Сергей Плотников - Паутина Света-2

— Мне не нравится эта идея, знаешь ли. — Мизучи, сидевшая в "купе" из четырёх кресел — два по ходу, два — против — со мной, Вороном и Пачи, глядела на проплывающий городской пейзаж.

— Если попробуем начать переговоры, Сюкакку сможет ударить сам, первым. Не уверен, что ты справишься в одиночку, Мизучи. А нашего сюзерена я, извини, не пущу в лагерь к противнику. Любого другого парламентёра тануки даже не подпустят к лагерю — убьют. У них, насколько я знаю, как раз соревнование среди молодняка — убить с особой выдумкой.

— Ты отдашь приказ стрелять, если там будут молодняк и самки, знаешь ли?

— Молодняк и самки, которых планировалось накормить людьми и магами из нашего города? Да, отдам. И скажи, что я не прав, Богиня Рек. Тем более, командую не я и не ты.

— Мне от этого ничуть не веселее, Тенгу. — Сидзука забралась на сидение с ногами, обхватив колени. — Опять кровь и убийства.

— Если выбирать, кого будут убивать, временных союзников или заведомых противников, я предпочту второе. Ты не видела, что такое прайд тануки в поселении людей, а я видел, Мизучи. Пока за ними сила, идти на переговоры они не захотят. Переговорить можно с выжившими, у них как-то лучше уши слышат. Знаешь ли!

Сидзука отвернулась окончательно, облокачиваясь спиной на моё плечо. Конечно, никто не любит выбирать из плохого и плохого. По счастью у нас варианты "плохо" и "совсем плохо", так что выбрать довольно просто. Город-мечта против города трупов.

Я был очень благодарен Разящему, потому что мне совершенно не хотелось повторять эти прописные истины Сидзуке. Да она и сама всё понимает… В конце концов, раз прайд подготовил нападение на город — ну не для того же, чтобы сказать "бу!" и свалить?

Стеклянные двери первого этажа открылись для нас только после звонка Коуджи: офис Социального Комитета пребывал на осадном положении третью неделю. Правда, что может стекло против решившего войти даже человека? Но мы ломать прозрачную преграду, понятное дело, не стали. Группа наша смотрелась наверняка колоритно: аякаси за моей спиной непроизвольно построились по ранжиру: слева Мизучи, справа Разящий, чуть дальше Каши и Пачи, а потом — тенгугугми. За спиной осьминога отиралась Гинко — непривычно серьёзная и без остроконечных ушей на макушке. В холле нас встречала не менее представительная комиссия: сам директор, за спиной которого стояли Заккери и седой молодой парень по кличке Широ. Все в брониках, камуфляже и при кобурах. У свиты Соцконтроллёра с плеча свисали укороченные Тип-89 в модерновом пластиковом обвесе, сам Суговара был вооружён Стрейч-Аугом, кто хоть раз играл в CS не узнать это довольно грозное оружие не мог. Серьёзно подготовились. Мы с Коуджи поклонились друг другу с церемониальностью бонз якудзы — скорее, чтобы успокоить мандражирующих от вида моей "гвардии" подопечных, чем за-ради протокола. Менеджер на ресепшене делала вид, что её нет, через стену, прямо рядом с дверью с надписью "пост охраны" просвечивал слабый контур ещё одного мага — очки визуализировали свёрнутую до предела ауру. В просторном помещении было пусто, тепло после улицы и очень чисто. Даже показавшееся между тучами и горами солнце бросило тёплые и косые лучи сквозь двухъярусные окна — от пола до потолка… Этот миг буквально врезался мне в память — когда я в очередной раз вспоминаю те события, у меня каждый раз возникает перед глазами эта картина.

— Смерть. Пахнет трупами, — внезапно чётко сказал Каши.

— Что? — Контролёр с недоумением перевёл взгляд с меня на моего вассала и назад. — Смерть?

— Я Кагетцуки. — С вокзала Пожиратель Трупов не успел переодеться в подготовленные для патрулирования вещи, и потому ему достаточно был стянуть с шеи амулет и откинуть его от себя. — Вон оттуда.

И указал на караулку.

Видимо, в холле были установлены не только камеры, но и хорошие, чувствительные микрофоны — аура за стеной внезапно стала разворачиваться, и я понял, что это не маг. Аякаси! Молодой мужчина резким рывком распахнул дверь, доворачивая автомат… и в этот момент Пачи разнёс ему голову из рейлгана, не разворачивая винтовку, просто надорвав ткань обёртки у спускового крючка.

Я стоял ближе всего к панорамным окнам — рефлекторно отшатнулся, и потому увидел выбегающих из ворот подземной стоянки неизвестных в тот момент, когда они занимали позицию "стрельбы с колена". Честно. Это был рефлекс — обдумать я ничего не успел. Шаг, и ладони прилипают к стеклу. Движения указательных пальцев неизвестных, аур которых я до сих пор не видел — и неторопливое "выплывание" линий световой паутины в толще прозрачного кварцевого стекла. Десять метров. Не знаю, как, но мне удалось охватить радиус в десять метров — потом специально считал. Три оконных проёма вправо, два — влево. Наверно, аякаси не сразу сообразили, что пули, разбив первый слой преграды, с искрами отлетают от второго — ни капли магии в моей защите не было. Дождь осколков от внешнего стекла на несколько секунд закрыл нас и нападавших друг от друга: я только видел, как по охваченному паромом материалу ползут первые робкие трещины и появляются сколы, а потом… у стрелков кончились патроны в магазинах. Уверен, будь у противников хоть немного боевого опыта, такой промашки они бы не допустили. Через секунду директор и Заккери двумя скупыми трёхпатронными очередями из-за края рассыпающегося стеклянного щита доказали, что профессионал зря боеприпасы не жжёт. Двух других перерезала тонкая нить водяного бича. Полыхнули, прежде чем затухнуть совсем, не слишком яркие ауры демонов… и я понял, что прятались они под моими же амулетами.

— Двенадцать отметок в здании, пять подвал, семь — два этажа вверх и выше. — Гинко вытянулась струной, считывая, направления, но я и сам видел, как вспыхивают ауры, просвечивая через перекрытия. К счастью, кроме демонов, я увидел и ауры магов. Правда, одна из аур аякаси сияла как маленькая звезда. А — класс!

— Арсенал! — проорал Коуджи, указывая на спуск в подвал. Он и Зак бежали туда, а Широ сползал по стене, держась за живот.

— Пачи, Четвёртый! — Я крутанул рукой в сторону бегущих союзников и вслед за скачущим широкими, нечеловеческими прыжками Тенгу, побежал в сторону лестницы наверх. А дальше… дальше была череда пробежек и перекатов — падений, я подобрал пистолет, скользкий от дымящейся крови, и с первого же выстрела едва не вывихнул себе обе кисти. Сидзука, прикрывающая меня то слева, то справа… пробитая прямо с ходу стена, ставшая от "парома" хрупкой, как стекло… На секунду Мизучи отшвыривает тяжёлый стол, и я, светящимся от "парома" ножом буквально протыкаю метателя, захлёбываясь в собственном крике. Мёртвые и раненые люди, мёртвые расчленённые демоны. Демоны с оторванными конечностями… Хлопки выстрелов, и обожжённое болью плечо… А потом аура Тенгу вспыхивает над нами, и стена здания взрывается стеклом и бетоном, вперемежку с ветряными лезвиями. Свистящие щелчки рейлганов и синие вспышки сквозь дым. "Мы сдаёмся" — кричит молодая женщина, закрывая спиной аякаси-паренька, руки у того в крови по самые локти. "Раньше надо было думать" — говорю я бьющейся в конвульсиях тушке енота у ног, а мальчик — мой ровесник по виду, падает, зажимая распоротый бок. Бесполезно — на лезвие "паром" и мана, как я и думал, на такой фокус меня хватает. Удар, один из тех, что я разучивал с Вороном в ритме медленного танца. Теперь уже безмозглый зверь пытается прокусить мне ногу сквозь штанину — и улетает на улицу через оконный проём от пинка. Оглядываюсь — и не вижу врагов. Устало приваливаюсь к стене — и вскидываю выхваченный станнер. А, нет — свои. Сидзука. Обнимает, что-то говорит — я не слышу. Читаю по губам: "победа". А почему она тогда плачет?.. Пока медленно иду, поддерживаемый девочкой, вижу со спины отца Хироэ. Бледный, как мел, но, кажется, невредимый. Идёт с группой таких же бледных мужчин, одного они буквально несут на плечах. Вижу, как внизу Тенгу проходит от партии к партии спускающихся людей, и лёгкими касаниями воздействует на головы: светло-синим вспыхивают волны заклятий — и сразу же гаснут. Рядом примерно то же проделывает Коуджи. В холле ещё пятеро магов — и один из них, невысокий японец, плачет над окровавленной женщиной.