Франсуа Делоне - Нельзя оставаться людьми

— Сядьте, знаю. Вы ни в чем не виноваты. И я собираюсь Вас спасти, — сказал Лурас, окончив писать и протягивая графине бумагу. — Прочитайте и подпишите.

Пока графиня читала, перечитывала и пыталась уловить смысл написанного, Лурас встал, наполнил бокал водой, всыпал туда порошок, размешал и поставил на стол перед графиней.

— Что это?! — недоуменно спросила графиня, глядя в бумагу. — Монсеньор, это же признание. Как я это подпишу?!

— Так надо, графиня. И не спорьте.

Лурас, внешне оставаясь строгим, в душе забавлялся. Интересно, подпишет или нет? Насколько далеко простирается вера маленькой креветки в то, что ничего страшного с ней не случится? Начнет ли она прыгать из кастрюли или останется покорной до самого конца? Долго будет себя уговаривать, что всё в порядке, когда всё совсем не в порядке? Очевидно же, что у нее всё совсем не в порядке.

Но пока она послушно исполняет то, что ее губит. Она подписывает бумагу, которую ни при каких обстоятельствах нельзя подписывать. Эта бумага сама по себе смертельна. Графиня пьет питье, в которое он всыпал на ее глазах яд. Доверяет? Чему? Насколько Лурас ее знает, она — нет, не доверяет. Она никому не доверяет. Она выросла в такой среде, где не принято никому доверять. Не доверяет. Тем более, после того, как он практически самолично схватил ее. Она просто надеется на чудо, думает, что всё обойдется. Она не знает, что делать, она слаба, и она сдается на милость.

Какая же она смешная, эта глупая креветочка: думает, что вода в кастрюле не закипит, если изображать покорность — сама в это не верит, понимает умом, что глупо верить в чудо. Она гонит от себя мысли о смерти, но когда эти мысли прорываются в ее сознание, от страха она заслоняется выдуманной картинкой чуда — буду покорна и не закипит, ничего страшного случиться не может. Ведь пока еще терпимо. И пока терпимо, будешь терпеть? Ну-ну. Терпи, креветка. Делай вид, что не понимаешь. Прячь страшные мысли. Уговаривай себя. А вода обязательно закипит. Тебя поймали, чтобы сварить. Конец предсказуем.

Графиня поставила пустой бокал и кротко посмотрела на Лураса снизу вверх. Слезы потекли по ее щекам. А Лурас бесстрастно глядел в ответ, складывая подписанную бумагу и убирая во внутренний карман.

— Надейтесь, графиня. Я сделаю всё, что в моих силах, — сказал Лурас и направился к двери.

— Лурас! — вскрикнула вдруг графиня. Она резко поднялась с кресла и, приблизившись вплотную, схватила его за руку. — За что?!

— Всё будет хорошо, — ответил Лурас, аккуратно освобождая руку. — Сейчас Вам нужно отдохнуть. Прилягте.

— За что?! — взвизгнула графиня ему в лицо, сжимая кулаки.

Сцена развеселила Лураса. Он позволил себе расхохотаться. Умирающая креветка призывает к ответу. Вот она и ощутила кипяток. Теперь должны включиться рефлексы, которые борются за жизнь. Те самые, о которых говорила донна Альдонса несколькими часами ранее. Стало быть, теперь уже неважно, слаба ты или сильна. Чуда не будет. Кипяток жжет. Разум отказывает. Успокоительные картинки не помогают. Остается только прыгать из кастрюли. Звериные рефлексы вырываются наружу. Забавно посмотреть на них в исполнении слабой женщины. Значит, тихо мы не сваримся, будем прыгать.

Любопытная особенность — у всех по-разному, у одних скорее наступает апатия, после которой они уже не собираются прыгать ни из какого кипятка, у других скорее спадает пелена успокоительных картинок, они чувствуют кипяток до апатии, когда еще способны прыгать. Наверное, дело в температурном режиме. Для любого можно подобрать такой режим, когда тот сварится тихо, без прыжков. А графиню на прыжок спровоцировал быстрый уход и смех.

Графиня завыла и набросилась на Лураса, пытаясь выцарапать нагло смеющиеся глаза. Лурас, хохоча, без труда отталкивал ее, а она вновь прыгала, стараясь или пнуть побольнее, или укусить. Наконец она выдохлась и остановилась, тяжело дыша. Но в глазах уже нет слез покорности и жалости к себе, там плещется ненависть. И ей уже неважно слаба она или сильна, сейчас она решает, как лучше распорядиться остатками сил. Терять уже нечего. В принципе и раньше терять было нечего, но она только сейчас это приняла. Бокал со стола пулей полетел в Лураса. Тот, смеясь, увернулся, и бокал разлетелся о стену. Силы покинули графиню, она опустилась на пол. Яд начал действовать.

— Прощайте, графиня, — холодно сказал Лурас. Он вышел, беззвучно затворив дверь.

По пути в кабинет, Лурас отдал секретарю признание графини, распорядился, чтобы подготовили бумаги на смертный приговор, протокол об исполнении приговора и разрешение отдать тело родственникам, а именно дяде графини, тому самому военному советнику — пусть порадуется старичок.

Осталось подстроить покушение на свой дом от имени военного советника, а также свою смерть в Коллонже — двойник уже дожидается. После отъезда Лураса начнется интересная дворцовая история. И заговор действительно существует, не зря король трясется. Всегда есть стоящие вторым эшелоном, желающие стать первыми. Надо только научить их, дать средства и подтолкнуть к действию. Он взвел множество закулисных пружин, стравил многих влиятельных людей. И сейчас он нажимает на спуск этой мясорубки. Но звука еще не слышно. Лурас уходит из города в тишине. Ночью начнется.

Кстати о ночи. В кабинете Лураса дожидался, похожий на серую мышку, личный управляющий. Маленький и тревожный, усики его вздрагивали, а черные глазки бегали, будто он вынюхал одновременно и кошку и сыр.

— Кто остается в доме? — спросил Лурас.

— Служанки и маленький поваренок, господин.

— Ночью всех заколоть, дом поджечь. Должно выглядеть грубо, как нападение. Следы борьбы, беспорядок. Потом нагонишь. Утром жду доклад. Можешь идти.

— Да, господин, — тихо прошелестел управляющий и испарился, как всегда — спиной вперед.

Вот и начальнику городской стражи работа. И мать поваренка у него в прислуге очень кстати — пусть порыдает перед ним, порвет сердце справедливому начальнику городской стражи. И мотив есть как раз у заклятого врага, у военного советника. Эти господа вцепятся друг в друга с удовольствием. Как и многие другие, которые сейчас боятся кардинала, опору короля. Обстановка нервная, военная. Войск в городе нет, только личная гвардия Лураса, королевский полк и городская стража. Пожар в доме Лураса станет сигналом. А кардинал с гвардией очень удобно уйдет из города — разнимать, подавлять некому. И начнется.

Держись, мой король. Выживут сильнейшие. Слабые погибнут в борьбе. Посмотрим, кого отберет эволюция. Держись город! Сегодня тебе предстоит та еще ночь. Грабители, мародеры и прочие негодяи уже заряжены доном Папеном, уже дрожат в нетерпении, никак не дождутся темноты. Его время пришло. Пора выпустить слабую кровь, пора включить эволюционный отбор, пора перетряхнуть порядки. Держитесь люди.