Энди Вейр - Проект Радуйся, Мария [ЛП]

Я запускаю Microsoft Excel на другом ноутбуке и связываю два ноутбука вместе спина к спине. Да, я мог бы просто запустить оба приложения на одном ноутбуке, но я не хочу переключаться туда и обратно.

Я пролетаю через корабль и возвращаюсь в туннель. Рокки там нет.

Хм.

Рокки не может просто провести весь день, ожидая меня, но почему у них нет кого-то в туннеле все время? Если бы мои товарищи по команде все еще были рядом, мы бы определенно поменяли вахту или что-то в этом роде. Черт возьми, Илюхина, вероятно, будет ночевать здесь без остановки и уйдет только тогда, когда ей нужно будет поспать.

Что, если в туннеле находятся разные люди? Откуда мне знать, что Рокки - всего лишь один человек? Я не знаю, как отличить эриданцев друг от друга. Может быть, я разговаривал с шестью разными людьми. Это тревожная мысль.

Нет…дело не в этом. Я почти уверен, что Рокки - это просто Рокки. Гребни на его панцире и скалистые выступы на его руках уникальны. Я помню, что из одного его пальца торчит неровный скалистый кусочек...да. Это тот же самый парень.

Если бы вы смотрели на камень в течение нескольких часов, и кто-то заменил его очень похожим, но немного другим камнем, вы бы знали.

Ладно, так где же остальная часть экипажа? Я один, потому что мои товарищи по команде не выжили. Но у эриданцев технологии лучше, с космической точки зрения. Корабль побольше, почти неразрушимый материал корпуса. Там должна быть команда.

Ах! Держу пари, Рокки-капитан! Он подвергает себя риску, разговаривая со страшным инопланетянином. Все остальные остаются на корабле. Вот что сделал бы капитан Кирк. Так почему бы не капитан Рокки?

В любом случае, у меня есть классные вещи, которые я хочу сделать, и я нетерпелив.

“Эй! Рокки!” - кричу я. - Иди сюда!”

Я прислушиваюсь к любым звукам движения. “Давай, парень! Вся ваша сенсорная информация в диапазоне—это звук-держу пари, вы можете услышать, как булавка падает за милю! Ты же знаешь, что я тебе звоню! Двигай своим...тем, что служит тебе задницей! Я хочу поговорить!”

Я жду и жду, но Рокки нет.

Я предполагаю, что я для него довольно высокий приоритет. Так что, что бы он ни делал, это должно быть действительно важно. В конце концов, ему нужно разобраться с кораблем. Ему, наверное, нужно поесть и поспать. Ну, он все равно должен есть—все биологические организмы должны каким-то образом получать энергию. Я не знаю, спят ли эридианцы.

Если подумать...Сон, возможно, не такая уж плохая идея. Из последних сорока восьми часов я спал два часа и больше ничего. Часы Рокки все еще там, зажатые между поручнем и перегородкой. Все идет как обычно. Интересно, что на его часах всего пять цифр. По моим расчетам, он будет возвращаться к ℓℓℓℓℓ каждые пять часов или около того. Может быть, это и есть продолжительность эридианского дня?

Предположим позже. Сон - это приоритет. Я настроил электронную таблицу на своем ноутбуке Excel, чтобы конвертировать из скалистого времени в мое и наоборот. Я хочу поспать восемь часов. Я ввожу текущее время на часах Рокки, которое является Iℓivλ, и заставляю таблицу сказать мне, что эти часы будут говорить через восемь часов. Ответ: Iλ+VVλ.

Я спешу обратно в лабораторию, чтобы забрать кучу палочек от мороженого и скотч. Рокки не видит чернил, поэтому мне приходится импровизировать.

Я приклеиваю палочки к перегородке, чтобы Рокки знал, когда я вернусь: Iλ+VVλ. К счастью, символы в основном состоят из прямых линий, так что мой маленький проект должен быть достаточно хорош, чтобы он мог прочитать.

Интересно, что время моего возвращения состоит из шести цифр. На одну цифру больше, чем показывают часы Рокки. Но я уверен, что он все поймет. Если бы Рокки сказал: “Я вернусь в тридцать семь часов”, я бы понял, что он имел в виду.

Прежде чем лечь на сено, я достаю мини-камеру из вакуумной камеры лаборатории. Это просто маленькая беспроводная камера, которая разговаривает с портативным жидкокристаллическим дисплеем, прикрепленным к камере. Я закрепляю камеру в туннеле, указывая на разделительную стену. Я беру с собой на койку экран с показаниями.

Там. Теперь у меня есть радионяня в туннеле. Звука нет—камера предназначена для наблюдения за экспериментами, а не для общения с людьми. Но это лучше, чем ничего.

Я туго заправляю простыни и одеяла на койке вокруг овального наматрасника. Я протискиваюсь между тугими простынями. Таким образом, я не буду просто плавать вокруг, пока сплю.

Моим грандиозным планам по общению с Рокки придется подождать. Я немного расстроен, но ненадолго. Я почти сразу отключаюсь.

Глава 12.

Тук-тук-тук.

Звук едва проникает в мое сознание. Это далеко отсюда.

Тук-тук-тук.

Я просыпаюсь от сна без сновидений. "Хм?”

Тук-тук-тук.

“Завтрак,” бормочу я.

Механические руки тянутся в отсек и вытаскивают упакованную еду. Здесь каждое утро как на Рождество. Я снимаю крышку, и пар разлетается во все стороны. Внутри буррито на завтрак.

“Мило,” говорю я. “Кофе?”

“Подготовка…”

Я откусываю от буррито на завтрак. Это хорошо. Вся еда хорошая. Я думаю, они решили, что если нам суждено умереть, мы можем с таким же успехом есть хорошие вещи.

“Кофе", - говорит компьютер. Механическая рука протягивает мне мешочек с соломинкой. Как Солнце Капри для взрослых. Размещение в условиях невесомости.

Я позволяю буррито плавать рядом и делаю глоток кофе. Конечно, это очень вкусно. В нем даже есть нужное количество сливок и сахара. Это очень личное предпочтение, которое сильно варьируется от человека к человеку.

Тук-тук-тук.

И вообще, что это такое?

Я проверяю жидкокристаллический экран, приклеенный рядом с моей койкой. Рокки в туннеле постукивает по разделительной стене.

“Компьютер! Как долго я спал?”

“Пациент был без сознания в течение десяти часов и семнадцати минут.”

“О, дерьмо!”

Я вылезаю из своей постели и прыгаю через корабль к диспетчерской. Я ношу с собой буррито и кофе, потому что умираю с голоду.

Я прыгаю в туннель. “Прости! Прости!”

Теперь, когда я здесь, Рокки стучит по перегородке громче, чем раньше. Он указывает на номера палочек от мороженого, которые я приклеила к разделителю, а затем на его часы. Он сжимает одну руку в кулак.

“Мне очень жаль!” Я складываю руки вместе, как будто молюсь. Я не знаю, что еще делать. Нет никакого межпланетного символа для мольбы. Я не знаю, понимает ли он, но он разжимает кулак.

Возможно, это было мягкое предостережение. Я имею в виду, что он мог бы сжать пять кулаков, но он сжал только один.

Как бы то ни было, я заставил его ждать больше двух часов. Понятно, что он расстроен. Надеюсь, этот следующий трюк компенсирует это.

Я поднимаю палец. Он отвечает тем же жестом.