Александр Юрин - Горизонты безумия

Он ещё долго так стоял, сжимая в руке указательный палец брата. Потом подошёл Холмин.

- Дим...

Димка не отозвался, мысленно пребывая где-то далеко.

- Дим, как ты узнал, что Олег хочет именно этого?

Димка обернулся, шмыгнул носом.

С ресниц скатилась слеза.

- Я не помню! – Димка расплакался, уткнувшись в халат отца.

Холмин был в ужасе. Он знал, что сын где-то пропадал, но только не помнил, где... Он вообще ничего не помнил. Только спич сына о том, что Олегу больно дышать вот так. Потому он и не дышит. Не хочет.

Как ни странно, но Галина первой поверила в это.

В дисколёте было тесно. Непонятные панели, экраны, перемычки – ноги не разогнуть. Иллюминаторов не было вообще. Юрка представил, что они крутятся на неимоверной скорости... и чуть не сделалось плохо.

- Па...

- Что, Юр?

- Там будут ждать.

- Кто?

- Те, кому так хочется заглянуть за грань.

- Кто они?

- Мы сами...

Дисколёт нырнул в нуль-пространство, оборвав фразу мальчика.

...Всю дальнюю стену занимал огромный иллюминатор – метров шесть в ширину и четыре по вертикали. Внутри чёрного квадрата сияла Земля. Она тоскливо наблюдала за «пасынками вселенной», что отважились бросить вызов бесконечности... или бескрайности чувств...

Подорогин вздрогнул в ложе.

На шею легли холодные пальцы, принялись душить.

Подорогин извернулся. Вырвался из душащих объятий. Взглянул в глаза противнику... и ужаснулся.

Это был он сам.

«Я всё же попросил! Но как?..»

- Решил разрушить кольцо? – спросил двойник. – Самонадеянно.

Подорогин окинул взором зал. Увидел пробирающихся к ним по рядам людей из службы тотального контроля, Самохина на трибуне, ещё одного человека, похожего на себя. Крикнул:

- Кровь! Смотрите, у него кровь!

Зал загудел, как встревоженный улей.

Пятнашки зашелестели, передвигаясь...

Это были его последние тридцать секунд.

- Почему мы тут? – спросила Иринка сестру.

Светка проглотила слёзы.

- Я... Я не знаю.

- Кто этот человек? – продолжала расспрашивать мелкая.

На девочках были лёгкие летние платья, а вовсе не комбинезоны. Над городским кладбищем звенели соловьи. Зелёная травка венчала аккуратный холмик могилы. Серый британец стряхивал с усов радужную росу, обнюхивая памятник.

- Я... не помню. Он учёный. Всю жизнь исследовал микрокосм, – Светка рыдала.

- Что?

- Что тут, – Светка коснулась лба сестрёнки.

- А как ты узнала про него? Почему плачешь? Свет?..

Светка пожала плечами.

- В Интернете прочла. Потом пришла. И... тут что-то не так.

- Где?

Светка коснулась груди слева.

- Он давно умер. А я словно знала его при жизни.

- Смотри!

- Что?

- На фото!

- Что-то не так?

Девочки прильнули к памятнику.

- У него на клапане кармана моя заколка! Ну помнишь, которую я потеряла?!

Светка ухватилась за подбородок.

Потом просто упала на колени, не в силах совладать с чувствами.

Надпись, под фотографией Холмина Дмитрия Сергеевича, гласила:

«Светлана, Он выслушивает каждого из нас. Потому и возвращается вновь и вновь – просто в отличие от смотрителя не любит афишировать свои поступки. Он будет приходить, пока мы окончательно не поверим... Люблю».

Светка до боли закусила губу.

Она вспомнила всё! Всё чего не было и что было... а ещё то, что так и не досказала.

- Димка... Пока не поверим, я помню. Любимка ты мой...»

Юрка с отцом пытались запустить в парке змея. Ярик держался за живот. Вадик, разочарованно качал головой.

Ещё выше висел дирижабль.

Рекламный плакат вещал:

«Проект “Оверсан”. Мы воплощаем мечты в реальность!»

В зале было светло. Белые колонны уносились ввысь насколько хватало взора. Под ногами шуршали слоёные облака. Испуганно перешёптывались другие дети.

...Они смотрели друг другу в глаза и плакали. Плакали, потому что знали: пришла пора расставаться, чтобы больше никогда не увидеться. Или увидеться, но не узнать друг друга, потому что таковы правила.

Грянул сонм труб. Воспитатели упали ниц. В лучах ослепительного света предстал Он.

- Пора, – пророкотал гром. – Ты готов ступить на тропу познаний, чтобы преодолеть жизненный путь? Внизу тебя уже ждут.

Мальчик кивнул, вытирая с подбородка слёзы.

Девочка сжала кисти рук – до боли. Но в груди всё равно было больнее.

- Обещай, что будешь ждать, – прошептала она.

Мальчик кивнул.

- Обещаю.

Девочка вздрогнула от последовавшей догадки:

- Но ведь ты не проживёшь сто сорок лет! Твоё тело умрёт.

Мальчик заглянул в глаза.

- Я что-нибудь придумаю. Верь мне, как Ему.

- Но как?! – последовал вопрос, полный отчаяния.

В небесах назидательно громыхнуло.

- А ты... Ты будешь ждать меня? – затаив дух, спросил мальчик.

Девочка шмыгнула носом.

- Всю жизнь и даже после я буду ждать только тебя. Буду ждать пока не погаснет последняя звезда. Пока эти облака не поглотит мрак. Пока буду способна мыслить и чувствовать сама!.. И потом тоже буду, когда не останется совсем ничего! Ему не убить наших чувств! Не стереть их! Не выжечь!..

Девочка всё удалялась, а мальчик чувствовал свою ладонь зажатой в сухой и тёплой руке, утягивающей прочь.

- За что? – спросил он, когда крики девочки стихли, а воспитатели закрыли за ними кованые врата. – За что Ты так с нами поступаешь?

- Ты спрашиваешь, за что? – пророкотало рядом. – Тебе дарован бесценный дар земной жизни! Ты должен быть благодарен, так как сможешь развиваться, накапливать знания, нести свет. Быть полезным.

- Полезным кому?

Небеса не ответили.

Здесь так было впервые.

Облака налились свинцом, словно в раздумье.

- Так ты готов отдать жизнь за любовь? За чувство?

Мальчик, не задумываясь, кивнул.

Совсем рядом сверкнула молния. Громыхнуло, отчего мальчик весь сжался.

- Жизнь целого мира? – вопрошала стихия.

- Мир – это человек. Разве нет? – шёпотом спросил мальчик. – Если так, то я готов. Забирай. Мне все равно, потому что там, куда Ты ведёшь, – мне не увидеть счастья.

Последовала пауза.

- А я и не подозревал, что мы создали, – прошептал дождь.

- Разве такое возможно? – недоумевал мальчик.

Небосвод тряхнуло, словно кто-то огромный кивнул головой; сорвалась пара комет; звёзды принялись взволнованно мерцать. Далеко-далеко вспыхнула сверхновая.

- Я не могу забрать тебя, потому что это повлечёт за собой гибель Мультивселенной, но я могу сделать так, что ты увидишься с ней... Хотя и знаю, что так поступать нельзя.

- Пожалуйста! – попросил мальчик, от переизбытка эмоций вставая на цыпочки.

- Малыш, – на небе собралось бледное скопление. – Там, на Земле, это будет всего лишь миг. День, может быть, два, после чего вы снова расстанетесь. Навсегда.