Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

С чем мне придется работать? Ну, у меня есть целая лаборатория, и я знаю, как ею пользоваться. Но что под рукой? Я оглядываюсь на весь хлам, который упал на пол. Куча пробирок, тампоны для образцов, палочки от эскимо, цифровой секундомер, пипетки, немного скотча, ручка…

Ладно, возможно, у меня здесь есть то, что мне нужно.

Я встаю на ноги и отряхиваю тогу. На нем нет пыли—весь мой мир кажется действительно чистым и стерильным, но я все равно делаю движения.

Я беру рулетку и смотрю. Это метрика. Может быть, я в Европе? Что угодно. Затем я хватаю секундомер. Он довольно прочный, как что-то, что можно взять с собой в поход. Он имеет прочную пластиковую оболочку с твердым резиновым кольцом вокруг нее. Несомненно, водонепроницаемый. Но и мертвый, как дверной гвоздь. ЖК-экран полностью пуст.

Я нажимаю несколько кнопок, но ничего не происходит. Я переворачиваю его, чтобы взглянуть на батарейный отсек. Может быть, я смогу найти ящик с батарейками, если буду знать, какие ему нужны. Я замечаю маленькую красную пластиковую ленту, выходящую из задней части. Я дергаю его, и он полностью выходит. Секундомер оживает.

Что-то вроде игрушек “батарейки в комплекте”. Маленький пластиковый язычок был там, чтобы батарея не разрядилась до того, как владелец использует ее в первый раз. Ладно, это совершенно новый секундомер. Честно говоря, все в этой лаборатории выглядит совершенно новым. Чистый, опрятный, никаких следов износа. Не знаю, что с этим делать.

Некоторое время я играю с секундомером, пока не разбираюсь в управлении. На самом деле все очень просто.

Я использую рулетку, чтобы узнать, насколько высок стол. Во всяком случае, нижняя сторона стола находится в 91 сантиметре от пола.

Я беру пробирку. Это не стекло. Это может быть какой-то пластик высокой плотности или что-то в этом роде. Он, конечно, не сломался, когда упал на 3 фута на твердую поверхность. В любом случае, из чего бы он ни был сделан, он достаточно плотный, чтобы сопротивление воздуха было незначительным.

Я кладу его на стол и готовлю секундомер. Одной рукой я сталкиваю пробирку со стола, а другой запускаю секундомер. Я засекаю, сколько времени нужно, чтобы упасть на землю. Я получаю около 0,37 секунды. Это чертовски быстро. Надеюсь, мое собственное время реакции не искажает результаты.

Я отмечаю время на своей руке ручкой—я еще не нашел никакой бумаги.

Я кладу пробирку обратно и повторяю тест. На этот раз я получаю 0,33. Я делаю это в общей сложности двадцать раз, отмечая результаты, чтобы свести к минимуму последствия моей погрешности при запуске и остановке таймера. Как бы то ни было, в итоге у меня получается в среднем 0,348 секунды. Моя рука похожа на классную доску учителя математики, но это нормально.

0,348 секунды. Расстояние равно половине ускорения, умноженного на время в квадрате. Таким образом, ускорение равно двукратному расстоянию во времени в квадрате. Эти формулы легко приходят ко мне. Вторая натура. Я определенно разбираюсь в физике. Приятно это знать.

Я прогоняю цифры и получаю ответ, который мне не нравится. Гравитация в этой комнате слишком высока. Это 15 метров в секунду в секунду, когда должно быть 9,8. Вот почему все, что падает, “кажется” мне неправильным. Они падают слишком быстро. И вот почему я так слаб, несмотря на эти мышцы. Все весит в полтора раза больше, чем должно.

Дело в том, что ничто не влияет на гравитацию. Вы не можете увеличить или уменьшить его. Сила тяжести Земли составляет 9,8 метра в секунду в секунду. Период. И я испытываю нечто большее. Есть только одно возможное объяснение.

Я не на Земле.

Глава 2.

Ладно, сделай вдох. Давайте не будем делать поспешных выводов. Да, гравитация слишком высока. Работайте оттуда и думайте о разумных ответах.

Я мог бы оказаться в центрифуге. Он должен быть довольно большим. Но с гравитацией Земли, обеспечивающей 1 g, вы могли бы иметь эти комнаты под углом, бегущие по дорожке или на конце длинной твердой руки или что-то в этом роде. Установите это вращение, и совокупная центростремительная сила плюс гравитация Земли могут составлять 15 метров в секунду в секунду.

Зачем кому-то понадобилось делать огромную центрифугу с больничными койками и лабораторией в ней? Я не знаю. Возможно ли это вообще? Насколько большим должен быть этот радиус? И как быстро это произойдет?

Думаю, я знаю, как это выяснить. Мне нужен точный акселерометр. Сбрасывать вещи со стола и отсчитывать время-это все хорошо и хорошо для приблизительных оценок, но это так же точно, как время моей реакции на нажатие секундомера. Мне нужно что-то получше. И только одна вещь сделает эту работу: маленький кусочек веревки.

Я обыскиваю ящики в лаборатории.

Через несколько минут я открыл половину ящиков и нашел почти все лабораторные принадлежности, кроме веревки. Я уже собираюсь сдаться, когда наконец нахожу катушку нейлоновой нити.

“Да!” Я отрываю несколько футов нити и режу ее зубами. Я завязываю петлю на одном конце и обвязываю другой конец вокруг рулетки. Рулетка будет играть роль “мертвого груза” в этом эксперименте. Теперь мне просто нужно на что-то его повесить.

Я смотрю на люк над головой. Я поднимаюсь по лестнице (теперь легче, чем когда-либо прежде) и надеваю петлю на ручку главной защелки. Затем я позволил весу рулетки натянуть веревку.

У меня есть маятник.

Классная вещь о маятниках: время, необходимое для того, чтобы качнуться вперед и назад—период—не изменится, независимо от того, насколько широко он качается. Если у него много энергии, он будет качаться дальше и быстрее, но период все равно останется прежним. Это то, чем пользуются механические часы, чтобы следить за временем. Этот период в конечном итоге определяется двумя вещами, и только двумя вещами: длиной маятника и гравитацией.

Я отвожу маятник в сторону. Я отпускаю его и запускаю таймер. Я считаю циклы, пока он раскачивается взад и вперед. Это не волнующе. Мне почти хочется заснуть, но я останавливаюсь.

Когда я достигаю десятиминутной отметки, маятник уже почти не движется, поэтому я решаю, что этого достаточно. Итого: 346 полных циклов ровно за десять минут.

Переходим ко второй фазе.

Я измеряю расстояние от ручки люка до пола. Это чуть больше двух с половиной метров. Я возвращаюсь вниз, в “спальню”. Опять же, лестница не проблема. Теперь я чувствую себя намного лучше. Эта еда действительно сделала свое дело.

“Как тебя зовут?” - спрашивает компьютер.

Я смотрю на свою простынную тогу. - Я великий философ Пендулус!”

- Неверно.”

Я вешаю маятник на одну из рук робота под потолком. Я надеюсь, что какое-то время он будет оставаться неподвижным. Я оцениваю расстояние между рукой робота и потолком—назову его метром. Мой маятник теперь на четыре с половиной метра ниже, чем был раньше.