Александр Кондратьев - Туристы икс [СИ]

«Такой мужчина не может себя не любить, как и не могут его не любить женщины», — мысленно отметила София, закончив зрительное знакомство.

— Вы удивлены, София, застав у себя незнакомого мужчину? — спросил незнакомец на русском языке с нескрываемым и ни с чем не сравнимым колоритным одесским выговором.

— Да, вполне, — согласилась София. — Я не планировала с кем-то встречаться до тех пор, пока не приведу себя в надлежащий вид. Мой халатик не сочетается с вашим светским нарядом, и вы поставили меня, сударь, в неловкое положение. Может, объяснитесь: я хотела бы знать, что случилось с лодкой? почему я здесь? и кто вы такой? — София задала те вопросы, которые более всего могли волновать ее после удаления части воспоминаний.

— Вполне резонные вопросы, София. — Гость никак не среагировал на замечание о неловкости и продолжал нагло рассматривать девушку. — Но вы разве сами не помните, что случилось? — «искренне» удивился незнакомец, приподняв на мгновение тяжелые веки, от чего глаза чуть ли не вдвое увеличились в размере.

— Если бы помнила, то не задавала глупых вопросов, чтобы не выслушивать в ответ глупости, — с легкой ноткой недовольства в голосе ответила Ар.

— Ну, да, — согласился с Софией гость. — Не удивительно, что вы не запомнили, ведь все случилось так стремительно, а вас доставили без сознания. Вас протаранила лодка ВМС США, случайно оказавшаяся в том квадрате. Они все ищут следы неземных цивилизаций в океане, и даже не заметили столкновения с этими следами воочию, посчитав за случайное касание с подводной скалой. Протаранила, конечно же, не вас, София, — поправился гость, — иначе я бы ни имел удовольствие видеть такое очаровательное создание перед собой, а нашу лодку, принявшую в целях конспирации очертания большого океанского булыжника. Американская атомная субмарина на какое-то время потеряла управление, проходя в непосредственной близости от нашей лодки, их электроника пока никуда еще не годится, и ударила нашу лодку. По стечению ряда обстоятельств удар пришелся в центр управления. При столкновении экипаж погиб. Вам, София, повезло больше других. Везет в этой жизни только счастливчикам. Вас, София, безусловно, можно отнести к этой категории. Неделю вы находились без сознания, но угрозы жизни не было. Вы получили приличное сотрясение головы при ударе об обшивку лодки, но других повреждений нет. И вот, София, вы опять в полном здравии. Поверьте мне, что я этому чрезвычайно рад и не только из сугубо служебных соображений. — Незнакомец открыто намекал на то, что София ему интересна как женщина.

— Кто вы? По говору вы некий господин, представляющий в океане интересы Одессы. По одежде — сэр из объединенного Королевства. По внешнему виду — хитрющий еврей. А по манерам вполне сойдете и за нахала, бесцеремонно пялюшегося на полуголую девушку. Может, конечно, вы есть мистер икс, но тогда вам не хватает маски для полного маскарада. — София решила, что пока незнакомец не представится, то и ей не стоит выставлять напоказ свою добродетель, а можно и острые зубки показать.

— Прошу прощения, София, — легко принес извинения незнакомец, не моргнув при этом и глазом, и как ни в чем не бывало, продолжал: — Зовут меня Рейли, Джордж Рейли. Я, в некоторой степени, ваш куратор. Какая ирония, София: я и наверху не дослужился выше капитана, и здесь всего капитан. Ни англичане, ни неронцы не очень чтут чужеземцев. Быть может, надо было служить французской республике, а не старой монархии, глядишь и до генерала дослужился бы там. Или Советам. То быть бы мне комиссаром, не иначе. Англичане консерваторы, плохо и…

«Какая же я дура! — ругала себя София, выслушивая Рейли о его службе английской королеве. — Могла бы и сама догадаться, кто такой Сидней, чей томик Пушкина читала. Господин Зема Розенблюм собственной персоной. Никак не ожидала увидеть вас здесь. Сюрприз преподнесли. Теперь понятно, куда вы пропали из Одессы, и что означало письмо, обнаруженное вашей матушкой мадам Розенблюм, что надобно вас искать подо льдом в гавани. Не вынесли любовного поражения и решили покончить жизнь самоубийством, и тут та вас и выловили. Кто бы поверил, что прототип агента 007 был отвержен русской барышней, не пожелавшей встречаться со студентом иноверцем. И он, гонимый муками, отважился на суицид. Но это все в прошлом. Под водой вас обучили многому. И на «воздухе» вы вначале отреклись от прежней веры, приняв католичество, теперь дамы не могли в вас заподозрить иудея, но при этом вы не лишились ловкости, хитрости и наглости. Именно эти качества помогли стать вам легендой шпионажа. Вот только не благородство вами двигало, как в фильмах показывают. Что ж, мне противостоит опасный, умный, хитрый, удачливый противник Зема Рейли, — вынуждена была признать София. — Хороший у майора Смит советчик, должна я признать. И в очередную смерть Рейли в куполе все поверили, и никто там даже не догадывается, кто у них в начальниках группы анализа ходил. Да, поворот. Выходит, что они все с самого начала спланировали: и мое назначение в купол, и мою аналитическую справку по ситуации, и отбор мною кандидатов себе в группу, и стирание из памяти пребывания в куполе. Молодцы! Значит, процедуре стирания будут подвергнуты и Фарис, и Барон, и Луи, и Джек. Хотя… один из них вполне может быть посвящен в перипетии закулисной игры».

— Польщена иметь в кураторах легенду шпионажа с мировым именем господина Рейли, — улыбнулась Ар. — Честно сказать не думала, что вы с нами… да и то, что живы еще. Потрогать вас можно? — совершенно серьезно спросила София, сдерживая желание ущипнуть живого прототипа агента 007.

— Можно не только потрогать, — весьма неоднозначно ответил Рейли, не сводивший жадных и, кажется, голодных глаз с девушки. — София, скажу, что я являюсь не только вашим куратором, но и поклонником вашего мастерства и таланта в нашей весьма интересной профессии. Пусть англичане и считают шпионаж грязным и недостойным ремеслом для истинных джентльменов, но это абсолютно пагубное заблуждение, поэтому они и скатились к третьим ролям на мировой арене. Именно шпионаж — главное оружие современного мира. Ведь кто владеет информацией, тот владеет и миром, и деньгами, и реальной властью. Я внимательно слежу за вашей карьерой, София. Очень внимательно. И прадедушку вашего полковника Якушева, царство ему небесное, знавал еще по Порт-Артуру. В ту бытность, еще прапорщиком, ваш прадед не безразличен был к восточным красавицам, не удивительно, что именно туда его и потянуло после победы Советов. Да, неспокойные, лихие времена тогда были, — с явной ностальгией в голосе произнес Зигмунд Маркович Розенблюм, он же Сидней Джордж Рейли, Рудольф Массин, Николай Штейнберг (всех его фамилий и псевдонимом не перечесть), театрально помахав из стороны в сторону головой, сожалея о днях былых и безвозвратных. — И я бы долго переживал, София, если бы вы не пришли в себя после трагедии с подводной лодкой, — Рейли умело перевел разговор к дням теперешним.