Лин Картер - Конан Классическая сага

"Одним ножом в спину меньше", - подумал Конан.

- Эти винты не настоящие, - сказал он, осматривая дверь вблизи. - Смотри! Дверь опять поднимается!

Винты, как и сказал Конан, были фальшивые. В действительности, дверь была укреплена на двух пружинах в нижних углах так, что могла падать вперёд, словно подъемный мост. На верхних углах двери было прикреплено по цепи, которые по диагонали шли вверх и исчезали в отверстии у верхнего края дверной рамы. Сейчас цепи натянулись, в отдалении раздался глухой, скрежещущий звук, - и дверь стала медленно подниматься.

Конан схватил пику, брошенную Сасаном. Всунув конец её древка в углубление в резьбе на внутренней поверхности двери, он вставил острие словно клин в верхний угол дверной рамы. Скрежет умолк и дверь замерла, поднявшись едва ли на одну десятую.

- Неглупо, Конан, - произнес Зирас. - Ну теперь, раз Бог получил свою пошлину, дверь больше не закроется.

Ступив на внутреннюю поверхность лежащей двери, он спрыгнул в храм. Конан последовал за ним. Остановившись у самого порога, они вглядывались в пространство, покрытое мрачными тенями, словно змеиное логово. Тишина царила в древнем храме. Ее нарушал лишь мягкий звук их шагов, когда они двинулись вглубь.

Осторожно шли они в полутьме. И вдруг вспышка багрового света, ударив в глаза, словно яркие лучи заходящего солнца. Они увидели Бога - глыбу литого золота, усыпанную горными драгоценными камнями.

Изваяние, немного больше человеческого роста, было похоже на гнома, что стоял выпрямив широко раздвинутые ноги на огромном куске базальта. Оно было повернуто лицом к входу в храм, с обеих сторон от него стояли разные сиденья из блестящего чёрного дерева, выложенного драгоценными камнями и перламутром в странном узоре, не похожем на что-либо, созданное людьми, ныне живущими на Земле.

Слева от статуи, в нескольких футах от основания пьедестала, в полу храма от стены до стены зияла трещина, шириной примерно в пятнадцать футов. В незапамятные времена, может быть до постройки храма, землетрясение разделило скалу. И в эту чёрную бездну много веков подряд безжалостные жрецы бросали вопивших от ужаса людей, принося их в жертву своему страшному божеству. Высокие стены храма были покрыты фантастическими резными узорами, кровля над головой утопала в тени.

Но внимание людей было приковано к идолу. Несмотря на то, что он был отталкивающе уродлив и грубо сделан, для них он воплощал богатство, при одной мысли о котором Конан почувствовал головокружение от успехов, выпавших на их долю.

- Кром и Имир! - выдохнул он. - На эти рубины можно купить целое королевство!

- Это слишком прекрасно для того, чтобы достаться неотесанному варвару, - задыхаясь, произнес Зирас.

Эти слова, произнесенные полубессознательно сквозь стиснутые зубы, были предостережением для Конана. Он быстро пригнулся, рядом свистнула сабля Зираса - лезвие, не задев шеи, срезало кусок с каффии. Проклиная свое легкомыслие и неосторожность, Конан отпрыгнул, подняв секиру.

Зирас набросился на него. Конан принял бой. Они сражались, нападая и отступая перед изваянием, которое, казалось, злобно наблюдало за схваткой, их ноги скользили по гладкому камню пола стальные лезвия звенели и свистели в воздухе. Конан был крупнее коринфянина, но Зирас отличался необыкновенной ловкостью, был силен и опытен и знал множество опасных приемов. Снова и снова Конан оказывался на волосок от смерти.

Но вот варвар поскользнулся на отполированном полу и его удар пришелся по воздуху. Зирас, призвав на помощь всю свою силу и быстроту движений, сделал мощный выпад, казалось, его сабля неизбежно должна пронзить молодого воина. Но киммериец вовсе не потерял равновесие. С гибкостью пантеры он изогнул свое сильное тело так, что длинное лезвие Зираса прошло у него под мышкой сквозь ткань рубахи. На мгновение сабля Зираса запуталась в складках. Коринфянин, не растерявшись, нанес удар кинжалом, который держал в левой руке. Острие вонзилось Конану в правую руку и в тот же момент нож в левой руке варвара, прорвав кольчугу врага, проник ему в тело меж ребер. Зирас закричал, в горле у него что-то булькнуло, он откинулся назад и упал, раскинув руки на полу.

Конан, отбросив оружие, встал на колени и оторвал кусок ткани от своей рубахи, что бы добавить ещё одну повязку к тем, что уже были на нем. Он перевязал рану, затянув зубами и руками узлы и поднял взгляд на Окровавленного Бога, глядевшего на него с высоты пьедестала. Кошмарное сверкающее лицо казалось, выражало злорадство и ненасытную жадность. Конан вздрогнул и по спине его пробежал холодок, он замер, охваченный страхом перед сверхъестественным, который был присущ суеверному варвару.

Но он быстро взял себя в руки. Окровавленный Бог принадлежал теперь ему, вопрос заключался лишь в том, как увезти эту массивную глыбу. Если идол не полый, то он даже не сдвинет его с места. Но когда Конан постучал рукояткой ножа по статуе, то убедился, что внутри пустота. Конан прошелся по храму, строя различные планы и раздумывая, не разбить ли ему одно из тех тяжелых деревянных сидений, стоявших по бокам идола, что бы сделать рычаг из ножки, с помощью которого можно будет поднять Бога с пьедестала и вытащить его из храма, привязав цепями от входной двери к нескольким коням. Внезапно громкий голос заставил его повернуться.

- Ни с места! - Торжествующий крик прозвучал на кезанкийском наречии.

Конан увидел двух человек, стоявших в дверях и целившихся в него из тяжелых двойных гирканских луков. Один из них был высоким, тощим и рыжебородым.

- Керасп! - воскликнул Конан, потянувшись за саблей и ножом, которые бросил на пол.

Спутник Кераспа был крепкий, приземистый человек, которого Конан, как ему показалось, уже видел где-то раньше.

- Не двигаться, - произнес предводитель горцев. - Ты подумал, что я бежал в свое селение, верно? Так вот, я преследовал вас всю ночь с единственным человеком из моих людей, который остался невредимым. - Он с восхищением посмотрел на идола. - Если бы я знал, что в этом храме хранится такое сокровище, я давно бы взял его себе, что бы там ни говорили суеверные дураки из моего племени. Рустум, подбери себе саблю и кинжал.

Спутник Кераспа бросил взгляд на медную голову ястреба, которой кончалась ручка секиры Конана.

- Погоди, - крикнул он. - Это ведь тот самый, кто спас меня от пытки в Аренжуне! Я узнал его оружие!

- Молчи! - прорычал Керасп. - Вор умрет!

- Нет! Он спас мне жизнь! Что я видел от тебя, кроме тяжких трудов и ничтожной платы? Я больше не слуга тебе, грязный пёс!

Рустум ступил вперёд, подняв подобранную им секиру Конана, но в ту же секунду Керасп, повернувшись к нему, спустил стрелу с тетивы. Она вонзилась в тело противника. Горец пронзительно вскрикнул и покатился, скользя по полу храма прямо к краю бездонной трещины, и рухнул вниз. Отчаянные вопли доносились из бездны все слабее и, наконец, замерли.