Александр Савчук - Горе и Беда [СИ]

И, подхватив менталиста, потащил его в подпол. Вместе со мной ужом протиснулся Хвост. Я недовольно посмотрел на него, но возражать не стал.

Пара крепких затрещин для более доверительной беседы, а потом и кляп можно вытащить.

— Для чего вам были нужны девочки? — спросил я.

— А ты не знаешь, для чего девочки нужны? — нагло ухмыляясь ответил он. — Так приведи одну, я тебе покажу! А можешь и всех четырех!

— Вы их не трогали! Зачем тогда похитили?

Наглеешь, а глазах страх гуляет! Знаю я таких, других мучить рады, а себя любят. И боли не терпят. Сейчас я буду делать больно.

Но не успел я поднять руку, Хвост остановил меня.

— Погоди. Дай мне.

Непривычно звучал голос нашего магического гения. Сухо и жестко. Без малейшего намека на разгильдяйство. И движения непривычные. Никогда Хвоста таким не видел.

— Хорошо. Попробуй, — я уступил место.

Хвост положил ладони на голову плененного и выпустил какое-то неизвестное мне заклинание. Дикий крик, раздирающий горло в клочья, наполнил подземное убежище. Менталиста выгнуло дугой, он трясся словно в эпилептическом припадке. Резкий запах. Несколько секунд ужасной пытки, которую и врагу не пожелаешь.

— Зачем нужны были девочки? — задал я повторный вопрос, когда Хвост сделал перерыв.

— Продать!!! Целки стоят дорого!!!

— Гнида!!!

Хвост было возжелал продолжить экзекуцию, но я силой оттащил его от скулящего тела.

— Уймись! — крикнул я. — Он уйдет не так легко! Сначала он расскажет о тех, кто должен был девчонок купить! А потом мы навестим их! Вместе! Хочешь этого?!

— Да! Хочу!

Хвост вырвался и бросив последний взгляд на похитителя полез наверх.

— Они все равно вырастут шлюхами! — скулило тело в углу. — Они все шлюхи!!! До единой!!!

— Тварь ты! — еле сдерживая себя, чтобы не прикончить гада прямо здесь, прохрипел я. — Если тебя кто-то бросил, это не значит, что все остальные такие! Ничего, я тебе это еще объясню. Подробно!

И ступеньки скрипнули под моими ногами.

Мы сдали похитителей полиции. Ненадолго. Решетки и тюремные запоры для нас не проблема. Думаю, после того как они все расскажут, мы навестим их. И несчастные скончаются от острой сердечной недостаточности. Следов я не оставлю. И в живых их тоже. В конце концов, я палач. И в этот раз выполню работу с удовольствием.

Перед тем как разъехаться Армен спросил меня:

— Слав, а почему ты кричал "работает ОМОН"? Для страха?

— Не только, — пожал я плечами. — Еще потому что это правда. Мы и есть ОМОН. Отдел Магической Опеки Населения. Разве я не прав?

— А мне нравится, — невесело улыбнулся Армен. — Надо будет шефу подсказать идею, когда в следующий раз будем вывески на офисе менять.

Уже дома я нацепил браслет и достал бутылку коньяка. С ней и ушел в свою комнату. Но Анна меня не оставила. Пришла, села рядом на диван, и прижалась плечом.

— Девочки напуганы. Очень, — тихо сказала она. — Их не насиловали. Заставляли раздеваться и танцевать. Смотрели. Били. А этот гад им ужасы наяву устраивал. Насылал видения, где он методично режет каждую на куски. Мы частично сгладили воспоминания, но потребуется еще несколько сеансов. Зина поможет. Через некоторое время девочки все забудут. Они будут жить обычной жизнью, и их не будут мучить ночные кошмары.

Она зябко передернула плечами.

— Я только одного понять не могу, — продолжила Анна. — Почему он сразу их не уводил? В день знакомства?

— Тут все просто, — ответил я. — С головой у нашего альпиниста плохо. Его когда-то бросили, какая-то девушка изменила ему, и с тех пор он возненавидел весь слабый пол. Но подсознательно хотел нормальных отношений, красивой истории любви. Вот и играл пару дней.

Я открыл бутылку и наполнил бокал янтарной жидкостью.

— Тебе коньяка налить?

— Налей.

В город приехали земляки Анны. Среди них был граф ал Чикар. Открытие магического портала – процесс сложный. Нам вдвоем никак не справиться. На подготовку уйдет два дня. Раньше никак не получится. Они помогут открыть портал и пойдут вместе с нами. Граф сказал, что ни за какие богатства не пропустит поединок, о котором будут сложены легенды. Почему-то он был уверен в победе своей ученицы, хотя я точно знаю, о колечке она ему не говорила. Этой уверенностью он поддерживает нас. Никто в отделе не знал, что Анна возвращается домой. И что я иду вместе с ней. Кроме Глеба. Он не отговаривал меня. Может, не одобрял, но и не отговаривал. Знал, что я точно вернусь. Анна так и не дала мне ответа, вернется ли она, но я точно, знал – мое место здесь. На этой земле. А дом Анны там и захочет ли она покинуть его? Не знаю. Иногда я вижу, как во взоре Анны мелькает сожаление и тихая грусть. Особенно когда она глядит на меня, и думает, что я этого не замечаю. Почему? Этого я тоже не знаю.

Анна выглядела уверенной и решительно настроенной, но я видел в глубине ее глаз страх. Думаю, она боится не самого поединка, а его последствий. Император, по словам Анны, хороший правитель, справедливый и честный. У него есть только одна слабость – младший брат. Как поведет себя правитель, если этого брата не станет? Поступит согласно традициям или покарает победительницу? А если покарает, то обрушится ли гнев императора на родных Анны? Одно я знаю точно, я не буду спокойно наблюдать, как мою жену казнят. Кроме прадедовой шашки у меня на поясе привычно устроился "стечкин". Я знаю, что этого может быть недостаточно. Посмотрим. Не из таких передряг выпутывались.

Анна снова пришла спать ко мне. Ничего не было. Нет, мы все так же просто спали вместе. Только ночью я проснулся и обнаружил руку супруги на своей груди. Улыбнулся, погладил ладошку и снова уснул. А на следующее утро проснулся в привычном одиночестве. Принял душ, приготовил завтрак и привычно постучался в комнату Анны. Дверь легко распахнулась. Странно. Хоть Анна и отказалась от защиты, но дверь запирала всегда. Я вошел в комнату. Никого. Только небольшой листок бумаги на кровати. Взял. Прочитал. Всего пара строчек. Сел на кровать.

Меня оставили. Бросили. Анна ушла в свой мир одна.

Долго рассиживаться я не стал. Предали меня? Бросили? Так не в первый раз. Надо заметить, что моя первая, и по-настоящему единственная супруга, в подобной ситуации повела себя значительно приличней и благородней, чем некая графиня. Она честно сказала, что не готова жить с таким человеком, а не сбежала, оставив краткую писульку. Вот только мне интересно, как госпожа Бедорианна собирается дальше жить? Она замужняя дама, развода от меня она не получила. Даже если укокошит герцога, а император поаплодирует этому событию, жить в отдалении от супруга не совсем прилично. Или она с честным негодование во взоре расскажет что муж ее выгнал? И при этом развелся? А татушка? Или же Анька собирается подать на развод дистанционно, через своих земляков, которые обязательно вернутся? Не знаю, каковы ее планы, но послевкусие от них горькое.