Александр Барей - Мир-Чаша

– Кажется, все получили свои подарки, – сказал хаджуй, вытирая пот со лба.

– Кажется, никто не остался в обиде, – согласился Олег.

Через день друзья стояли среди беспорядочного нагромождения гор и скал, раскинувшегося на многие десятки миль. Вокруг было тихо и безлюдно. Лишь эхо откликалось на их голоса.

– Интересно, как ты собираешься среди такого огромного беспорядка найти то, что нам нужно? – хмыкнул Олег.

– Положись на мою интуицию.

– Что значит, на интуицию? Ты же говорил, что точно знаешь, где тайник Филлои.

– Говорил. Но некоторые люди забывают все куда быстрее, чем за триста лет.

– И это я слышу только теперь? После того как мы чуть не умерли от страха на кладбище, рисковали жизнями в схватке с разбойниками и потеряли шестьсот миль?!

– Про птицу забыл, – оскалился Саньфун.

– Пошел ты со своей птицей! Столько злоключений, и все лишь для того, чтобы ты мне теперь сказал: “Положись на мою интуицию”? – перекривил Олег.

– Где ты набрался такой ворчливости? Уж не от Майкла ли? Знай, моя интуиция никогда меня не подводила. Так что доверься мне, – с уверенностью сказал Саньфун.

Друзья, привязав лошадей, полезли вверх по склону горы на поиски пещеры, ведущей к тайнику Филлои.

Пролазив полдня по скалам, заглянув в десятки пещер и несколько раз чуть не угодив в пропасть, они, измученные и разочарованные, еле приволокли ноги назад и обессилено рухнули на землю. Олег ничего не говорил, только иронично поглядывал на хаджуя.

– Странно, – отдышавшись, сказал Саньфун. – Я чувствую, что пещера где-то рядом, просто под боком, но не могу понять, где именно.

– Кстати, мы не заглядывали еще в ту пещеру, – сказал Олег, указывая рукой на скалы.

– В какую? Что-то я ее не вижу.

– Да вон, в ста метрах от нас. За тем холмиком. Он скрывает ее наполовину.

Саньфун внимательно вгляделся в пещеру и, вскочив, радостно воскликнул:

– Олег, ты гений! Ты нашел тайник! Как я не заметил! Как я мог забыть!

– За триста лет что угодно можно забыть, – понимающе кивнул Олег.

Друзья подошли к пещере. Она представляла собой прямой тоннель, на противоположном конце которого виднелся бледный свет. Мужчины пошли вперед. Их шаги гулко раздавались под сводами пещеры.

– Странно, – сказал Олег. – Почему Филлоя никак не обезопасила свой тайник от таких посетителей, как мы? Просто заходи и бери что хочешь! Поставила бы хоть парочку ловушек для приличия.

Не успел он договорить, как раздался оглушительный грохот, и дорогу им преградила металлическая решетка. Они метнулись назад, но наткнулись на такую же. На потолке зажглась тусклая лампочка.

– Вот тебе и ловушка, – сказал Саньфун.

– Черт побери, – выругался Олег, – язык мой – враг мой.

– Похоже, ты недооценил нашу возлюбленную.

– Но как же ты добрался триста лет назад до ущелья, не попав в ловушку?

– Вероятно, она была отключена. Зачем Филлое было включать систему капканов, если она улетела на космическом корабле, оставив тайник пустым? Зато теперь, когда мы попали в ловушку, могу точно сказать, что тайник не пуст. В полу тоннеля, вероятно, установлены датчики, которые отреагировали на наше появление, и капкан сработал.

– Меня не очень-то прельщает перспектива голодной смерти в какой-то темной пещере.

– Можно подумать, тебя прельщает какая-либо другая смерть.

– Мне кажется, намного почетнее умереть в честном бою.

– Слова, достойные Сахишота. Похоже, в тебе начинает просыпаться твоя истинная сущность.

– А тебе что, не нравится сущность Олега Лука?

– Будь это так, не торчали бы мы здесь вместе.

– Спасибо, дружище, но как бы нам не остаться здесь навсегда. Представляю лицо Филлои, когда она увидит два окоченевших трупа своих любовников.

– Ты лучше представь себе свое окоченевшее лицо, может быть, его вид подтолкнет тебя к какой-нибудь идее?

– Что-то не получается. Никак не могу представить себя в роли мертвеца. Попробуй-ка лучше ты. Ведь ты даже испытываешь симпатию к покойникам, стало быть, лучше понимаешь их.

– Ну ты и любишь сострить! Никогда не думал, что великий Сахишот – такой ехидный тип.

– Не называй меня Сахишотом, а то еще чего доброго возгоржусь и начну смотреть на тебя свысока.

– Не начнешь. За Сахишотом не водилось такого грешка, как высокомерие.

– Посмотрим-посмотрим, – усмехнулся Олег, – дай только выбраться отсюда. А пока что одному из нас не помешала бы хорошая встряска.

– Зачем?

– Чтобы под ее влиянием у меня или у тебя проявился дар Сахишота. Тогда мы сможем с помощью перстня переместиться на другую планету. Нужно как-то попытаться вызвать у себя эмоциональный шок.

– Умное решение, – согласился Саньфун и бросился на Олега. Схватив его за горло, он начал его трясти. У Олега глаза полезли на лоб: то ли от силы хватки, то ли от удивления. Он оторвал руки хаджуя от себя и со всей силы толкнул его ногой в живот. Саньфун откатился к противоположной стене.

– Ты что, сдурел? – откашлявшись, крикнул Олег.

– Я только пытался шокировать тебя, – виновато ответил хаджуй.

Олега разобрал смех.

– Должен признаться, тебе это почти удалось. Еще пару секунд такого массажа и мне бы больше ничего не понадобилось. Удивляюсь, почему перстень на моей руке до сих пор не засветился?

– Стресс не всегда действует. Для того чтобы проявился дар Сахишота, нужно настоящее потрясение.

В течение следующих нескольких часов друзья пытались заставить себя испытать шок посредством множества способов. Сначала они рассказывали друг другу страшные истории, одна ужасней другой, чтобы как можно больше напугать друг друга. Они выявляли верх мастерства, нагнетая обстановку леденящими подробностями. Однако номер не прошел: после недавнего свидания с трупами их истории казались безобидными сказками старой бабульки.

Друзья прибегли к болевым процедурам. Они буквально вязали друг друга в узлы, выворачивали суставы, растягивали мышцы и сухожилия, даже час простояли на головах, но все тщетно. В жизни они нередко испытывали гораздо большую боль, чем могли причинить себе сейчас. Болевые процедуры привели только к тому, что у них, в конце концов, стали ныть все суставы.

Не добившись никакого результата через болевые ощущения, друзья решили рассмешить себя до стрессового состояния. Они начали травить анекдоты, рассказывать смешные истории, острить, строить из себя шутов, петь, танцевать. Мужчины были готовы поклясться, что если бы на них в это время смотрела многотысячная аудитория, то они бы заставили ее смеяться до слез. Но друг друга они развеселить не могли: темная пещерная ловушка не очень-то располагала к юмору.

Потерпев поражение и на “смехотворном” поприще, друзья перешли к следующему этапу: попытке друг друга ошеломить. Какие только удивительные истории не прозвучали в стенах пещеры за последующие часы! В основном рассказывал Саньфун. Он выявлял верх красноречия, живописуя подробности захватывающих приключений из своей жизни, просто из кожи лез, чтобы изумить Олега. Любой землянин, услышав хоть один рассказ хаджуя, был бы потрясен. С Олегом случилось бы то же самое, не будь он жителем Нартуллы почти весь прошедший год. Из-за такой немаловажной подробности у них ничего не получалось. Слишком многое пережил Олег в Эльфире, чтобы сейчас заставить себя испытать потрясение от чего бы то ни было.