Александр Кондратьев - Туристы икс [СИ]

«Опоньки, а Стелс в теле клона телохранителя. На политика он точно не похож. Господа неронцы освоили клонирование. Почему же клон один? Не добыли для клонирования биоматериалов остальных? Пожалуй. Но сейчас такая возможность появится. А это значит, что мы промежуточные звенья, которые при удобном случае могут быть заменены на более удобных и отрепетированных исполнителей в клонированных телах российских руководителей. Час от часу нелегче, — размышляла София, слушая между тем и инструкции Рейли. — А если я потеряю свои возможности, что тогда? Не знаю. А если попытаться захватить субмарину? Глупо. Плохо я сработала на дне морском. Столько еще не знаю про неронцев. Но и того, что установила, хватит для их депортации…»

— Господа, прошу пройти за мной в операционную. — Рейли посмотрел на наручные часы из белого золота и бриллиантов, выпущенные одной швейцарской фирмой в количестве 2000 штук к 2000-летию от Рождества Христова и разошедшиеся без рекламы за баснословные деньги среди тех, кто считает себя представителем земной элиты, как клубная карта. — Через пять минут произойдет стыковка и захват катера. А вас стоит еще подготовить для…

Прежде чем открыть глаза София ощутила, как утренние солнечные лучи нежно коснулись ее лица.

«Я на земле, — определила тут же София, глубоко вдохнув порцию свежего воздуха со сладковатым привкусом кедра, который не мог повторить самый совершенный синтезатор. — Вот только кто я теперь? — Ей было страшно открыть глаза и увидеть в зеркале отражение нового тела, лица, глаз. — Назвалась груздем, залезла в кузов, теперь пора из него выбираться», — с такими мыслями София приоткрыла глаза и поднесла правую руку для визуального осмотра.

Она не увидела волосатой руки и кулака-кувалды, и это было обнадеживающе. Тонкая рука не просто с ухоженной, а с молодой шелковистой кожей предстала перед ее взором. София осмотрела вторую руку, не многим отличавшуюся от первой. Затем опустила ладони на грудь и окончательно убедилась в том, что она в женском, а то и девичьем теле. Лишь после этого руки принялись ощупывать лицо, нос, лоб, волосы, уши.

«Мне бы зеркало. — София привстала с постели и осмотрелась. Первое, что бросилось в глаза — большое окно с видом на озеро, причал с прогулочным катером и моторной лодкой. Через открытое окно проникали лучи от восходящего над гладью воды солнца. — Кажется, я в гостиничном номере где-то на берегу Телецкого озера. Как вкусно пахнут кедровые бревна. Кедрам было лет по триста, не меньше, — решила София, осматривая стены из оцилиндрованных кедровых бревен диаметров в полметра. — Как здесь оказалась, не помню. Был странный инструктаж Рейли, затем наркоз и пустота… Рейли говорил, что я должна помнить о прошлом тела… тело зовут… звали Лена Толокнова… девятнадцати лет от роду… учится… училась в новосибирском медицинском университете. Отец у нее губернатор Новосибирской области Толокнов Виктор Александрович — большой человек в Сибири. Мать Толокнова Наталья, врач. Получается, что господин Толокнов сопровождает Бутина в поездке по Сибири и прихватил с собою за компанию дочь, засветить перед московскими женихами. Бедная девочка, совсем еще молодая была. И к политическим играм отношения никакого не имела, а попала под рыбью раздачу. Ладно, политики земные, они то знают, на что идут. Те чаще всего сами готовы заключить договор хоть с чертом, хоть с дьяволом, лишь бы оставаться у власти и кормушки. Мозги им менять было совсем не обязательно и так бы все сделали». — София встала с кровати, подошла к большому зеркалу, обрамленному резной кедровой рамкой, прикрученной на саморезы к стене.

С зеркало на Софию-Ар смотрела стройная симпатичная девушка с распущенными до плеч пышными русыми волосами, голубыми грустными глазами, чуть курносым носиком, одетая в белую короткую маечку и трусики.

«Прости меня, девочка. Тебе бы жить да жить… прости! — София отвернулась от зеркала, ощущая долю вины в гибели девушки. — Мне бы быстрей попасть домой… хотя, я и в своем теле была стопроцентной землянкой. Пол, где ты? Забери меня! Господи, я не знаю кто я теперь! Я не чувствую своих прежних сил. Смогу ли я восстановить свое тело? Смогу ли я передать пи-сообщение? Мне срочно надо попасть в горы, укрыться в какой-нибудь ложбине или пещере и попытаться наладить связь с Луной, а еще лучше — с Рисли».

— Лена, как ты себя чувствуешь? — спросил с порога крепкий седовласый мужчина лет пятидесяти.

«Это отец Лены господин Толокнов — София идентифицировала губернатора Новосибирской области, — как она его называла? Вспоминай. Это настоящий Толокнов или кто-то из купола? Разберусь позже, а пока надо отвечать так, как отвечала бы настоящая Лена», — решила София:

— Хорошо, папа. Только я не помню, что со мной случилось. Мы были на катере, а проснулась я уже в номере.

— Аленушка, тебе стало плохо. На озере были несильные волны, может укачало, — Толокнов приблизился к Софии, достал из кармана пиджака очки и внимательно ее осмотрел. — Давай ка мы еще на денек задержимся на Телецком, а если завтра будешь чувствовать себя сносно, но стартуем домой.

— Домой?

— Домой, девочка моя. Мама волнуется. Когда я ей сообщил, что ты лежишь без сознания, она хотела немедленно приехать, но врач Путева успокоил ее, что с тобой все в порядке, просто организм решил взять таймаут после напряженного семестра и экзаменов.

— И долго я, пап, пролежала без сознания?

— Часов сорок.

— Ни че себе! — присвистнула София. — Что-то раньше я за собой такого не замечала.

— Так ты в таком бешеном темпе раньше не училась, — Толокнов бережно прижал Софию к себе и погладил по голове. — Приедем домой, поговоришь с мамой и если что, то проверишься у мамы в институте, а затем слетаешь куда-нибудь, в ту же Чехию. Курорты там хорошие.

— Мама и без разговоров и моего согласия на обследование отправит. Ты же ее, пап, знаешь: не успокоится, пока диагностику не проведет. А насчет курорта посмотрим. На Алтае ничем не хуже Чехии. В Европе такого воздуха и воды нет, разве только сервис лучше. — «Настоящий или ненастоящий отец Лены? — размышляла София. — Если не настоящий, то хорошо за два дня вжился в роль. Голова у Толокнова немаленькая, скорее по размерам подошла бы Джеку». — А Путев еще здесь?

— Нет, Аленушка. Москвичи еще вчера вечером уехали в баню к Михаилу, к Евдокимову, а сегодня должны улететь в Москву.

— Владимиру Владимировичу понравилось у нас?

— Да. Согласился, что Алтай — самая настоящая жемчужина не только Сибири, а России, а Телецкое озеро — жемчужина Алтая. Обещал зимой в Белокуриху приехать, опробовать новую горнолыжную трассу, а на следующее лето — на сплав по Катуни. Сильный мужик. Энергичный. Всего на год младше меня, а мне за ним уже не угнаться.