Макс Мах - Авиатор

«А ведь это Африка, детка! — подумала с восторгом, какого от себя и не ожидала. — Тут водятся бармалеи!»

Бриг завис над рекой на высоте десяти метров. Высадили наземную команду, сбросили швартовочные концы. Матросы закрепили канаты на растущих поблизости от реки старых, укоренившихся дубах. После этого уже можно было заняться «домашними хлопотами»: опустить в воду армированные стальной проволокой гофрированные трубы из каучука, разбить наземный лагерь, то да се. Вскоре в лагере загорелись костры, зачухали насосы, качая на борт пресную воду, и охотничьи партии ушли на склоны гор, образующих долину реки. Решила пойти и Лиза, тем более что по достоверным сведениям, несколько парней из команды вспомогательных двигателей подрабатывали выделкой звериных шкур и прочими таксидермистскими штучками. У них внизу, на бывшей минной палубе даже все необходимые для этого приспособления и химикаты имелись, а Лиза, страсть как, хотела заполучить прикроватный коврик из какого-нибудь крупного кошака. Из пантеры, скажем, или из леопарда.

Сказано — сделано. Позвала в компанию Анфису с Рейчел и показала им на понравившийся ей с первого взгляда холм. Скалистый, заросший весьма впечатляющим «смешанным» лесом — дубы, ливанский кедр, туя и земляничное дерево, — холм этот отстоял метров на пятьдесят — шестьдесят от опушки леса, поднимавшегося вверх по горному склону. Река, низкая земля у подножия горы, — камни, сухая трава, да редкий кустарник, — холм и гора.

— Мне нравится, как тут все расположено! — сказала она спутницам. — Вон там, с краю… Ах, черт вы же не видите!

Еще бы, у Лизы на глазах пилотские гоглы с изменяемой цветностью и кратностью увеличения. Она видит холм в шестикратном увеличении, но подруги-то — нет.

— Неважно! Поверите на слово! Там с края кедр одинокий растет. Почти у самого подножия холма. Повесим на ветку какую-нибудь приваду и пристрелим «барсика»! — последнее слово Лиза сказала по-русски, и поняла ее только прыснувшая в кулак Анфиса. Рейчел пришлось переводить и объяснять всю тонкость русского народного юмора.

— Ты раньше охотилась на леопарда? — спросила Рейчел, так и не улыбнувшись шутке.

— Нет, — призналась Лиза, — но я читала книжки. И потом, если ты думаешь, что секач под двести кило весом или бурый мишка того же размера, меньшая хвороба, ты ошибаешься. Еще неизвестно, кто хуже, леопард или кабанчик!

В конце концов, решили идти вчетвером, но все равно чисто женской компанией, прихватив с собой Мари Нольф. У Мари — и, по-видимому, не случайно, — оказался во владении отличный девятимиллиметровый штуцер-двустволка, специально предназначенный для охоты на большую «африканскую пятерку», в которую как раз и входит леопард. Впрочем, Лизин «Каргин и сыновья» с нижним 9.3-мм и верхним 7-мм стволами был ничуть не хуже. Нижний ствол она зарядила пулей весом в 300 гран. На близкой дистанции такая пуля остановит и медведя, и леопарда. Но вот верхняя весом всего 9.7 грамм — могла оказаться, для такого зверя, слабовата. Поэтому Лиза была даже рада, что Анфиса и Рейчел вооружены магазинными бельгийскими маузерами. Боевой карабин. Калибр — 9.5 и энергия пули подходящая. Так что вместе они составили вполне опасный, — как минимум для африканской фауны, — отряд.

До холма добирались часа три, но зато, едва подошли, как Анфиса заметила на склоне горы небольшую группу кабанов, и, если африканские свиньи не сильно отличаются от своих европейских сородичей, это были не секачи, а именно свиньи и молодые самцы-подсвинки.

— Метров двести пятьдесят, — сказала Анфиса с сожалением в голосе. — Далековато для меня. Не попаду.

— Да, подобраться бы поближе! — вздохнула Мари.

— Одолжишь мне свой штуцер? — спросила Лиза, настраивая оптику.

— Попадешь? — протянула ей оружие Мари.

— Как нечего делать! — Лиза передала свое ружье Анфисе, сбросила рюкзак и взяла в руки штуцер. Примерилась.

— Нормально!

— Я тоже, пожалуй, попробую! — сказала Рейчел.

— Тогда по моей команде, — согласилась Лиза. — И, знаешь что, не экономь патроны. Стреляй в движении, вдруг кого и зацепишь. Моя та, что слева. Самая большая.

— Ну, тогда, мой справа. Тоже, вроде, не маленький.

Прицелились.

— Товсь! — тихо, чтобы не сбить прицел, прошептала Лиза. — Пли!

Выстрелили практически одновременно. Лиза целилась кабану в голову и была уверена, что не промахнется. Поэтому, едва выстрелила, сдвинула ствол немного вправо и выстрелила снова, выцелив еще одного кабана. Рядом, поспешно передергивая затвор, палила Рейчел.

— А неплохо! — почти с восхищением признала Анфиса, когда отзвучали выстрелы. — Три кабанчика за двадцать секунд!

И в самом деле, на склоне между деревьями видны были три туши.

— Четыре, — поправила ее Рейчел. — Правее посмотри! Среди деревьев.

«Четвертый!»

— Ну, ты даешь, сестра! — вполне искренно восхитилась Анфиса.

— Даю, когда хочется! — рассмеялась Рейчел.

— И это правильно! — согласилась Лиза. — Но вернемся к свинушкам. Одного, как приваду, на дерево подвесим, а трех других… — и вдруг осеклась.

Начиная стрелять, она как-то совсем не подумала о последствиях. Три кабана, их, поди еще перетащи! И что с ними делать потом? Ночью вполне могут заявиться и другие, желающие полакомиться свежатиной.

— Не парься! — успокоила ее Анфиса. — Там, где не додумывают пилоты, навигаторы уже курс прокладывают!

Она достала из рюкзака ракетницу и одну за другой выпустила в наливающееся вечерней синевой небо две зеленые ракеты!

— Подмога в пути! — объявила она, засовывая ракетницу обратно в рюкзак.

И в самом деле, они только успели перетащить одного — самого маленького кабана, — к кедру, а на опушке леса уже садился «фоккер» Клары ван де Хёлст.

Следующие минут сорок они впятером корячились с огромными тушами, но погрузить сразу смогли только одного кабана. Тяжёлые сволочи, хоть и вкусные, особенно, если знать, в чем вымачивать мясо и как его готовить. Так что, хотя один «поросенок» и уехал на бриг, второго придется разделывать прямо на месте, чтобы Клара забрала его второй ходкой. А с третьим что делать?

«Погорячились! И ведь припрутся паскуды на запах!» — вообще-то, она имела в виду шакалов, или кто тут у них водится? Но в следующий момент сообразила, что и кошак может соблазниться дичью на земле и не прийти к дереву.

«Вот же гадство!» — но ругайся или нет, сделанного не воротишь.

Второго кабана совместными усилиями вытащили из леса и разделали еще до прилета Клары. Лиза это дело не любила, но свежевать кабанов, — как, впрочем, и оленей, косуль и всякую мелочь, вроде зайцев, — умела. Охотилась с отцом, от него и научилась. По первому разу стошнило. После второго, думала в рот мясо больше не возьмет. Но, в конце концов, переболела. Пообвыкла. Притерпелась. Удовольствия не получала, — как некоторые, — но оно и к лучшему. Женщине такое любить, по уставу не положено.