Франсуа Делоне - Нельзя оставаться людьми

— Ну-с, приступим.

Перед зрителями рядом с первым экраном в воздухе развернулся еще один экран, будто повисла черная простыня. На первом экране зрители видят саркофаг, гроб мутного хрусталя. Второй экран пока непроницаемо черный. К саркофагу подскочил муравей и замер. На черном экране снизу вверх поплыли строчки, какие-то параметры. Диппель довольно хрюкнул.

— Удобно у вас всё устроено, — сказал он.

— Визуализирую специально для вас, господа.

Мутный хрусталь саркофага мигнул и стал прозрачным. Под стеклом зрители увидели лежащего на спине сморщенного и высушенного человека в темных трупных пятнах.

— Вот и он, — сказал Лурас, — Даута.

— Даута?! Чудное имя, — отозвался Диппель.

— Это фамилия, — ответил Лурас. — У тебя, кстати, не лучше.

— Время в анабиозе, одна тысяча сто восемь лет, — произнес Ильдар. — Удивительно сохранился, учитывая оборудование. Неплохо, Лурас. Это Вы правильно решили, что нужно поддерживать низкую температуру.

— Я старался.

— А почему Вы его не разбудили раньше, по стандартной процедуре?

— Были причины…

На втором экране строчки сменились картинками, представляющими интерес для патологоанатомов и хирургов. Какие-то разрезы, внутренние органы, пораженные позеленевшие участки кожи, открытые гнойные раны, пролежни, абсцессы и пузыри в мышцах. У нормального человека такие картины вызывают рвотный спазм, но несты привычны, а Диппель так вообще пришел в восторг. Некоторые кадры просил разглядеть поближе и подольше. Тогда Ильдар создал прямо перед Диппелем отдельную трехмерную голограмму, которой можно было управлять жестами: крутить, разделять, разрезать и снова объединять виртуальные внутренности лежащего в анабиозе Дауты.

— Лурас, я это исправить не смог бы. Все органы деградировали и поражены плесенью. Ты посмотри на мышцы, это кошмар. Кожа, кости… Нет. Если его вывести из анабиоза, он тут же умрет. Сомневаюсь, что Ильдар Тэхумыч справится.

— Попробую. Тело восстановлению подлежит. Пока непонятно сохранилась ли нервная система, — сказал Ильдар. — Надо просканировать сознание, тогда только станет ясно.

Ильдаровский муравей сдвинул крышку саркофага и осторожно ухватился лапами за голову живой мумии. Все затаили дыхание. Ильдар начал сканировать сознание Дауты.

Вовка Даута занелюбил компьютерные игры. Раньше играл взахлеб, с утра до поздней ночи. Уроки не выучены, двойки постоянно, а он знай себе, монстров крушит, колдует, меч прокачивает. Не то, что школу, даже тренировки прогуливал. Мама ругалась, отец строжился, обещал от компа отлучить. Но как можно остановиться? Покушать некогда! Там же боевые товарищи гибнут, пропадают без него! А потом внезапно нагрянула реальность. В школе — конец года и вопрос об оставлении на второй год. Это значит, сесть за одну парту с мелюзгой?! А бывшие одноклассники? Будут на переменах стороной обходить, насмехаться? Ну нет, так нельзя. Осталась неделя, есть еще шанс. Вовка задвинул игры подальше и вытянул учебу, хоть и на тройки. С тех пор Вовка изменился, стал на виртуальность смотреть недобро.

На каникулы отправили в деревню, к деду с бабой. Вовка даже радовался, что от компа отрывается, а то ломало, тянуло в игры.

Среди деревенских пацанов Вовка числился умным. Потому что городской. Принято так в деревне. Да и восьмиклассник — это уже почти мужик.

Искупаются, лежат на траве и слушают Вовку. А тот, озабоченно хмуря белые от солнца брови, рассказывает.

— За генетикой будущее. Потому что можно собрать геном, какой нравится, — он показывал руками в воздухе, как собирать геном. Получалось, будто колбасу лепить. — Засунуть его в бактерию! И она, как миленькая, начнет производить что хочешь!

— Что-то непонятно, — говорили пацаны. — И так всё есть. Чего еще хотеть-то?

— Так бактерия удобнее! Ее ни заводить не надо, ни чинить. Электричество и бензин заливать не надо. Лежит себе, растет, и выделяет, что человеку требуется.

— Мотоцикл она вряд ли выделит, — рассуждали пацаны. — Это же какой должна быть бактерия, чтоб мотоциклы из нее сыпались…

Пацаны представляли эту картину живьем и начинали с хохотом кататься по траве. Отсмеявшись, продолжали.

— Да не! Бактерия еду может делать. Жиры, углеводы, белки… ну… витамины…

— Да сколько она там навыделяет, мелюзга эта! — и пацаны показывали, будто ухватили бактерию ногтями.

— Так она же не одна. Их тонны. Вот, например, спирт давно уже бактерии делают. В промышленных масштабах! — пояснял Вовка. — Самая сила в них, в бактериях. Это они атмосферу сделали пригодной для дыхания.

— Ого! А ну как убежит, спиртовая-то? Сбежит с производства на природу? Она же всю планету спиртом зальет!

— Не знаю, — признавался Вовка. — Наверное, не дураки там. Умеют, поди, с ней управляться…

Пацаны бежали на сопку есть клубнику. А вечером, как темнело, разводили костер, пекли картошку и слушали Вовкины рассказы про роботизацию.

— Чтоб мотоциклы собирать, роботов придумали. Скоро всё будут роботы делать. Уже сейчас целые заводы построили. Ни одного человека там. Одни роботы. Всё делают. И компьютеры, и сотовые телефоны, и мотоциклы. Тоже дешево получается. Роботам ведь не надо зарплату платить. Только электричество давай и ремонтируй, если что.

— У меня дядьку уволили с такого завода, — подавал голос худенький паренек, задумчиво глядя в костер. — Его роботом заменили. Приезжал в гости. Ругал всех этих роботов. Орал. Говорил, что негде работать теперь.

— Да, есть такое дело, — соглашался Вовка.

— Их самих надо роботами заменить! — возмущались пацаны. — Этих капиталистов.

— А они не хотят. Но видят, что дело пахнет керосином. Поэтому сейчас думают, чтоб начать пенсию платить всем. Даже детям. Хочешь — работай, хочешь — не работай. Это называется безусловный базовый доход. Денег только сейчас нету. Ищут.

— Ага, пока они найдут, мы состаримся, — махали руками пацаны. — Не видать нам такого дохода.

— А коммунисты говорят, — иронично продолжал Вовка, — что надо опять всю власть им отдать, тогда проблемы не будет. Вроде бы коммунизму как раз с роботами по пути. Говорят, надо, чтоб роботы стали государственные, тогда и деньги появятся на безусловный доход.

У пацанов у самих компы были с интернетом, сами могли всё это узнать, но Вовка рассказывал как-то… больше, что ли, или складнее…

— Ишь, прохиндеи! — возмущались пацаны. — Нам по истории говорили про этих коммунистов. Их уже гнали. Житья не давали никому… Набуровили и опять лезут!

— Ага, — соглашался Вовка и хмурился. — А еще есть вариант, что людей всех поизведут! Под корень! — И Вовка зловеще проводил пальцем по горлу.

— Всех нас?! Кто?! — спрашивали пацаны с волнением.