Сергей Булыга - Убей меня ! (Черная сага - 5)

- Что это?

- Где? - спросил я.

- На твоем горле. Какие-то страшные синяки и очень глубокие царапины. Как будто бы тебя кто-то душил.

- А, пустяки! - ответил я. - Я есть хочу.

На завтрак нам подали рыбу - сырую, свежую. Сырая рыба - это очень хорошо, потому что тот, кто ее ест, тоже становится хладнокровным как рыба. Я ел ее и вспоминал, как Хальдер говорил:

- Холодный ум - вот что важнее всего в битве. Ну и, конечно, у хорошего воина должна быть твердая рука.

И рыбу он ловил только руками. Утром вставал и проверял посты, потом сходил к ручью и ловил рыбу, а после сам ее разделывал. И заставлял меня есть эту рыбу. Я ел. Потом уже не заставлял, а я ел ее сам. Хоть кривился, но ел. Потом я отравил его. Теперь я ем сырую рыбу с жадностью. Теперь я сам почти что Хальдер! Так что чего тут удивляться тому, что, встретившись с ним в Чертоге, я называл его отцом. Мало того, в том же Чертоге, когда раненый Хальдер упал, я заслонил его собой, я защищал его, Зверь мог сожрать меня, но я был хладнокровен.

Так то ведь был Чертог! И какой там был враг! Но разве я смалодушничал перед ним, разве я уклонялся от поединка? Так тогда чего же я страшусь здесь, на Рубоне? Со мной мой славный меч, испробовавший Зверя, со мной мой крепкий, надежный корабль и верные, храбрые воины, испытанные уже не в одном упорном сражении, и, может быть, самое главное - со мною моя Сьюгред, а уж при ней-то я никогда не позволю себе проявить даже малейшего признака робости. Тем более что да кто он такой, этот мой нынешний враг, ярл Владивлад!? Злобный старик и больше ничего. А его грязный, нищий Уллин? Да там же стены таковы, что ты только пни их ногой, и они сразу упадут! А его земли! Разве это земли?! Болота, гнус, протухшая вода. А смерды? Голь! Дружина? Просто смех!

И тут мне действительно стало смешно, я рассмеялся. А еще я с превеликой радостью почувствовал, что мои прежние силы вернулись ко мне. Поэтому я сразу отложил в сторону еду, встал от костра и пошел вниз, к реке. И все пошли следом за мной. Там мы, недолго мешкая, столкнули корабль на воду - и двинулись дальше.

- К полудню, - сказал я, - мы будем в Уллине.

Но никто мне на это ничего не ответил, то есть никто из моих воинов не выразил при этом радости, но, правда, никто не выразил и робости. Они просто сидели на веслах и гребли старательнее, чем обычно. Мы шли в то утро очень быстро, встречное течение нисколько нам не мешало. А берега в то утро были с обоих сторон низкие и топкие, почти что как на Рже, и лес стоял сплошной стеной, и нигде не было видно никакого жилья, ни пристаней по берегам, ни даже просто охотничьих троп. Только по левому берегу, над деревьями, то и дело поднимались сигнальные дымы, и я читал по ним: "Один идет". А вот уже кто этот "один", чужой или свой, о том дымы почему-то умалчивали. И это, в общем-то, правильно, так думал я тогда, потому что пока я даже сам еще не знаю, кто я теперь в этой стране. А вот сейчас в Уллин приду - и узнаю. А пока что я сидел рядом со Сьюгред, зорко смотрел по сторонам, по берегам, и ждал.

- Р-раз! - кричал Лайм. - Р-раз! Р-раз!

И был Лайм очень хмур. Вчера я рассказал ему о Владивладе, о бороде его, о бунте. Но Лайма это ничуть не обеспокоило. Он так сказал:

- Ну что ж! Такое и у нас часто случается. А у него много мечей?

- Три сотни.

- О, это хорошо! - воскликнул тогда Лайм. - Потому что, если честно признаться, я уже сильно соскучился по настоящему ратному делу.

Но я сказал:

- И еще в городе три тысячи.

Тогда Лайм покачал головой и сказал:

- Это уже весьма нешуточно! Так что, я думаю, завтра нам надо будет приготовиться к тяжелому испытанию.

Я продолжал:

- Но и это не все. Хуже всего то, что ярл Владивлад, насколько мне известно, знается со злыми силами. Правда, пока был жив Хальдер, Владивлад не решался прибегать к их помощи против нас. А вот теперь, когда Хальдер ушел, я очень опасаюсь, что, встретив одного меня, Владивлад не удержится, призовет к себе на помощь какое-нибудь могущественное колдовство - и тогда наша битва может стать очень и очень неравной.

- О! - сказал на это Лайм. - Вот тут мне нужно будет крепко подумать!

И больше он уже ничего не говорил мне ни вчера, ни сегодня. И с другими он тоже молчит. Только выкрикивает свои "Р-раз! Р-раз!" - и это все. Он очень скрытный, этот Лайм. А Сьюгред говорит, что у него, как и у Владивлада, тоже есть колдовство, которое он прячет за пазухой на ремешке, в стеклянном пузырьке. А еще Сьюгред говорит, что Акси ей рассказывал... Что ж, вполне может быть, что у Лайма и действительно есть какое-то колдовство. Но это - его дело. А я сижу, молчу, смотрю на Сьюгред и смотрю по берегам - зорко смотрю! - и думаю. Сьюгред могла остаться у себя в Счастливом Фьорде и выйти замуж, и рожать детей, и Винн всегда заступался бы за нее. Да, так оно и было бы! Но тут явился я. Я воин и меня можно убить, нужно убить, должно убить, и, может быть, меня сегодня и убьют, потом сожгут, я попаду в желанную страну. А Сьюгред? Винн оступился от нее, а Хрт ее пока не принял, она еще никто в моей стране. А посему, когда я встречу Владивлада, я должен помнить, что я не один, что со мной женщина, моя жена, мать моих будущих детей, и ради них, ради нее...

Хрт, Макья, не оставьте их! И если возможно такое, что я самим собой, своею честью, своим именем могу за них пожертвовать, то я готов. Вот! И, скрестивши пальцы, говорю, молю, склоняюсь, я...

Однако, можете не сомневаться, все эти мои тревожные мысли были спрятаны во мне очень и очень глубоко. Внешне я оставался совершенно спокойным. Да я и был тогда уже совершенно спокойным, уверенным в себе. А что?! Есть у меня корабль, воины, есть верный меч. Также есть у меня и враги - много врагов, и это хорошо. Хальдер говаривал:

- Когда ты остаешься без врагов, значит, у тебя уже совсем ничего нет!

Да и Заступник Хрт только тогда и почувствовал себя настоящим мужчиной, когда он наконец-таки обрел себе врага - Чурыка.

А у меня есть Владивлад, Нечиппа, Верослав, Гурволод и Стрилейф, и Миролав, и...

- Ярл! - вдруг окликнул меня Лайм. - Смотри!

Я посмотрел. И впереди, на левом берегу, увидел Уллин! Я встал и закричал:

- Хей! Навались! Хей! Хей!

И мы пошли еще быстрей. Град Уллин действительно довольно грязный, нищий город. И стены там низкие, старые, наполовину уже сгнившие. И ров тиной зарос. И вал обсыпался. Но уллинцы - народ очень упрямый, и с ними воевать всегда весьма накладно и хлопотно. И ярл у них колдун, сын колдуна, все уллинцы его очень боятся. Да и вообще, еще никто ничего хорошего от него никогда не видел. Вот почему, когда мы взяли Уллин, Хальдер сказал:

- В костер его, плешивого!

А я сказал:

- Нет, пусть живет.

А Хальдер закричал:

- Он и тебя уже опутал, сглазил!

А я сказал...

Да только зачем мне теперь об этом вспоминать? Как тогда было, так оно и было. А нынче будет как? Я присмотрелся...