Чайна Мьевилль - Неприкаянные письма

– А не снять ли нам номер в гостинице, чтобы отметить нашу последнюю ночь? – Его мама была на кухне, но она и не подумала понизить голос.

– А как же мама? Она будет безутешна.

– Мне жаль, просто… мы в первый раз отправились куда-то вместе. И нам едва ли что удалось. Я почти все время провела в гостиной твоей мамы…

– Я говорил тебе, что сожалею, дела заняли больше времени, чем я ожидал. И потом, знаешь ли, мама сделала все, чтобы ты чувствовала себя как дома.

– Здесь повсюду твои фотки с твоей бывшей.

Он понизил голос, услышав, как на кухне загремели сковородки:

– Тебе известно, что я был женат. Этого я от тебя никогда не скрывал.

– Твоя бывшая – Кей. Мама твоя говорит о ней так, будто та… а кстати, где она сейчас? Она на этом острове живет?

– Она далеко.

– Ты к ней наведывался сегодня? На это у тебя время уходит?

– Нет. – Он направился на кухню, к своей маме.

Ей пришлось умолкнуть.

Он спал, повернувшись к ней спиной, – или притворялся, что спит. Свет сквозь шторы разбудил ее на рассвете. Она подождала, пока свет набрал еще немного яркости, потом выскользнула из постели. Оделась во вчерашнюю одежду, не умылась из страха разбудить его или его маму. Прихватив из вазы на кухне яблоко на завтрак, потихоньку вышла на пустую улицу. Голова шла кругом от внезапного чувства свободы, и она почти бегом припустила с одной улочки на другую. Он проснется и увидит, что она ушла, – точно так, как у нее было с ним днем раньше. Он поймет, как неподобающе вел себя. Постарается загладить свою вину перед ней. Объяснит наконец, что такое творится с его мамочкой. Она пробудет на улице достаточно долго, чтобы он забеспокоился, но вернется домой вовремя, чтобы провести вторую половину дня вместе до отхода парома.

В окне одного будто сажей вымазанного домика к стеклу был прислонен крест-плетенка. В старую шерсть были вплетены листья, стянутые нитками пряжи. Она прошла мимо антикварной лавки и премилого маленького кафе, но все было закрыто. Толстый слой пыли на вазе в витрине антикварной лавки навел ее на мысль, а когда же она была открыта в последний раз. Она бродила по длинным улочкам, пока сырость раннего утра не пробрала ее до костей. Еще одно кафе, которое она миновала, было закрыто, зато дверь причудливого книжного магазина – нараспашку.

Внутри на полках было тесно от пожелтевших книг. За кипами книг на стойке с трудом можно было разглядеть какого-то пожилого человека. Тот, казалось, и не заметил ее прихода. Названия на корешках многих книг слишком истерлись, чтобы их можно было прочесть. Она выбрала тоненькую книжицу, обложка которой отдавала голубизной моря: «Сказки королевства Мэн».

– Вас что-то особо интересует в… – мужчина поднял взгляд и кивнул ей, – поскольку если так, то у меня есть несколько книг, которые, возможно, вам понравятся.

– Вы имеете в виду сказки? Нет, благодарю вас, я просто смотрю. – Она стала быстренько перелистывать книжицу и замерла на половине. На странице со сказкой были вымараны буквы: «Он принялся насв_стывать нежную мелодию и коснулся ее плеча, с тем чтобы она обернулась и посмотрела н_него, но она знала, что если сделает это, то навсегда окажется в его власт_». – Простите, – обратилась она к продавцу, – я уже видела книгу с вымаранными буквами, вроде этой. Это что-то вроде здешней традиции?

– Нет, я сам такое прежде всего два раза видел. – Он протянул руку за книгой. – Есть еще история про Линнан-сиду [25], в том же духе… – По выражению ее лица продавец понял, что ей об этом ничего не известно, и принялся рассказывать, как ребенку: – Если вы хотя бы раз взглянете на одного из Самихсебя, то навсегда окажетесь под их чарами. Они устроят так, что вы, танцуя, окажетесь в их прекрасных залах внизу под горой. – Книжник взглянул на нее, словно решая, стоит продолжать или нет. – Время от времени некоторые из их проделок становятся известны. Думаю, они сами со зла позволяют им обнаруживаться. Выглядит все в точности как наши книги, наши картины, даже наши пластинки или записи, только всегда в них присутствует еще какая-то своя история или изгиб на утесе, которого, вы поклясться можете, на самом деле не существует, или мелодия, какую вы никогда прежде не слышали, – что-то такое, что не совсем так, как должно быть. – Он закрыл книжку и поставил ее рядом с кассой. – Что-то я чересчур увлекся. Простите меня, все это старые сказки, а я – старик, проводящий чересчур уж много времени в молчании, окруженный одними лишь книгами. Вы к нам на отдых?

– Мой спутник с острова. А я сюда приехала в первый раз.

– И мы вас хорошо встретили?

– Да, спасибо. – Она запахнула на себе пальто, готовясь уйти.

– А вы видели Колесо Лакси? [26]

– Нет. Я вообще повидала не так много, как хотела, а сегодня вечером мы уезжаем.

– Что ж, уверен, мы еще с вами увидимся. – Он взял книжку. – Вам ее завернуть?

Ничто не указывало, что Гарет вернулся домой. Его мама пекла что-то на кухне. Пакет так и лежал на своем месте на туалетном столике. Она вытащила книгу и со вниманием прошлась по ее страницам: м…ы…х…о…т…и…м…о…б…р…а…т…н…о…д…о…м…о…й. Сунула книгу в конверт и бросила его на столик, вызвав мелодию из «Трех слепых мышат». Никак иначе, это его жена в какую-то странную игру играет. И вот куда он все время ускользает: он видится с нею. Она поднялась наверх собирать вещи. Открыла верхний ящик. Ее одежда пропала. И сумки ее под кроватью не было. С подоконника исчезла ее косметичка. Все его вещи по-прежнему на месте. Его рюкзак в гардеробе. Он что, собрал ее вещи?

Она сбежала по ступенькам и бросилась на кухню.

– Где Гарет?

Его мама не подняла головы от того, что месила:

– Просто пошел рюмочку пропустить, чтобы закончить улаживать что-то. – Круговые движения ее руки делались все быстрее и быстрее. Миска была полна разбитой яичной скорлупы.

На улице его тоже видно не было. Она не знала, в какой стороне искать. В конце улочки, только-только собравшись повернуть на следующую, услышала позади себя свист. Она никогда не слышала, чтобы Гарет свистел. Насвистывалась та же самая певучая мелодия, которую она слышала от книжки, когда в первый раз вскрыла конверт. Она обернулась в бешенстве, готовая заорать на него, только все внутри нее замерло. Незнакомец приковал ее к месту своим пристальным взглядом. Она взяла протянутую им руку и позволила увести себя прочь.

Эндрю Лэйн написал более тридцати книг в таких разных областях, как научная фантастика, ужасы и детективы, популяризация науки, книги для взрослых и для молодых людей. Совсем недавно он занимался серией романов (их вышло восемь) для юношества о четырнадцатилетнем Шерлоке Холмсе, в которых делается все, чтобы оставаться верным замыслам Артура Конан Дойла.