Виктор Антоненко - Охота на бога

Павел пошатываясь вышел из каюты.

— Нет, ну ты глянь, Сём, — Антоний снял с ноги оставшийся тапок и запустил в Кашина. — Тут, блин, как космонавт, все углы в кубрике башкой отметил, а этот второй день без просыпу. Медведь в дупле так не дрыхнет, или кто там… сова в берлоге. Может, ты ему две дозы всыпал, аптекарь? Ты инструкцию-то читал?

— Мелко. Я на глаз…

— Тьфу! Бестолочь! Я тебе сколько раз говорил — читать сначала, а потом сыпать, тыкать! Это же — снотворное.

— А чего он? Зануда. Ему же объяснили. Планида его такая. Ну, хочешь, разбужу?

— Ладно, чёрт с ним. Пойдём тоже… на воздух, понюхаем. Где ботинки?!

— Вон, на диване один…

Выйдя из каюты, друзья сразу же окунулись в невообразимую атмосферу всеобщей паники и разрухи: толчея, давка; крики о помощи, ругань, плачь; кровь, раненные; всё раскидано, разбито, переломано.

— Куда прёшь, скотина?! — сразу же взял нужную тональность Антоний, отпихивая от себя метущегося у лестницы толстяка в пижаме.

— Пробоина что ли?

— Сень, не каркай, — Антоний схватил пробегающего мимо паренька в расстёгнутой униформе и рявкнул: — Давно тонем?!

— С чего вы взяли? — парнишка энергично затряс головой. — Всё на плаву.

— А чего народ волнуется?

— Цунами прошла…

— Ступай, — не дослушал Антоний и повернулся к Семёну: — Иди к Кольке. А я здесь пошарю. — Вбежав по лестнице, обернулся: Семён не уходил. — Ну, чего ещё? Иди, говорю. Я быстро.

Семён ушёл.

Антоний поднялся на верхнюю палубу. То, что он увидел, поразило воображение.

Уступы рублёных глыб сдавили побитые борта могучего судна железными тисками. Выполнялась команда — «Полный назад!» Надрывное гудение могучих моторов слилось с дрожью корабельного корпуса. Стальные винты крошили подводные пласты спрессованного снега в труху. Щетинились, скрежетали и скалились о тугую броню острые края плавучих островов. Океан, скованный нагромождением причудливых торосов преобразился до неузнаваемости. Подвижный панцирь укрыл ледяной кашей всю поверхность до самого горизонта. Открытая вода лишь изредка мелькала антрацитовым отсветом в узкой полынье фарватера и тут же затягивалась. Рукотворный колос, ведомый опытным капитаном, уверенно набирал скорость, давя и тараня надвиги массивных льдин. Постепенно непроходимая россыпь дрейфующих обломков сменилась зыбучей хлябью мёрзлого крошева. Гул моторов стал тише и ровнее. В толпе шевельнулся протяжный вздох одобрения. Сгрудившиеся у бортов люди, начали потихоньку расходиться. Необычный для этого времени года и широт холод крепчал. Наконец, морозный ветер разогнал с палубы последних зевак.

Антоний тоже вернулся в каюту.

— Ну, чего там? Тонем? Нет? — встретил с расспросами Семён.

— Да кто чего, — отмахнулся Антоний. — То ли полюса у Земли сместились, то ли война ядерная началась…

— Ух, ты!.. А корабль? — выпытывал Семён. — Корабль в порядке?

— До Владивостока дотянет.

— Как до Владивостока?

— Возвращаемся. Вперёд не пробиться. Если только на лыжах…

— И чего теперь?

— А я знаю?