Пол Андерсон - Круги ада [Сетевая компиляция из разных изданий]

Облачившись в защитный костюм, но оставаясь пока без шлема, Фландри вызвал по видеофону Катрин Мак-Кормак. В шлеме на экране, она напомнила ему изображения женщин-воинов из старинных книг, которые ему приходилось читать.

— Итак? — спросила она.

— Я хотел бы связаться с вашей исследовательской базой, — сказал он, — но как, скажите на милость, я могу найти ее под этой накипью?

— Она может не ответить на ваш вызов.

— Но может и ответить. И вероятность этого увеличится, если ее обитатели узнают, что мне их известно их местонахождение. Этот корабль, что пасется рядом с нами, вынуждает ее к молчанию, а… В общем, если на базе сидят ваши старинные приятели, то они могут ответить вам.

Она подумала.

— Хорошо, я вам верю, Доминик Фландри. База, Порт-Фридериксен… — короткая слабая улыбка, — ее основал один из моих предшественников на западном краю Барка, как мы назвали самый большой континент. Тридцать четыре градуса пять минут восемнадцать секунд северной долготы. Думаю, вы сможете проверить эти данные по радару.

— Плюс термические, магнитные и тому подобные помехи. Спасибо. Готовьтесь к разговору через полчаса или час.

Взгляд ее был серьезным.

— Я скажу им правду.

— Этого хватит до тех пор, пока мы не найдем что-нибудь получше и подешевле. — Фландри отключился, но ему казалось, что он все еще видит на экране ее лицо. Он повернулся к Ровиану. — Займем приблизительно стоминутную орбиту до тех пор, пока не обнаружим базу, потом уже над ней передвинемся на синхронную орбиту.

Облаченный в броню хвост его помощника тревожно дернулся.

— Сэр, это означает, что корабль повстанцев найдет нас почти вне атмосферы.

— Полезно держаться выше планетного поля. Но разве ты не сообщал мне в своей последней информации о том, что скорость его слишком высока для того, чтобы он мог рассчитывать на какую-либо орбиту кроме гиперболической?

— Да, сэр, если только он не способен тормозить гораздо быстрее, чем мы.

— Его хозяин полон подозрений. Он, должно быть, хочет поторопиться, пока мы не начали швырять в него разные штуки. Это вполне естественно. Меня бы и самого нервировал вражеский эсминец, сиди я на грузовом корыте или что там у них. Видя, что мы настроены дружественно, он остановится… а к этому времени мы, если повезет, проделаем еще десять-пятнадцать тысяч километров и поговорим с учеными.

— Слушаюсь, сэр. Дает ли мне капитан разрешение установить все защитные экраны на полную мощность?

— Не раньше, чем мы свяжемся с Порт-Фридериксеном. У них должна быть целая куча приборов. Но во всем остальном — полная боевая готовность.

"Прав ли я? Если я ошибаюсь…" — ощущение ответственности, лежащей на нем одном, угнетало Фландри. Он пытался прогнать его, концентрируя внимание на предстоящих маневрах.

Вокруг Дидо "Азеноув" летел в режиме свободного падения — это был единственный возможный вариант. Шум и вибрация исчезли разом. Изображение планеты заполнило все экраны. Она ослепительно сверкала, когда корабль пролетал над той ее частью, где царил день, и была непроницаемо темной, когда путь корабля проходил мимо теневой ее стороны, кроме тех мест, где ощущалось мерцание заката и нежная дрожь едва занимающейся зари. Атмосферная буря сильно мешала поискам. Фландри вцепился в подлокотники кресла с такой силой, что кровь выступила у него под ногтями.

— Сейчас мы могли бы наблюдать второй корабль с помощью обычной оптики, если бы не планета между нами, — сказал Ровиан.

— Естественно, — отозвался Фландри. Тревожное состояние помощника передалось и ему.

Голос в интеркоме сказал:

— Похоже, мы ее обнаружили, сэр. Долгота верная, инфракрасные лучи указывают на континент на востоке и океан на западе, радар улавливает искусственные сооружения, мы можем даже уловить нейтронное излучение атомной установки. Хотя из-за проклятых помех ничего нельзя сказать наверняка. Проверим на следующем витке?

— Нет, — сказал Фландри, и обнаружил что голос его звучит гораздо громче, чем нужно. Он продолжал уже тише:

— Замкните радар. Пока мы будем подниматься, пилоту придерживаться этой орбиты. Мы поднимемся параллельно ей и дальнейшее изучение будем вести оттуда. Теперь, когда наш актер перешел на немую роль, нам нужна стабильная орбита. Установи на максимум полевые экраны, Ровиан.

Когда старший офицер репетовал команду, в голосе его явственно звучало облегчение. Корабль снова ожил. Сложный комплекс гравитационных сил вывел его на кривую, что была ближе к кругу, чем к спирали. Влияние атмосферных штормов стало менее заметным.

— Дайте мне изображение чужого судна, как только это будет возможно, — сказал Фландри. "Я бы чувствовал себя куда увереннее, если бы немного попялился на него". Он заставил себя откинуться на спинку кресла и ждать.

На экране появилось изображение. Человек вскрикнул. Ровиан зашипел.

Тонкий силуэт принадлежал кораблю, который никак не мог использоваться в мирных целях. Можно было с уверенностью сказать: к Империи он не имел отношения. Вооружение его было таким же мощным, как у "Азеноува", и так же составляло единое целое с корпусом. Задранный нос и выпущенные стабилизаторы, указывали на то, что он намерен проскочить атмосферу быстрее, чем земной корабль… как если бы он собирался грабить город…

"Варвары, — вспыхнуло в мозгу у Фландри. — Из какого-нибудь чертова края, с какой-то дикой планеты, где, может быть, сотню лет назад они еще только учились обращаться с железом, но кто-то посчитал полезным — в военных или коммерческих целях — обучить их космическим полетам, снабдить их машинами и нужными навыками… Не удивительно, что они нам не отвечали. Возможно, ни один из них не знает англика!"

— Белый свет, — рявкнул он. — "Сигнал мира. Может быть, они распознают хоть его. Хьюг Мак-Кормак не нанял бы их, если бы они не были хоть в каком-то контакте с его цивилизацией".

Приказ его немедленно выполнили.

Наемник выстрелил голубовато-белым энергетическим пучком. За ним последовали снаряды. Фландри услышал грохот возмущенного металла. Он с силой нажал на гашетку, и "Азеноув" немедленно ответил противнику. Это был ответ самого корабля. Человеческий мозг не способен осознать происшедшее за такой промежуток времени, и его реакция не могла быть столь мгновенной. Разрядились бластерные пушки, защитные устройства раскрылись, встречая снаряды. Секундой позже открылись каналы, выпускающие на свободу крупных пташек.

Взорвались атомные снаряды. Электромагнитные экраны могли воспрепятствовать ионному дождю, но не жару радиации и жестких лучей, не энергетическому шквалу и грубому удару торпед. Мегагравные силы могли замедлить их, но не остановить. Это должны были сделать интесепторы, если только могли.