Андреа Хёст - Бродяга

Путь занял минут двадцать, и когда мы дошли до глубокого ручья, впадающего в озеро, примерно в трети пути к той реке, вдоль которой я когда-то брела, только-только наконец посветлело. Завидев ручей, я прошептала:

– Сейчас надо потише, – что, конечно, Рууэлу можно и не говорить.

Я остановилась у тех же камней, что и в прошлый раз – их легко заметить по пирамидке, которую я выстроила на самом высоком, – и жестом попросила Рууэла, мол, садись. К счастью, те, к кому я шла, были на месте: я сразу их увидела, показала ему и потом просто смотрела.

Это я буду помнить вечно, даже без записи. Рассвет, все ярче блестит вода, небо расцвечено нежными красками. Туман потихоньку рассеивается, начинают петь птицы. И выдры танцуют в ручье, вытаскивая крабиков с каменистого дна. Я только разочек взглянула на Рууэла, и хотя понятия не имею, понравилось ему или нет, по крайней мере, за выдрами он следил внимательно. Возможно, придумывал, как их лучше всего убивать.

А потом появилась «Литара» и все испортила. Наверное, для космического корабля она довольно тихая, но живность распугивает только так.

– Называются выдрами на Земле, – вставая, сказал я. – Какой диапазон передачи интерфейса, когда не на Таре?

– С передатчиками примерно в пять раз дальше, чем мы находимся. – Рууэл наблюдал, как «Литара» разворачивается над озером, готовясь садиться. – Без них сюда немного не достанет.

Мы не спеша пошли обратно, хотя, по-моему, «Литара» вернулась намного раньше, чем планировалось. Мне много что хотелось сказать, но я так и промолчала, а стоило нам вернуться в лагерь, Рууэл кивнул и исчез.

Космический корабль будит ото сна даже лучше вопящих землян, так что кругом было уже полно народу. Я сижу в зале для собраний, записываю все это и плотно завтракаю в ожидании, когда выяснится, в чем дело.

Стройка

«Литара» вернулась рано, чтобы испытать сконструированный исследователями поддельный «пропуск» на Муину. Так что снова платформа. Стоит кому-нибудь начать там ковыряться, появление ддоры обеспечено, но на этот раз ждать пришлось долго – наверное, далеко успела уйти. Инженеры уже начали недовольно коситься, будто я могла как-то повлиять на это чудище.

Интересно, кем она меня считает? Я ее слышу, и похоже, она «слышит» меня, когда я касаюсь платформы, но при этом знает, что я не с Муины, и, когда тарианцы-муинцы рядом, не слишком интересуется моей «речью». Когда ддора наконец появилась, дрон с поддельным пропуском ее смутил: она забеспокоилась и не знала, как к нему отнестись, но не сочла его угрозой. Она понимает, что с роботом что-то не то, но он кажется ей достаточно знакомым, чтобы на него не нападать. Все очень обрадовались, даже я – в стиле «я бы улыбалась, но голова раскалывается». Они по-прежнему осторожничают, но надеются, что теперь ддора не будет взрывать всю технику подряд и можно приводить новичков к платформе, не опасаясь, что она убьет их по пути. Для пробы они привезли с собой два самолетика-челнока: одному приделали «пропуск», другому – нет. Их поставили на вершины двух соседних холмов к востоку от города, дабы все могли насладиться зрелищем взрыва, если что.

Увы, на Тару (чуть не написала «домой» и ужасно расстроилась) все равно пока вернуться нельзя, придется торчать здесь как минимум до конца первоначально запланированного срока, хотя они, вероятно, не собираются ничего делать со мной во время лунного дождя. Я бы в принципе не возражала, но второй отряд заменили пятым.

Наверняка Каджал стабилен и не такой уж идиот, раз стал капитаном. То, что он козел и нас с Зен терпеть не может, не значит, будто он плохой сетари. Меня он по-прежнему «в упор не видит», что меня вполне устраивает и в здешней толпе не слишком заметно.

Третий и четвертый отряды почти весь день исследовали околопространство и окрестности; благодаря ддоре это не так сложно. Пятый и восьмой назначены в охрану, ходят парами вокруг лагеря на случай, если кто-нибудь вдруг покажется. Сейчас смена пятого, а восьмой сторожит ночью. Охрана из отрядов сетари кажется таким расточительством их способностей! Во всяком случае, очевидно, что Каджал считает именно так.

Завтра ночью будет лунный дождь, все страшно спешат успеть все установить. От суеты никуда не спрятаться. До ухода третьего Таарел заметила, мол, я не должна покидать лагерь, так что еще одной экскурсии мне не видать. Почти весь день я провела в лазарете из-за ддорной головной боли, а вечер – сидя на камне на берегу и мечтая, что раз уж мне нельзя уйти, то хоть бы потише вокруг стало. Меня даже в «старый город» не пускают.

Сегодня пасмурно, но и ветрено. К завтрашней луне наверняка прояснится.

Бум!

Один из челноков ночью взорвался. К счастью, тот, который и должен был. Я слышала, как довольна ддора.

Забавно, насколько люди могут обрадоваться из-за взрыва новенького оборудования. Я сидела в лазарете – весь вечер специально слонялась вокруг медпалатки с головнобольным и усталым видом, пока иста Лима, главврач лагеря, не начала меня проверять и в итоге не оставила для наблюдения. У меня есть «койка» там же, где спят сетари, против чего я не возражала, когда моими соседями были второй и третий, но с пятым отрядом в следующем ряду это совсем не так здорово. Даже надежда увидеть Рууэла спящим не перевешивает моей нелюбви к Каджалу.

До взрыва я читала и вообще была не в духе, поэтому, услышав шум, притворилась спящей – а то вдруг кто-нибудь захочет, чтобы я поговорила с ддорой. Головная боль убивает всякое желание помогать. Подумала, как полезно иметь возможность читать с закрытыми глазами, а потом вспомнила, что интерфейс все равно покажет, что я не сплю.

Ну и ладно. Теперь, когда они убедились в возможности подделать допуск для своих машин, я почти уверена, что завтра меня отошлют на Тару. К счастью, я снова не такая важная. Можно потихоньку задумываться об экспериментах «пойти домой» без угрызений совести.

Позерство мужчин

Ранний вечер, все на нервах из-за лунного дождя. Я провела хороший день без головной боли и всего-то пару раз пыталась понять, нет ли у меня путеводного таланта – искала исту Лима.

Нашла отличное местечко на берегу, где можно усесться между двумя камнями: читала, спрятавшись там от ветра и ото всех.

Восьмой отряд, проспавший все утро, спустился к воде вместе с четвертым и начал тренировку по какой-то борьбе, основе их техники рукопашного боя. Ох, я полюбовалась! Среди сетари в плане грубой силы Рууэл один из самых слабых, но, зная набор его способностей, я совсем не удивилась, что его никто, кажется, так и не смог достать. Впрочем, капитан восьмого, Канато, заставил его попыхтеть, чему я очень порадовалась.