Александр Барей - Мир-Чаша

Друзья обменяли алмаз на шестерку лучших лошадей и на несколько мелких бриллиантов. Хорошо отоспавшись, они помчались вслед за Риксом. Проскакав двенадцать часов почти без передышки, они, наконец, сделали привал.

– Послушай, Саньфун. Нам до края Эльфира скакать более шести с половиной тысяч миль. Неужели нет никакого способа их сократить?

– Был бы у нас летательный аппарат тэйтэлов, мы быстро решили бы свою проблему. Набрести бы на один из тайников Филлои.

– Ты же знаешь местонахождение одного.

– Но аппарата-то там нет.

– Почему ты так уверен? Филлоя могла поставить его на место. Ведь она не знает, что ты открыл тайник.

– Действительно. Как я раньше не подумал?

– Далеко он отсюда?

– Не очень. Миль шестьсот от нас. Правда, если мы туда отправимся, то еще столько же потеряем.

– А если не отправимся, то можем потерять все. Вдруг Филлоя – действительно коварная тэйтэлла, использовавшая меня в своих целях? Ведь она ничего не говорила мне о тайниках. В таком случае, становится ясно, куда она сейчас держит путь. И нам нужно ее опередить.

– А я чуть было не поверил, что она изменилась, – вздохнул Саньфун.

– Все покажет время.

– Я думаю, у нас есть шансы ее догнать.

– Интересно, что мы будем делать с летательным аппаратом, добравшись до тайника? Я лично не летчик.

– Чтобы водить аппараты тэйтэлов, не нужно быть летчиком. Они очень просты в обращении. С их управлением справится и ребенок.

– Тогда наши дела не так уж плохи.

Через два дня путники въехали в леса Гакала. Это были непроходимые чащи, в которых даже днем было темно. Кроны гигантских сорокаметровых деревьев закрывали небо. Друзья отыскали узкую дорогу, по которой двинулись вглубь леса. Больше всего здесь поражала глубочайшая тишина, настолько ощутимая, что казалось, ее можно потрогать рукой. Лес давил на психику, давил всем, что в нем находилось. Громадные деревья с грубыми, вылезшими из земли корнями стояли не шелохнувшись. Они были настолько грандиозны, что мужчины на своих лошадях ощущали себя маленькими и ничтожными. Почти в каждом дереве зияло дупло. Иногда из дупла на всадников пялились чьи-то глаза, большие и немигающие. Друзья невольно пришпоривали коней. Порой тишину нарушали таинственные вкрадчивые шорохи, гулко раздающиеся по всему лесу. То они напоминали звук осторожных шагов, то какое-то зловещее перешептывание. Временами совсем близко раздавались чьи-то вздохи и стоны, непонятно откуда исходящие. Путникам казалось, что сзади к ним кто-то подкрадывается. Они то и дело оглядывались, и мороз пробегал у них по коже. Чем дальше друзья продвигались, тем мрачнее становился лес. Трепет нарастал у них в душе. Что-то пугающее, зловещее висело в воздухе. Стемнело. Сгустились сумерки. Какие-то странные силуэты появились между деревьев. Всадники поняли, что едут по кладбищу. Его границы терялись где-то в глубине леса. В полумраке маячили темные могилы, окутанные туманом, зияли склепы, покрытые паутиной. Гнетущее спокойствие царило вокруг.

– Сколько раз бывал в лесах Гакала, но никогда не попадал в такое жуткое место, – прошептал Саньфун, как будто боясь разбудить мертвецов, лежащих в склепах. Его шепот раздался так гулко, что у Олега мороз побежал по коже. Больше никто не подавал голоса. Лошади под всадниками дрожали и пряли ушами, но не издавали ни звука, словно их тоже приворожила мертвая тишина. В воздухе витал призрак страха. Он был невидим, но мужчины явственно его ощущали. Казалось, десятки скрытых глаз наблюдают за ними и сама темная глубина кладбища взирает на них голодным взглядом.

Олег, наконец, не выдержал. Обращаясь неизвестно к кому, может быть, к призраку, таящемуся в склепах, может, к собственному страху, а возможно, и к дремучему лесу, он крикнул:

– Эй, ты! Что, думаешь, запугал нас? Кишка тонка!

Крик Олега раздался скорее испуганно, чем бесстрашно в этом мертвом пространстве. Гробовая тишина кладбища поглотила его как бездонный колодец. На несколько секунд все замерло, замерли даже сердца друзей…

Внезапно кладбище ожило. Из склепов стало слышно какую-то медленную возню, начали раздаваться тяжелые вздохи и стоны, заскрипели полы. Спутники испуганно переглянулись.

– Что ты наделал? – процедил хаджуй. – Кажется, ты разбудил тех, кому лучше никогда не просыпаться.

– Этого не может быть.

– До недавнего времени я тоже так считал.

Впереди что-то замаячило. Лошади остановились и застыли. Как друзья ни пытались их растормошить, все было напрасно. Они слезли с лошадей и стали оглядываться по сторонам. Вздохи и стоны в склепах обогатились звуками тяжелых шагов. В полумраке стали появляться темные фигуры, лиц которых не было видно. Выставив вперед руки, стонущие существа потянулись к путникам.

– Я не верю в нечистую силу, – сказал Олег, но на всякий случай перекрестился. Это не помогло. Фигуры продолжали надвигаться со всех сторон.

– Что им от нас нужно? – пробормотал Олег.

– Да уж наверняка не деньги, – сказал Саньфун.

– Сейчас посмотрим, – гневно процедил Олег и, выбежав вперед, вонзил меч в ближайшую фигуру. Лезвие с чавкающим звуком вошло в тело по самую рукоять. Олег выдернул его и увидел, что на клинке осталась какая-то подозрительная субстанция, совсем непохожая на кровь. Не успел он поднести меч к глазам, как в нос ему ударил омерзительный запах разлагающейся плоти.

– Они все-таки мертвецы! – прошептал Олег голосом, переходящим в крик.

Пронзенный мертвяк подставил руку под свою рану, набрал полную горсть гноя и, протянув ее к самому лицу Олега, хрипло рассмеялся, вея на него смрадом. Его смех подхватили остальные трупы, и по всему лесу разнесся нелепый звук, исходящий из мертвых глоток.

– Кажется, им не чуждо чувство юмора, – заметил Саньфун.

Покойники снова двинулись вперед.

– Сейчас мы посмотрим на них при свете, – сказал Олег и зажег спичку.

Когда огонек вспыхнул, они увидели десятки отвратительных существ со следами гниения на посиневших лицах. Друзья невольно вскрикнули. Мертвецы подхватили их крик многоголосым воплем и стали пятиться назад.

– Неужели мы страшнее их? – удивился Олег, чувствуя, как поднимается настроение и улетучивается страх.

– По-моему, им понравился свет зажженной спички.

– Так давай устроим им фейерверк.

Мужчины быстро собрали кучу сухого хвороста, и кладбище осветило яркое пламя костра. Мертвяки в страхе начали разбегаться по своим склепам. Через несколько минут кладбище опустело.

– Хух! Ну и натерпелся же я страху! – выдохнул Олег.

– Чтоб еще раз его не натерпеться, давай-ка убираться отсюда поскорей.

Друзья вскочили на лошадей, которые неожиданно взбодрились. Их не нужно было пришпоривать, они сами резво бежали, ощущая освобождение от страха. Через несколько минут всадники выехали за пределы кладбища. Проскакав на всякий случай еще пару миль, они остановились на ночлег. Лес теперь не казался таким страшным и зловещим. Под треск костра напряжение спало, и они окончательно развеселились.