Александр Кондратьев - Туристы икс [СИ]

— Пап, ты у меня еще тоже ничего. Медведя поборешь, — произнесла София запечатленную в памяти мысль Лены Толокновой.

— Не знаю, не знаю, Аленушка. На последок вот указание из команды Первого получил, чтобы осенью в партию вступил.

— Ты же, пап, говорил, что губернатор должен быть беспартийным, как судья, чтобы быть беспристрастным, чтобы отстаивать интересы области и большинства граждан, а не отдельной группы лиц, тем более далеких от интересов области.

— Получается, что медведь меня подмял. Не могу я с ними не согласиться. Вот такие дела, девочка моя.

— А демократия? А свободные выборы? А независимость регионов от центра? Что это только слова? — София произнесла не только мысли Лены, но и свои тоже.

— После того как Евдокимов победил на выборах на Алтае и спутал Кремлю карты, рисковать не будут: начнут выстраивать вертикаль власти, губернаторов в скором времени будет назначать Кремль, а не избиратели. Выбрал народ артиста, может и оппозицию избрать.

— Получается, пап, что мы опять возвращаемся к временам политбюро и однопартийной системы. Вновь одна партия — ум, честь и совесть очередной эпохи? Поэтому прежнего вождя на площади держат, захоронить не решаются.

— Аленушка, ты только публично такие заявления не делай. Пожалуйста, — попросил Толокнов и посмотрел сверху вниз на дочь. — Пока Путев у руля, думаю, что не все так безнадежно как прежде. А к свободе мы видно еще не готовы. Как только появляется лидер, тут же вырастает и придворная свита, а вовсе не команда единомышленников и соратников. За некоторым, конечно, исключением…

— Пап, ты же понимаешь, что партия — это ширма, за которую прячутся чиновники, свита и прочие. — «В том числе и неронцы». — Если партия будет одна, то и Путев не поможет.

— Давай, Аленушка, пока закончим с политикой и вернемся к твоему здоровью. Прими душ, и пойдем завтракать. Я попросил, чтобы из деревни привезли козьего молока. Овсяная каша, молоко и горный мед добавят тебе силенок. Сергея я отправил с Петровичем за местным шаманом. К вечеру обещали доставить. Тот готовит чудодейственные настои на женьшени. На ночь выпьешь, и к утру будешь совершенна здорова.

— Хорошо, пап, — согласилась София; она стала понемногу привыкать к новому телу и почувствовала голод. — Мне бы еще кофе двойной выпить.

Толокнов как-то странно посмотрел на Софию в теле дочери, но заботливо произнес:

— Я распоряжусь, чтобы сворили. Вот только я не знаю, какой ты хочешь. Вроде это не твой напиток.

— Иногда хочется чего-то другого, — произнесла София, вспомнив, что Лена была любительницей зеленого чая, натурального сока и молока. — Мне кажется, что именно кофе, а не женьшень вернет меня в норму.

«Лихо они начали. Всего несколько слов и новосибирский губернатор — бывший коммунист, пытавшийся в новое время оставаться беспартийным, стал единороссом. Цепная реакция последует мгновенно. Не многие в Новосибирске захотят быть в оппозиции к губернатору единороссу. На Алтае на президентских выборах за Зюканова голосовало больше, чем за Бутина, и на губернаторских единоросс не прошел, проголосовали за земляка, за любимого артиста. Интересно, как поступят с Евдокимовым: переманят или отстранят? Что они вчера в бане решили? Договорились или нет? Подмяли ли народного артиста как Толокнова? Если в скором времени Алтай должен стать центром нового материка, то им нужны здесь твердые позиции, свои люди. Кажется, Евдокимов никак не вписывается в новую рыбью игру. Аншлаг скорее всего здесь будет без Дубовицкой… Если господин Рисли с рыбьей компанией станут во главе господствующей партии, то они своей цели могут добиться, — размышляла София, стоя под горячими струями воды. — Что случилось со мной? Голова у Лены оказалась чуть меньше моей? — София двумя ладонями произвела замеры новой головы. — Возможно. Утрамбовали, поди, как попало, что двое суток не могла очнуться. Но память, кажется, сохранилась. А вот энергорезервы, наверное, остались с моим телом. Не знаю, смогу ли запустить резервы в теле Лены? А если не смогу? Что тогда? Не знаю… Надо пробовать, а не паниковать. Сергей, телохранитель Толокнова, с управляющим турбазы уехал, остальная охрана должна была сопровождать Путева. Я без труда смогу уйти в горы, а еще лучше — сесть в моторную лодку и до необитаемого берега. Если удастся связаться с Рисли, то в горах можно дождаться звездолет. Там меня не найти…»

На завтрак в летнее кафе с видом на озеро София вышла одетая в легкий тренировочный костюм фирмы Адидас и кроссовки того же бренда.

— Лена, ты куда так вырядилась? — спросил Толокнов.

— Все бока отлежала, хочу после завтрака подняться на Тялан-Туу, да цветов каких-нибудь по дороге нарвать, маме отвезу.

— А не заблудишься?

— Пап, я с мамой на эту гору несколько раз поднималась. От движения быстрей в тонус войду.

— Ну, хорошо, — согласился Толокнов, — только вначале как следует подкрепись.

София внесла существенные коррективы в аппетит и рацион Лены Толокновой, за кого ей приходилось выдавать себя, чем слегка удивила губернатора.

Завтракали они вдвоем. Других постояльцев на усадьбе «Старый замок» не было в связи с визитом главы государства. И в самом поселке Артыбаш для теплого июльского дня было немноголюдно. Служба президентской безопасности совместно с сибирскими органами ФСБ постарались, чтобы на время посещения Путевым Телецкого озера посторонних людей на соседних туристических базах не было, кроме разве сотрудников под прикрытием туристов, а местные жители воздержались от лишних движений по поселку.

И на гору Тялан-Туу София поднималась, если и не в гордом, но одиночестве. Излюбленная пешая экскурсия туристов временно была не востребована, что Софию устраивало. Не дойдя несколько сот метров до смотровой площадки горы, с которой открывался изумительный вид на Телецкое озеро, она сменила направление, укрывшись за лохматыми кедрами. В скором времени София нашла скальную расщелину, в которой укрылась от людей, диких зверей и разумных рыб.

— Господи, помоги, — прошептала София, как обычный земной человек, не уверенный в своих силах.

После двух часов напряженной работы, связанной с познанием нового тела изнутри и его энергетических возможностей, София сделала вывод:

«Человеческий геном содержит все для того, чтобы запустить «реактор» по созданию энергии в огромных объемах, который, кажется, кто-то умышленно отключил, поставив на пути рубильники, предохранители и прочую защиту, чтобы человек не уничтожил себя и все вокруг. Люди от силы задействуют один процент своего потенциала. Если запустить «реактор» на полный объем, то возможности человеческие будут сопоставимы разве с возможностями Пола. В моем родном теле вряд ли потенциал достигал 10 %. Удивительно. Удивительные создания эти люди. Удивительный создатель людей… Жаль, что я не могу запустить «реактор». Вот если бы рядом был Пол…»