Степан Кирнос - Город бога [CИ]

Однако операция «Запад» должна покончить с мыслями о нищей свободе и вольнодумстве впроголодь. Сам Канцлер сказал, что если народ не переубедить словом, то нужно браться за клинок. И теперь сотни тысяч ратников обязаны привести юг бывшей Франции и Пиренейский полуостров к мысли о том, что в единой стране, под одной властью жить лучше… словом или оружием. Но кто Данте в этом всём?

«Всего лишь оружие, некогда бывшее человеком» — подумал о себе коммандер, с волнением в сердце, понимая, что он принесёт ещё немало горя тем, кто сейчас подобен людям, некогда жившим на юге бывшей Италии.

— Интересно, кто эти идиоты, посмевшие сопротивляться Канцлеру? — прозвучал в надменности вопрос одного из бойцов, выбивший Данте из размышлений.

— Отцы и сыны, фермеры и рабочие, крестьяне и цеховики, мужья и братья… простые люди, которые обмануты жизнью, — горестно пояснил Данте. — Они такие же, какими мы были раньше, сержант.

— Господин коммандер, вам жаль их? — аккуратно спросил один из солдат. — Жаль вероотступников и противников нового порядка?

— Я всего лишь перечислил, кем они были, — с гневом проговорил коммандер, — а теперь подготовьтесь к ещё одному нападению. Вопросы есть? Вопросов нет!

Данте отошёл назад, осмотревшись, но прекрасные виды домов Ниццы, выстроенных в стиле эклектики и барокко, сменились на полуразрушенные постройки, внутри которых царит запустение и разруха, лишь усиливающиеся от вида обшарпанных и грязных стен, покрытых сетью трещин и плесенью, веющей сыростью и гнилью. Это самые настоящие призраки былых времён, напевающих скорбную песнь прошлого о величии Лазурного Берега и городов на нём, которую поддерживает оркестр войны.

— Коммандер, — зашипело из рации. — Данте!

— На связи.

— Говорит Примас-искупитель Андронник. Мы подавили сопротивление ПВО по всей линии, обнажив их артиллерийские системы для налёта авиационной группы.

— Просто отлично! — обрадовался «Палач». — А теперь отступайте к порту, занимайте здесь оборону и ожидайте следующих приказов.

— Какова ситуация в порту?

— Он теперь стал плацдармом для наступления на Рикье и Карабасель. Вскоре сюда перегонят тяжёлую технику и артиллерию, и наступление пойдёт намного живее. Всё, конец связи, — быстротечно сказал Данте и тут же переключился на другой канал. — Господин Первоначальный Крестоносец, мы просим поддержки авиации, пусть она уничтожит группы артиллерии на холмах между Вильфраншем и Ниццей. Небо деблокировано — средства ПВО уничтожены и подавлены.

— Неплохо, коммандер, — полился грубый голос на пару со статическим треском, — но вся эскадрилья занята воздушными боями, а бомбардировщики были оправлены на Сен-Лоран-дю-Вар, городу, к западу от Ниццы. У нас задача от Императора — разделить прибрежную оборону надвое и свести к нулю контрнаступление с северо-западу на занятые позиции. Вам придётся самими расправиться с ней и побыстрее — армия Габриеля Велота уже подходит к окраинам Вильфранша. Всё, конец связи.

— Проклятье! — выругался Данте.

С гневом «Палач» просчитал, что им придётся идти через стену свинцового дождя и под неукротимым огнём артиллерии, которая прикрывает холмы и вряд ли они оттуда вернутся живыми. Гнев и бессилие накрыли сознание коммандера, и он уже готов отдать приказ о сборе, чтобы объединиться с Эскадроном и пойти в самоубийственную атаку на пушки и ракеты, прикрытые энергощитами.

— Коммандер, — вновь доносится из рации, только уже малознакомый, но яркий и звонкий мужской голос. — Коммандер!

— Кто это?

— С вами говорит, Деций Аристофан, архонт эскадрильи «Крылья Сумрака». Я слышал, что у вас проблемы с артиллерией на земле?

— Да, господин Первоначальный Крестоносец. Она представляет существенную угрозу для армии «Заря».

— Ваш Консул связался со мной и передал о вашей проблеме. Что ж, я могу взять на себя эту задачу и ликвидировать её, а вы тем временем присоединитесь к наступлению на штаб противника, как и говорил Консул. Давай, коммандер, готовься, скоро мы объявимся!

Связь прекратилась. Данте глубоко удивлён и до сих пор не может поверить, что сам Архонт вступит в бой, который поведёт за собой целую эскадрилью. Он должен был объявиться позже, но Первоначальные Крестоносцы вольные птицы и могут менять план наступления, если ситуация на поле боя так же поменялась, не оглядываюсь на волю высшего командования.

— Взвод, — командует Данте. — Собирайтесь в порту у церкви, живо!

— А нам что делать?! — спросил один из солдат. — Мы тут совсем одни!

Парень обернулся и увидел, как восемь бойцов, с энерговинтовками в руках остались у баррикад, возвышаясь над парой десятков окровавленных или разорванных тел, павших минутами ранее. Чумазые лица взглядами надежды уставились на Данте, и коммандер видит, понимает, что без него они долго не выстоят, если сюда хлынут ещё толпы врагов.

— Запросите поддержку у полковника. Я попрошу сюда направить Киберариев, — «Палач» сорвал оранжево-серебряную гранату и кинул сержанту, носившему геральдического орла, как символ звания. — Вот держите, используйте, если станет совсем тяжко.

Данте бегом направился неспешным бегом к порту и через сущие минуты выбежал к порту на набережную Кассини. Позади него за спиной возвышаются уцелевшие колоны церкви Нотр Дам дю Пор, её восточная стена обрушена упавшим самолётом, а вокруг копошатся солдаты, возводя укрепления из мешков с песком и колючей проволоки.

Рядом с ним образуется два десятка «Палачей». Через линзы противогаза Данте видит их удручённый вид — помятая и рваная броня, запятнанные кровью и сажей, царапины и перевязки украсили их тела.

— Прим-кастелян Яго, доложи о потерях.

— Три убитых, шестеро раненых. Они уже переданы санитарам в полевые госпитали. Наши ряды уменьшаются, господин.

Командир обратил свой взор в порт и море. Десятки прибывающих катеров сбросили свой груз — новые подразделения, боеприпасы и топливо вместе с ними, а увесисто плывущие по морю большие катера только собираются скинуть с себя тяжёлый груз — БМП и лёгкие танки, которые гусеницами, пушками и тяжёлыми пулемётами проложат себе путь на север, выбивая противника с насиженных позиций. Самый тяжёлый удар имперского кулака пришёлся намного дальше отсюда, но именно отсюда начнётся победоносное шествие в Нис-Виль.

Однако молниеносно другое зрелище приковало внимание Данте. Пять десятков оборванцев, в мешковатых грязных одеждах подошли к самой границе с водной гладью, женщин и мужчин, стариков и детей, неважно, все оказались под прицелами и стволами автоматов и энергокарабинов, которые расположены озариться яркой вспышкой, что оборвёт жалкое существование граждан Прованса. Перед ними выстроился десяток бойцов в чёрной униформе — кожаные плащи, вьющиеся, словно боевые стяги на ветру, обувь, похожая на остроносые туфли, прикрытые размашистыми штанинами.