Лин Картер - Конан Классическая сага

Изумление и ужас отразились в глазах Альваро. Казалось, даже воздух душит его. Резким движением он разорвал кружевной воротник над кирасой и застыл на месте в нерешительности, не зная, что делать дальше. Напряжение росло, словно тетива натягиваемого лука.

Затем Конан одним броском возвратил нож зингарцу. Клинок сверкнул в неподвижном воздухе и глубоко вошел в неприкрытое горло Альваро. Мгновение тот покачивался на нетвердых ногах, его лицо стало бледным, как полотно, и кровь тонкой струйкой потекла вниз по тускло отсвечивающей кирасе. Затем он рухнул, лязгнув доспехами о булыжник мостовой.

Конан подбросил вверх свой огромный меч, поймал его на лету и задвинул в ножны. Толпа зашлась в громоподобном крике:

— Ам-ра! Ам-ра! Ам-ра!

5. Чёрный кракен

Кракен не сгинул, он, древний, встает

В первородной бурлящей грязи.

Из глубин погруженной в забвенье земли

Под серым драконовым морем.

Видения Эпимитреуса

Прошло уже три дня с тех пор, как «Красный Лев» покинул Барахские острова. Ранним утром, на заре третьего дня, команда Конана заметила в море зеленое судно. Раздетый до пояса, с тяжелым палашом у бедра, Конан стоял на юте, глубоко вдыхая свежий морской ветер. Его шевелюра и борода стали жесткими от соленых брызг. Золотое пламя восходящего солнца слегка окрасило небо на востоке и подожгло края тонких слоистых облаков. Резкий северо-восточный пассат пел в снастях галеона и гудел в широких тугих парусах.

— Хо, Амра! Поднялся с рассветом, а? — раздался звучный голос.

Конан повернулся и увидел Сигурда, который стоял около релинга и весь так и светился от довольства. Ветер трепал его огненную мохнатую бороду и обжигал красные, как спелые яблоки, щеки, которые от этого горели ещё ярче. Ветер рвал полы его алого плаща, когда-то украшавшего плечи какого-то надменного зингарского адмирала, и казалось, что под тканью перекатываются упругие морские валы.

Конан усмехнулся при виде наряда этого грубовато-добродушного старого северянина. Золотое шитье, украшающее его плащ кружевными причудливыми узорами, уже потускнело и истерлось, и несколько фигурных пуговиц из слоновой кости, видимо, потерялись на массивном животе Сигурда, перетянутом пестрыми лентами ярких, не гармонирующих цветов. На поясе, как обычно, ощетинившемся полудюжиной кинжалов, висели тяжёлая дубинка и абордажная сабля с зазубренным лезвием. Под широким плащом ванира была надета белая блуза в дырах и заплатах, заляпанная пятнами от вина и соуса. Она была расстегнута на груди, и между её отворотами топорщился мех густых рыжих волос, уже кое-где отливающих серебром. Ярко-алая головная повязка была обмотана вокруг его лысой головы, и в каждом ухе болталось по золотой серьге.

— Ха! Во имя рога Хеймдаля и вуали Танит, утро ну прямо для самих богов, а, Лев? — произнес он. — Снова выйти в море с командой бродяг и головорезов, готовых по первому же зову наполнить кровью все девять морей, снова почувствовать крепкую палубу под ногами — это как доброе вино для моих ссохшихся от жажды внутренностей.

— Да, — проронил Конан. — Это действительно прочный корабль, доставшийся нам в обмен на драгоценные камни короля Аргоса, и даже в былые годы мне не доводилось иметь более преданной команды морских бродяг.

Он бросил быстрый взгляд вниз на шкафут, где его матросы скребли палубу и занимались другой нелегкой морской работой. Легенды, освещавшие зловещим светом имя Амры-Льва, собрали в его экипаж бесстрашных, рожденных в морских просторах разбойников, жаждущих разделить с ним славу и добычу в опасном путешествии на туманный Запад. Это было пестрое сборище загорелых, голых по пояс людей. От них исходил терпкий запах дегтя и кислого вина, — но это были ещё самые сливки Барахского Братства.

Больше всего там было аргосцев — среднего роста, крепко сложенных, с каштановыми или золотисто-желтыми волосами. Рядом с ними трудились зингарцы — чернобровые, с оливковым цветом кожи. Здесь были люди из Офира и Кофа, а также несколько смуглых шемитов с орлиными носами и иссиня-чёрными бородами и такими же шапками волос, и даже один или два огромных бронзовых стигийца с ястребиными лицами. Был здесь и коренастый с редкой шевелюрой запорожец Яков — кормчий, и чёрный гигант из тропических джунглей Куша — штурман Ясунга, на глянцевой коже которого тускло отсвечивало солнце, и могучий загорелый человек с буйно вьющейся чёрной бородой — Горан Сингх из Вендии, земли, лежащей так далеко на востоке и столь малоизвестной, что большинство западных народов считало её мифической страной. Но белые, бронзовые, чёрные — все они были очень опытными моряками.

Сигурд с любопытством смотрел на Конана своими умными голубыми глазами.

— Ну, каковы твои планы, кэп? Красивые слова и звучные обещания сверкающих сокровищ и сказочно богатой добычи... но что же мы все-таки ищем в Западном Океане? Что заставило ринуться нас сюда? Пока мы не видели ничего, кроме пары китов.

Конан пожал плечами.

— Кром знает это, не я! Но я слышал, что люди говорили о потерянных континентах и сказочных островах, лежащих далеко, там, где заходит солнце. Из намеков, которые сорвались с уст тени Эпимитреуса, а также следуя советам своры сладкоречивых звездочетов короля Ариостро, я думаю, что нам следует просто держать курс на запад и внимательно следить за тем, не появится ли что-либо необычное и странное. Забери меня дьявол, северянин, но я ручаюсь, что мы скоро найдем тот гнойник, откуда расползается Ужас! Этот привкус морских просторов возбуждает во мне жажду действий, так и подмывает сделать хоть что-нибудь. Мирная жизнь прекрасна, но...

Легко, словно пушинку, Конан выдернул свой палаш из ножен и со свистом, слышным сквозь шум ветра, рассек воздух. Рыжебородый расхохотался низким грудным смехом, от которого его живот заколыхался. Он хитро приподнял мохнатую бровь и окинул взором горячего киммерийца.

— Хо-хо, кэп! — рассмеялся он. — Так вот откуда дует ветер? Ты все тот же хитрый серый мошенник, которого я знаю уже столько лет. Когда мы расправимся с призрачными врагами, как мы и обещали, неужели мы не позволим себе немного заняться честным грабежом? В гавани Мессантии на якоре стояло много жирных купеческих кораблей, и разве не здорово было бы выгрузить сокровища с аргосских кораблей при помощи того самого судна, которым снабдил нас их король?

Конан цинично усмехнулся и хлопнул Сигурда по плечу.

— А ты все тот же вор, старый морж! Нет, это мне не по душе.

— Только не говори мне, что за все эти годы ты стал честным человеком!

Конан раскатисто захохотал:

— Только не я! Но когда человек побыл королем, это портит его вкус и он перестает заниматься мелкопробным воровством. Кроме того, с Ариостро у меня никогда не было неприятностей, почему же я буду доставлять их ему сейчас? Да и у Конна будет ещё достаточно проблем с защитой своих границ от соседей, и не хватало ещё мне вызывать их возмущение своими выходками.