Лин Картер - Конан Классическая сага

Внезапно тяжёлая каменная дверь обрушилась внутрь комнаты и с грохотом разлетелась на куски. Штормовым облаком поднялась пыль. В открывшемся проеме стоял мускулистый гигант с откинутыми чёрными волосами, голубые глаза его горели царственным гневом. Свет играл на лезвии меча. Сердце Зенобии было готово вырваться из груди, она зарыдала от радости. Он пришёл в последний момент! Ее возлюбленный! Ее Конан!

Варвар, не проронив ни звука, с ужасной, свирепой решимостью устремился к желтому колдуну. Он даже не заметил Зенобии, распростертой на жертвеннике. И тогда, отчаянным усилием высвободив руки из оков, Зенобия приподнялась на алтаре и предстала перед мужем. Конан с рычанием бросился вперёд, и тут перед ним возник скелет в темно-золотой одежде. Костлявая рука схватила варвара за запястье. Мощным ударом Конан разрубил своего врага, разнеся его на тысячи кусочков. Внезапно он почувствовал жжение на среднем пальце. Палец пылал, как в огне. Магическое кольцо сияло сверхъестественным голубым светом, причиняя жгучую боль. С шипением киммериец сорвал кольцо и бросил на пол. В воздухе раздался злой смех Ях Чанга. Кхитайский маг стоял, подняв руки над головой. Его высохшие губы непрерывно двигались, и свет факелов начал меркнуть. Конан стоял, опустив отяжелевшую голову, ещё не оправившись от пережитого болевого шока. Полный апатии, он видел, как от пола вокруг него поднимается голубой туман. Медленно сгущаясь, он заключил киммерийца в свои тусклые объятия. Хотя голова наконец-то прояснилась, Конан с ног до головы был окутан туманом. Он попытался сделать шаг - и не смог. Не хватало сил пошевелить даже пальцем. Воздух с трудом вырывался из легких, пот струился по лицу. Туман сгущался все сильнее. Теперь в нем начали проступать объемные картины. Варвар увидел старых друзей и огненных женщин, рыцарей на лошадях, одетых в золото королей. Затем эти образы превратились в старых врагов, а тех, в свою очередь, сменили чудовища. Все монстры, которые были убиты им, проходили перед глазами Конана, приближаясь все ближе и ближе. Их страшные руки тянулись к горлу, их сверкающие взгляды высасывали душу из тела. Конан ужаснулся. Мускулы вздулись узлами, пытаясь вернуть телу способность передвигаться, но сила была на стороне тумана. Мозг сдавил тяжёлый, обжигающий обруч, и тогда Конан понял, что проиграл. Зло восторжествует над миром, несмотря на все его усилия. Бессмертная душа варвара будет низвергнута в ад, в чёрную вечность. Он чувствовал, как последние проблески сознания покидают его и ускользают из-под контроля. Затем на фоне бездонной чёрной бездны киммериец вдруг увидел тёмного и мрачного человека в серой броне, стоявшего у трона. На троне сидел черноволосый король, высокий и угрюмый, и его чёрные глаза гневно горели на аскетичном и безжалостном лице. Голос этого короля проник в мозг Конана.

- Человек из Киммерии! Ты - сын Крома, и он не позволит тебе страдать в вечной бездне! Ты всегда был верен ему в своем сердце, и черное искусство Востока не получит твою душу!

Мрачные глаза бога сверкнули. Он взмахнул своей мощной рукой, и свет заполнил комнату. Вместе со светом Конан почувствовал, как в его тело возвращается прежняя сила. Голубой туман ослабел и растаял. Монстры пускали слюну от бешенства. Король Аквилонии сделал шаг вперёд. Ужас появился в глазах Ях Чанга;

стиснув в руке жертвенный нож, он замахнулся. Над потрясенной Зенобией пронесся вихрь - и тело колдуна упало на пол с сухим стуком сломанной ветки. Это Конан тигриным прыжком взметнулся над алтарем. Ужасным шепотом киммериец произнес:

- Твой последний миг настал, желтая собака! Боги осудили тебя, и твои чёрные чары разрушены! - и Конан продолжал, не обращая внимания на жалкое бормотание Ях Чанга: - Ты слышишь возгласы и шум? Ты видишь это пламя? Твои мечники перерезаны пленными из подземелья и людьми из Пакчанга! Твоя кровавая империя превратилась в руины! В чёрный ад посылаю я тебя, шакал, можешь гнить там навеки!

Мускулы Конана вздулись, послышался треск, и киммериец поднялся над неподвижным телом. Его рубашка изодралась в клочья, грудь и спина были в царапинах, а брови опалены. Варвар прошел к алтарю, нагнулся и, прилагая неимоверное усилие, выдернул кольцо из пола.

Победоносные крики доносились через дверь. Король заключил свою королеву в жаркие объятия. В эту ночь, второй раз за последние двадцать лет, Конан принес жертву Крому, богу черноволосой киммёрийской расы.

Эпилог

В обширной, покрытой золотистой травой степи неподвижно застыли два всадника.

Один из них был гигантом, одетым в чёрные доспехи. Стальной шлем покрывал его голову, а к поясу был привешен длинный прямой меч.

Другой - тонкая, изящная женщина в одежде восточных кочевников. Она держала в руке кхитайский лук. Перед ними в лужах крови лежали два неподвижных тела; их остроконечные тюрбаны были окутаны цветастым материалом. Небольшое облачко на востоке указывало, в какую сторону сбежали их лошади.

- Опять туранцы, Зенобия! - проговорил закованный в доспехи гигант. - Скверно, что наши лошади утомлены длительным переходом. Еще хуже, что один из этих мерзавцев убежал.

- Нам нельзя медлить, - раздался в ответ звонкий голос женщины. - Надо ехать как можно быстрее. Кто знает, может, у нас есть шанс вывернуться.

Конан пожал своими широкими плечами. Короткий отдых оживил животных, сразу перешедших на галоп. Они двинулись на запад, где вдалеке вырисовывалась цепь гор.

- Ты не знаешь туранцев? - произнес Конан. - Они похожи на стаю охотящихся собак. Будут преследовать, пока не перебьешь всех.

- Но, возможно, их главные силы далеко, и мы успеем проскочить.

- Сомневаюсь. Туранцы никогда не отъезжают далеко от своих основных сил. Я изучил их трюки, когда служил солдатом в туранской армии. Они держатся вместе, а когда находят цель, рассыпаются цепью и берут жертву в кольцо. Проклятая судьба! Пройти такой путь и пропасть ни за что недалеко от собственной границы!

Лошади начали спотыкаться. Конан сильно потянул поводья. Подняв руку к глазам, он взглянул на восток. У горизонта поднималось пыльное облако. Вспышки металла рябили в глазах, а земля дрожала ото тысячи копыт. Конан остановился и выхватил из ножен меч. Улыбка раздвинула его губы. Зенобия посмотрела на него с любовью и преданностью. Если это его последний бой - что должно было рано или поздно случиться, - он не посрамит ореола славы, созданного вокруг его имени. Глаза короля Аквилонии вспыхнули боевым огнём, а пальцы с ужасной силой стиснули рукоять меча.

Пыльное облако приближалось с каждым ударом их сердец. Теперь они могли видеть длинную цепь всадников, скучающих справа и слева. В центре можно было различить наездника, закованного в позолоченные доспехи, рядом с ним виднелась небольшая фигура в шелковых одеждах. Конан приподнялся в седле и всмотрелся в приближавшихся врагов. Из его стиснутых губ вырвалось проклятие. Зенобия приготовила лук и наложила на тетиву стрелу. Она вопросительно взглянула на Короля: