Ирвин заглядывает в комнату и демонстрирует пульт от парализатора. - Напрасная суета, Брайан. Я вижу, ты догадался, что лично для тебя все уже кончено. Но если карты и впрямь там, где ты сказал, то Ирэн мы действительно отпустим живой и невредимой. Сотрем ей память и отпустим. А тебя я убью быстро, ты даже ничего не почувствуешь. И я позабочусь о твоем звереныше… Сяте, да? Оставлю его себе… Ну что, Сятя? Кушать хочешь? Пойдем, покормлю.

– Недь.

Троглодит весь съеживается и льнет ко мне, но тут же с визгом отскакивает - прикосновение к окутывающему меня парализующему полю причиняет ему физическую боль.

– Ну, недь, так недь, - передразнивает его Ирвин. - А я пойду поем. Передумаешь, приходи, я тебе такой огонь разожгу, просто пальчики оближешь.

Игрок выходит, а я смотрю ему вслед, и меня осеняет - огонь! Раздвигаю губы в усмешке. Ах ты, гуманоид зачуханный! Сейчас ты сам, своими собственными руками отключишь парализатор!

– Сятя, - тихонько шепчу я, - на столике спички, видишь? Сможешь зажечь огонь?

– А гаг?

Объясняю. Троглодит зависает над столом, и по рассыпанным спичкам бегут голубоватые искры. Одна из спичек притягивается к Сяте, как магнитом, он пытается провести серной головкой по коробку, но коробок сдвигается в сторону. Тогда Сятя отпускает спичку и фиксирует коробок, пытается им чиркнуть о спичку. Но легкая спичка улетает на пол.