Андрей Мартьянов - Иная тень

– Можете идти, – бросил он Казакову. Лейтенант поднял брови. – Отсюда он не выберется. Там трехслойное кварцевое стекло с пластиковым покрытием, пол керамический и усиленный внизу титановой плитой. Консервная банка.

– Я хочу посмотреть, – упрямо сказал Казаков. – И вообще, чего вы раскомандовались?

Гильгоф лишь поморщился. Бишоп стоял с каменным выражением на лице. Иной осторожно изучал камеру, изредка тычась мордой в прозрачные стены. Капельки слюны стекали по стеклу.

– Хорошо-о, – протянул ученый. Его пальцы порхали над клавишами компьютера, управлявшего блоком. – Приступим. Бишоп, что опробовать для начала?

– Стандартные наркотизаторы. – Андроид ткнул пальцем в появившийся на мониторе список химических веществ, имевшихся в распоряжении исследователей. – Только мне кажется, ничего не получится. Его кровь моментально удалит любой яд, содержащийся в атмосфере.

– Посмотрим. – Гильгоф выбрал курсором наиболее подходящее, по его мнению, соединение и нажал клавишу ВВОД. – Для начала распылим препараты кетаминового ряда с добавлением бензодиазепинов…

Из трубки над головой Иного пополз едва заметный и мгновенно растворяющийся в воздухе капсулы белесый туман. Зверь поднял морду, заслышав тихое шипение, вывел из пасти стержень со второй парой челюстей, попробовал распыляемое вещество «на вкус» и… И чихнул. Очень натурально. Прямо как собака, сунувшая нос в коробочку с перцем.

Маша Ельцова откровенно фыркнула, затем последовали смешки Казакова и других военных, толпившихся у входа в лабораторию. Иной сидел в своей прозрачной клетке, ничуть не реагируя на вводимые вещества.

Через минуту Гильгоф разочарованно развел руками.

– Если его легкие впитывают газы так же, как и наши органы дыхания, – сказал он, комментируя, – то Иной доложен был свалиться еще сорок секунд назад. Я ввел дозу, способную заставить стадо бегемотов больше суток беспробудно дрыхнуть… Попробуем что-нибудь другое.

Спустя полчаса все наблюдатели, начиная от Ельцовой и заканчивая прибежавшими поглазеть на невиданное развлечение докторами, начали скучать. Гильгоф с Бишопом травили бедного зверя наркотизаторами и их сочетаниями, но тому было хоть бы хны. Иной иногда чихал, иногда попискивал, изредка щелкал челюстями и поводил хвостом. Решение подсказал Бишоп.

– Фторотан использовали, Вениамин Борисович? – вежливо спросил андроид. – Нет? И не нужно.

– Я даже цианиды туда запустил, – с огорченным видом ответил Гильгоф, указывая на камеру. – Чтоб этой твари пусто было! Не хочет он спать! А если начнем действовать манипуляторами до того, как он заснет, рассчитывая только на воздействие инфразвукового сигнала, зверь начнет бунтовать. Кому понравится, когда в тебя тычут иголками?

– Любой организм, – задумчивым голосом сказал Бишоп, – обязан реагировать на изменение атмосферного давления. Понимаете?

– Ты гений! – заорал ученый, мигом уяснив, что имеет в виду андроид. – Как я, болван, сразу не догадался! Почему ты раньше не сказал?

Не слушая ответа Бишопа, Гильгоф рванулся к компьютеру.

Что происходит с человеком или любым другим высокоорганизованным млекопитающим, когда резко понижается давление? Концентрация кислорода в крови уменьшается, зато возрастает содержание азота, мозг начинает испытывать кислородное голодание и следует потеря сознания. Иной, конечно, не принадлежит к классу Mammaria, но вдруг его организм отреагирует сходным образом? Ведь известно, что клетки Иного питаются именно кислородом – здесь эволюция не пошла на уступки новой разновидности жизни. Значит…

Гильгоф поставил камеру на вентиляцию, чтобы удалить следы отравляющих веществ. Ему было известно, что человек падает в глубокий обморок, как только давление опускается до двенадцати psi. Доктор пошел на лихой эксперимент, уменьшив давление еще в два раза.

Иной откровенно забеспокоился. Завертел головой, несколько раз царапнул когтями стекло, завозил хвостом по полу, а спустя десять минут под возгласы наблюдавших за камерой людей потерял сознание. Еще некоторое время дергались щупальца и сжималась-разжималась когтистая «ладонь» Иного, но вскоре, когда атмосферное давление в камере достигло минимальной отметки, зверь полностью лишился сознания.

– Не слышу аплодисментов! – Гильгоф развернулся всем телом к Маше и Казакову, победоносно посмотрел на остальных, включая Юлия Цезаря, молча наблюдавшего за эпопеей с усыплением Иного, и сам хлопнул в ладоши.

– Аплодисменты положены Бишопу, а не вам, – жестокосердно сказала Маша, кивая на скромно стоящего неподалеку андроида. – Это он догадался! Веня, сейчас быстро забираем образцы живых тканей, выпроваживаем это чучело наружу и…

«Его можно взять с собой, – послышался голос Цезаря. Фантом вытянул вперед ладонь, останавливая готовую излиться гневную речь госпожи консультантки, которая мигом ощетинилась при одной только мысли о том, чтобы привезти Иного на Землю. – Не беспокойтесь, живая тварь нам не требуется. Достаточно продержать это существо в камере, пока оно не умрет. И мы доставим на Землю неповрежденный труп».

– Логично, – согласился Гильгоф, жестом подзывая Машу и андроида. – Так и сделаем. Мария Дмитриевна, Бишоп, вы биологи, вам и работать. Вы лучше знаете, как забирать пробы клеток.

Дурное дело нехитрое. Бишоп, полгода просидевший в Цюрихе, копаясь в кишках Иных существ, неплохо знал их анатомию, а Ельцова была профессионалом, которому не раз приходилось встречаться с ксеноморфами самых разных обличий и размеров, начиная от вирусов и заканчивая гигантскими мегаланиями с Гермеса, очень похожими на динозавров, вымерших на Земле сотни миллионов лет тому назад. Взять у Иного жизнеспособные клетки для их дальнейшего замораживания и исследований было просто в теории, но дело могли осложнить технические трудности.

Маша, почувствовав себя в своей стихии, начала командовать и андроидом, и Гильгофом:

– Веня, быстро рентгенограмму! Бишоп, активируй томограф. Потом проведем исследования ядерно-магнитным резонансом. Я точно должна знать, где какой орган находится, когда зверь лежит в таком положении. Ведь мы не можем его передвинуть, верно?

– Здорово! – быстро прошептал на ухо доктору Логинову, стоящему у дверей, медтехник. – Никогда бы не подумал, что такое возможно.

Казаков посматривал на засуетившихся ученых с настороженностью. Он по-прежнему не доверял Иному. Хотя…

«Они его усыпили, – для себя отметил лейтенант. – Значит, если мы в дальнейшем столкнемся с Иными, достаточно будет резко уменьшить атмосферное давление в корабле, чтобы обездвижить зверя. Интересное наблюдение… Как раньше не догадались?»