Анджей Пилипюк - ФАНТАСТИКА И ФЭНТЕЗИ ПОЛЬСКИХ АВТОРОВ - ЧАСТЬ ВТОРАЯ

— Вот так оно и выглядит. А у меня для вас подарки.

— Подарки, — изумилась девушка.

— Ведь сегодня же Сочельник.

Он раскрыл мешок, достал изнутри несколько потрепанный паспорт.

— Это вам, — вручил он документ Митьке. — Новый паспорт. И еще кое-что, — подал он ему небольшой золотой ключик. — Москва, улица Некрасова четыре, квартира восемь. На новую жизненную дорогу.

— Что это значит?

— Жилье. Для вас.

— Но ведь я же не…

— Все соседи подтвердят, что там ты живешь уж с десяток лет, пять лет назад родители уехали в Вологду, и ты остался на хозяйстве сам. Ты учишься в политехническом. Зачетная книжка и расписание занятий в шкафчике под радио. Кефир в холодильнике [54].

— Каким же это чудом… — начала было Дарья.

— Это ночь чудесных событий. Пускай она останется в вашей памяти навсегда. В России осталось уже очень мало порядочных людей. Мы обязаны о них заботиться. А для тебя, душенька, покопался он в мешке и вытащил небольшую, красивую грузинскую икону, нарисованную на томпаковоой пластине [55]. — Твоя покровительница. Пускай принесет тебе счастья в работе, потому что о личной жизни беспокоиться тебе нечего, — указал он жестом на бывшего дезертира [56].

— Приди к нам через год, — попросил Митя.

— Боюсь, что уже не смогу. Так мало людей в меня верит. Сила моя слабеет.

— Я с нынешнего дня в тебя верю, — шепнула Дарья. — И буду тебя ждать, даже если ты не придешь.

Святой послал им грустную улыбку и вышел в темноту. Теперь с него свалилось все напряжение этой особенной ночи. Он их одарил. И теперь был всего лишь человеком. Никто его уже не ждал. Лес был пустой и темный. Николай шел вперед. Шел много часов. А потом упал в снег.

Протокол осмотра трупа

Десятого января сего года милицейский патруль на дороге, ведущей из города в заброшенную медную шахту, нашел труп мужчины. Покойник был одет в неполный костюм Деда Мороза, то есть, бархатную шубу (красную), с посохом и с плоской красной шапкой в форме миски. Бороду имел натуральную. Возраст, на вид, лет сто. На теле не найдено каких-либо документов или удостоверений, которые бы позволили идентифицировать личность. Возле покойника лежал мешок с крайне контрреволюционными предметами, то есть, с книжками, изданными еще до введения народной власти, в том числе — часть на тему религиозного суеверия, олеографические портреты последнего царя, дорожные иконы, старинные куклы и т. д. (подробный перечень в приложении). В карманах покойного найдены золотые часы с монограммой последнего царя, ключ от навесного замка и семь рублей двадцать одна копейка мелочью. Часы и деньги хранятся отдельно. Предполагаемая причина смерти — замерзание.

Не прошло и десятка лет, и вся Польша (понятное дело, какая-то ее часть, читающая фантастику) восторгается появлением нового, истинно польского фантастического персонажа — не какого-то там ведьмина Геральта, но самогонщика и экзорциста из Войславиц, Якуба Вендровича. С кем только не сражался неутомимый Якуб: с мертвяками, фашистами, бюрократами, полицейскими, инопланетянами и даже с мумией Ленина. В своих похождениях Якуб (и в самом раннем, и в зрелом возрасте) встречался и со святым Миколаем.

Но сравните его с Николаем из предыдущего рассказа… Этот уже не против оружия. Это вообще уже какой-то другой Николай, в чем-то похожий на участников свиты Воланда: Коровьева или даже кота Бегемота… Все течет, все изменяется…

(из сборника "Загадка Джека Потрошителя" 2004 г.)

(Andrzej Pilipiuk — Wigilijna rozgrywka)

(zb. Zagadka Kuby Rozpruwacza 2004 r.)

Войславице 1908 год

Вендрович вставил вырванную с корнями елочку в пустую кадку для ферментации бражки. Подсыпал торфа и полил водой из ведерка.

— Ну вот, праздники постоит, а потом снова можно будет перед домом заткнуть, — довольным тоном сказал он.

— Браво, — буркнул Святой Николай, — Необходимо развивать экологическое мышление.

— Эко… чего? — удивился семилетний Якуб.

— Лет через восемьдесят поймешь, — пояснил гость. — Ну да ладно, сейчас подарки раздам, и пора в дорогу… — Он покопался в мешке и вытащил целую кучу пакетов. — Для вас, хозяин, ящичек динамита. Пригодится для этой вашей ППС [57]. Это если захотите полицмейстера снова взорвать…

— Да тихо вы! — прошипел Павло.

— А кто тут нас услышит? — пожал святой плечами. — Вот тебе еще револьвер… Скоро случится первая мировая война, вот и пригодится.

— Быть может, наконец-то, независимость обретем, — вздохнул отец маленького Якуба. — И самограйчик можно будет гнать легально, потому что эта царская спиртная монополия народ совершенно расстроит.

Николай ничего не сказал, лишь печально усмехнулся.

— А для тебя, мальчоночка, — подал он Якубу картонную коробку, — образовательная игрушка. Набор "Маленький самогонщик".

— Спасибо, — обрадовался пацан. — Я всегда мечтал о подобной игрушке.

— И еще моток тормозного тросика для силков. Будет гораздо лучше, чем провода, которые воруешь с телеграфных столбов.

Парень слегка покраснел. Павло спрятал динамит и револьвер в шкаф. Успел он в самый последний момент, потому что кто-то постучал в двери, и в халупу ввалился молодой сосед — казак Сэмэн [58].

— О, святой Николай? — удивился он. — Здраствуйте [59], подарки есть?

Он стряхнул с папахи слой снега и потопал по полу, чтобы отряхнуть и валенки. Из кармана у него торчала початая бутылка русской водки.

— Пошел, дурак. К тебе приду в соответствии с вашим православным календарем, через две недели, — буркнул прибывший. — В свою очередь, могли бы как-то и унифицировать, а то ведь бахнуться можно: и работа не раз в году, и подарки на две кучи делить…

— Так точно, — нахмурился молодой.

— Николай, а когда ты снова придешь? — спросил Якуб, пряча подарок назад в коробку.

— Ой, нескоро… Лет через сорок, — пояснил тот.

— А почему же так?

— Когда я эту работу начинал, было легко, всего несколько сотен тысяч людей одарить. А теперь крещеных десятками миллионов считать требуется… А я ведь не разорвусь. Приятно было с вами поболтать, только мне пора.

Он допил мутный самогон [60]из стопки, закусил паштетом из соседского Серка и вышел из хаты, где взгромоздился на санки и, тряхнув вожжами, помчался в темноту.

"Каждый святой ходит, улыбаясь" [61], - запел он, щелкнув, с выкрутасом, бичом.

— Хороший мужик, этот Николай, — буркнул отец. — И выпить с ним можно, и поговорить… Опять же, чувство юмора имеется. И подарки принес.

— Свой парень. Жаль только, что столько времени придется ждать его следующего визита, — вздохнул маленький Якуб.

— А мы сливовицы поставим в дубовой бочке, — блеснул идеей отец. — И как приедет, ха-арошей сорокалетней и выпьет… Чтобы только ты, прохвост, не выжлоктал. Это для святого Николая поставлено…