Кристина Юраш - Призрак самого Отчаяния

— Я сюда прихожу редко, но очень люблю здесь бывать. Иногда я представляю, что это мой дом, что муж где-то на работе, а маленькая дочка гуляет в саду или спит в кроватке. Я так хотела иметь ребенка, но выбрала карьеру, я должна была защитить очередную научную степень, собрать материал, в качестве доказательства, но... И вот теперь, ты стоишь передо мной. Я не такой представляла свою дочь, но все равно ты немного похожа. Я подошла и открыла дверь шкафа, я так и не смогла рассмотреть, что там лежало, я услышала вскрик. Сначала, мне показалось, что нас нашла злыдня, но глядя на лицо старухи, в застывшей гримасе боли, я проследила ее взгляд и увидела на створке открытого мною шкафа большое зеркало. При тусклом свете свечи оно отражало два лица: морщинистое, изнеможденное лицо старухи, и бледное, заострившееся, с запавшими глазами, мое собственное, украшенное беспорядком на голове. Я была о себе лучшего мнения. Но старуха… Она медленно подошла к зеркалу, сунула мне в руки свечу, и, щурясь, разглядывала свое лицо, седые космы, морщины, грязное дырявое платье. Она села на пол и заплакала.

— Господи… мне только сорок три… За что... Господи... за что?... Я уродище…я развалина... Мне сорок три, а я… старуха...

Я держала свечу, слушая всхлипывания и бормотания самой несчастной женщины на Земле. Мне впервые хотелось ее пожалеть… Но я не знала, как поступить. Очевидно, раньше она не лазила в шкаф, или не заметила, а тут такой шок. Я представила, какой я буду через семь лет. Буду ли еще жива? Я постаралась утешить старуху.

— Когда вернетесь домой, у вас будет возможность стать такой, какой вы были раньше. Обратитесь к косметологу… Он вам поможет... Нас будут искать, поверьте, они надут нас, и мы вместе вернемся домой.

Я и сама не сильно верила в то, что говорила, но на старуху это подействовало и она, утерев слезы, позволила помочь ей дойти до башни.

Мы сидели и беседовали о том, в какой цвет ей лучше покраситься, когда вернемся, что сейчас носят. Очевидно, на нее такие разговоры действовали успокаивающее. Я решила спросить, о том, что не давало мне покоя с самого утра:

— А Элис когда вернется?

— Может сегодня, может завтра, может через месяц, а может и никогда.

Неприятное чувство заполонило меня, и я оставила ее наедине со своими мыслями и села читать какую-то книгу, при свечке. А потом мы легли спать. Я лежала и представляла себя на ее месте, но потом поняла, что тут и представлять не надо, скоро я сама все увижу. И что это я думая о плохо перед сном? Я решила подумать о чем-то хорошем, и пока выбирала — уснула.

С утра, я первым дело умылась, а потом поднялась к старухе, наверх. Она сидела задумчивая и взволнованная, перебирая уцелевшей рукой жиденькие пряди седых волос.

— Что-то случилось? — я решила спросить просто так, из вежливости.

— Мне приснился странный сон. Я долго лежала и ворочалась, мне не хотелось жить. Я была в отчаянии… И мне приснилась странная женщина. Она спросила, чего я хочу? И я ответила — я хочу, чтобы прилетел вертолет… И она улыбнулась и сказала: «да исполниться желаемое» и показала место, куда он прилетит и произнесла: «сегодня». Глупый сон. Это явление как-то называется в психологии, но я уже не помню как.

— А вдруг это правда? — я была в растерянности. — А вдруг ваш сон — вещий?

— Я знаю это место, оно тут, не далеко. Но я просто знаю, что это напрасно. Но если ты хочешь, я смогу тебе его показать.

Так, ввязалась. Лучше бы я молчала. А так я еще и виноватой буду, за то, что разрушила иллюзии. Но мне и самой почему-то хотелось поверить в то, что это не просто сон.

Мы неспешно позавтракали и пошли по темной улице в сторону, противоположную морю. Старуха попросила отдохнуть и сказала, что давно тут не ходила. Я спросила насколько тут опасно, она ответила, что не знает, и что нужно идти очень внимательно.

Где-то в голове у меня крутилась мысль о том, что мы, две безоружные женщины станем легкой добычей, и что лучше вернуть домой. Я аккуратно поделилась своими соображениями, но старуха, кажется, и сама поверила сну, поэтому мы шли, частенько останавливаясь. И тут на одном из привалов, старуха насторожилась. Она пристально смотрела в сторону погнутого забора.

— Сиди и не шевелись. — сказала старуха, — вытаскивая невесть откуда пистолет. Я не видела, что происходит у меня за спиной, но слушалась беспрекословно.

— Ничего. Показалось. Но все-таки будь настороже. Мы почти пришли.

Мы прошли еще приблизительно четверть проделанного нами пути, и пришли к небольшой площади. Тут были разбитые витрины магазинов, памятник кому-то, с оторванной рукой, дальше были искореженные кары, когтисто — ветвистые деревья, и тишина.

— О Господи, — завопила старуха.

Там, посреди площади стоял огромный боевой вертолет. Рядом с ним можно было увидеть людей, что — то разгружающих или наоборот.

Мы стояли, за углом почти целого здания, и прекрасно видели всю эту картину. Старуха как-то по-детски взвизгнула и повисла у меня на куртке, повторяя, как сумасшедшая:

— Господи, это правда… они прилетели… спустя столько лет…

Она отпустила меня и бросилась бежать, я попыталась поймать ее за руку, чтобы остановить, но она вырвалась, поцарапав мне ладонь когтями и метнулась мимо памятника напрямик, на ходу спотыкаясь и крича. Люди у вертолета подняли головы. Она кричала, чтобы они не улетали без нее… Я стояла как истукан, не в силах пошевелиться. Наверное, нужно бежать с ней, бежать к спасению… И тут я услышала выстрелы, и черная фигура, почти добежавшая до вертолета замерла, сделала несколько шагов вперед и упала, как подкошенная. Я не поняла, что произошло, я метнулась к ней, но что-то схватило меня в охапку и закрыло рот.

Я обмякла и даже не сопротивлялась. Я не могла проронить ни слова.

— Это была твоя идея притащить ее сюда? — шипел злобный голос над ухом, убирая ладонь от лица.

— Отпусти… — тихо попросила я, — отпусти… Это какая-то ошибка... Так не должно было быть… он прилетел за нами... Так не должно было случиться... Почему?... . пппо-че-му? — мои ноги подкосились, но он не дал мне упасть, — Ты знал? Ты знал. Ты все об этом знал... Ты не сказал нам... Ты скрывал правду все это время... Рассказывая сказочки о... Твоя сказочка привела нас сюда... Ей приснилось… мы пришли... Лучше бы ты убил меня тогда… Лучше бы ты убил меня во сне, как хотел... Убей меня, или я пойду туда сама. И пусть они выпустят в меня всю обойму, как они сделали с ней… Я хочу умереть… Я хочу умереть... Но перед смертью я хочу узнать правду.

— Правда состоит в том, что задолго до ваших вылазок здесь идет масштабная работа по зачистке и масштабные исследования. Территория поделена на квадраты. Это — мой квадрат, я работаю на них и прилетели они ко мне. — он сжал мою левую руку со все силы, я тихо вскрикнула: