Евгений Лотош - Уст твоих бурный ветер

Меший крякнул.

– За такую цену и продаться можно, - признал он. - Да только не платят ее первому встречному-поперечному. Сдается мне, парень, что дуришь ты старику голову. Или нет?

– А кто сказал, что ты встречный-поперечный? - удивился Тилос. - Я про тебя уже давно все знаю. Мои люди в Саламире про тебя многое разузнали. Хочешь, расскажу, сколько раз ты с южанами воевал, сколько - с коневодами северными, с какой добычей возвращался? Или каких дворовых девок пользовал, сколько ублюдков наплодил, сколько денег на дружину свою тратишь, сколько с холопов своих дерешь? Каков ты в гневе, каков во хмелю, какими словами сына учишь? Я, боярин, таких предложений первым встречным не делаю. Вот ты про меня не знаешь ничего, и никогда не узнаешь. А начнешь любопытствовать - поплохеет. Таковы мои условия. - Тилос неожиданно повернулся и уставился прямо в глаза Мешему. - Я много даю, друже, но и требую вина до дна и бочонок впридачу. Не злодей я, ты прав, но даже и добрые помыслы, бывает, к такому душегубству приводят, что и ты содрогнешься.

Боярин отвел взгляд.

– Я все еще не знаю, что тебе ответить, - хмыкнул он. - Подумать надо, стоит ли твою руку держать. С бухты-барахты такие дела не решаются.

– Думай, - согласился Тилос. - Я здесь до утра задержусь, пусть девочка немного отоспится. Но уйду с ней еще до рассвета. Не ответишь до того согласием - значит, не судьба. Так что решай. За Элизу тебе, кстати, спасибо. Не принял бы ты ее так близко к сердцу - я бы тебя распиской еще помучил. Своих я не бросаю, а за помощь всегда сторицей плачу. Думай, боярин, но помни - времени мало.

Он резко встал с лавки и, не оглядываясь, ушел по лестнице наверх. Осторожно прикрыв за собой дверь, чтобы не нарушить тревожный сон девочки, вытянулся на топчане и задумался. Нет, кажется, все сделано правильно. Только так и можно разговаривать со старым воякой. Пусть размышляет. Все равно никуда не денется. Если я хоть что-то понимаю в людях, он согласится задолго до срока…

Серый Князь неподвижно лежал на жестких досках, едва прикрытых тощим тюфяком, и его лицо подергивалось в темноте.

Глухой ночью в зеленой мгле начали возникать высокие крепкие фигуры. Кургаш приветствовал их еле слышным даже для тролличьего уха свистом и несколько раз махнул рукой указывая направление. Одна из фигур отделилась от прочих и приблизилась.

– Почему так скрытно? - тихо спросил Старан на ритуальном. - Прошли бы днем по затесам, чем ночью на буреломах ноги бить…

– Люди по лесам во множестве снуют! - откликнулся Кургаш. - Тилос не хочет, чтобы нас заметили, и Ведущий его поддерживает. Он не желает рисковать даже самой малостью.

– Ребята волнуются. Они не понимают, зачем соваться так глубоко на человеческие территории.

– Ведущий обещал, что днем все разъяснится! - Кургаш сжал кулак, давая понять, что разговор окончен. Старан кивнул и растворился во мгле. Кургаш продолжил считать бесшумно скользящие мимо тени. Когда последняя миновала его, он удовлетворенно кивнул. Пятьдесят четыре. Все здесь. Никто не отстал, не потерялся. Он быстро замел свои следы под корягой еловой ветвью и тоже двинулся к месту сбора. Ноги еще побаливали после долгих переходов, натруженные тяжелыми носилками плечи слегка саднили. Ничего. Через пару дней усталость пройдет окончательно. А сегодня днем неопределенность, наконец, завершится, и они снова увидят перед собой Цель…

Задолго до рассвета в дверь поскреблись. Тилос сунул во внутренний карман куртки увесистый сверток, приоткрыл створку и выскользнул в коридор, стараясь не разбудить неспокойно спящую девочку. Из комнат доносился разноголосый храп дружинников.

– Боярин… - начал гридень, но Тилос, молча кивнув, обошел его и быстро сбежал по лестнице. Меший сидел на скамье, кажется, в той же позе, что и накануне. Тилос остановился перед ним, в упор уставившись немигающим взглядом.

– Ну, в общем… - пробормотал боярин. - Подумал я тут, ну и… В общем, не против я за тебя быть…

–Хорошо, - кивнул Тилос. Он извлек из-за пазухи тряпичный сверток и кинул его Мешему на колени. - Тут золото, - он усмехнулся, - в дополнение к тому, что ты в лесу отнял. Цена ему сейчас невелика, но на первое время хватит. Снаряди дружину как можно лучше - кольчуги, самострелы, мечи и секиры вместо кистеней. Готовься выступить по тревоге, но без нужды в огонь не суйся. Знаешь Сухой Лог?

– Как не знать… - боярин взвесил сверток на руке. - Верст двести отсюда. Хорошее место, жаль, монастырские земли там…

– Ненадолго, - лицо Тилоса искривилось в невеселой усмешке. - Если я хоть что-то понимаю в военной стратегии, скоро там будет ох как весело… Так весело, что ни одного монастыря не останется. Больше мы нос к носу не столкнемся. Сегодня вечером мой человек доставит тебе говорящий ящик. Храни его как зеницу ока, боярин, через него и только через него я с тобой говорить стану. К ящику книжица прилагается. Спрячь получше да прочитай побыстрее. И сыну дай почитать, но больше никому. Ящик каждый день, когда возможно, выставляй на солнце, да круглосуточно рядом верных слуг держи. Как красный глаз на нем замигает да запищит, пусть со всех ног за тобой бегут или за Семкой. Для разговору на сей глаз нажмешь, а в остальном сам разберешься.

– Значит, ты таки колдун, парень… - взгляд боярина стал тяжелым и холодным. - Жаль. Ты мне даже нравиться начал. Но с врагами рода человеческого мне не по дороге. Забери свое золото…

– Молчать! - оборвал его Тилос. - Глупости не говори, боярин, коли чего не понимаешь. Колдовства в том ящике меньше, чем в твоем мизинце. А коли ты ворожбы так не любишь, поинтересуйся, как святые братья вестями обмениваются помимо гонцов да почты голубиной. Оч-чень интересные вещи откроются. Впрочем, если на попятную идешь да от своего слова отказываешься, принуждать не хочу. Мне пора по делам, так что прощевай, боярин Меший.

Он повернулся и через две ступеньки взбежал по лестнице. Наверху он осторожно потряс Элизу за плечо.

– Эла, Эла, вставай! Утро наступает. Ранней пташке кашка, поздней - букашка!

Элиза сонно улыбнулась ему.

– Хорошо, что ты вернулся! - широко зевая, пробормотала она. - А куда вставать? Совсем ведь темно…

– Через полчаса рассвет, - пояснил Тилос, взъерошивая ей волосы. - Подъем! Пора уходить.

Несколько минут спустя они вдвоем спустились по лестнице. Угрюмый боярин поднял на них взгляд.

– Тилос! - окликнул он. - Подь-ка сюда.

Тилос остановился и посмотрел на Мешего. Лицо Серого Князя ничего не выражало.

– Я… - хрипло сказал тот и закашлялся. - В общем, я от своего слова не отказываюсь. Прости за слова грубые.

– Значит, все, как я сказал, - кивнул Тилос. - До связи, боярин!

Он махнул рукой и направился к выходу. Элиза, поколебавшись, робко поклонилась боярину и побежала вслед. Слабая улыбка, почти не заметная под седеющей бородой, тронула лицо Мешего и тут же пропала. Он угрюмо уставился в пол, баюкая в руке тряпичный сверток.