Олег Север - Передышка

– Так можно что-то сделать с этой удушающей субстанцией? – повторил я свой вопрос.

Девушка издала звук, сравнимый с рёвом сирены, и грохнулась в обморок. Я попытался встать с кровати и обнаружил, что весь обмотан жгутами непонятного назначения.

– Умник, ты что-то понимаешь? Куда мы попали? – обратил я к своему alterego.

– На данный момент я рассматриваю три основные гипотезы. С вероятностью 0,316 мы попали в игру нового поколения, в которой время течёт намного быстрее, чем в реальном мире. С вероятностью 0,278 – это параллельный мир, очень похожий на наш. И наконец, с вероятностью 0.241 мы попали в прошлое нашего мира. Остальные варианты я не рассматриваю, так как на данный момент их вероятность настолько мала, что легко может сравниться с методической погрешностью.

– Насколько я понял, у тебя есть связь с миром Zero [1] По классификации основному миру присваивается индекс 0. Отсюда и его жаргонное название мир Zero ?

– Нет. Есть только доступ к базам данных. Никаких активных действий произвести не могу, только пассивное чтение.

– Дату и время удалось установить?

– Да, тут есть слабое подобие СЕТИ. Так что дату я тебе могу сказать точно – 28 мая 2014 года.

– Местоположение?

– Россия. Московская область. Город Серпухов. Городская больница имени Семашко. Отделение реанимации и интенсивной терапии.

– Перс и легенда?

– Корнеев Дмитрий Петрович.

– Однофамилец? – перебил я Умника.

– Судя по анализу ДНК, которые я смог провести, это один из твоих родственников. С вероятностью 0,61 – "прямой предок".

От неожиданности я даже не стал больше задавать Умнику вопросов, чем он и воспользовался, продолжив пичкать меня информацией.

– Корнеев Дмитрий Петрович. Дата рождения 27 марта 2000 года. Ученик 9 "А" класса гимназии?1582 города Москвы. 27 мая 2014 года попал в автомобильную аварию вместе с родителями. Оба родителя погибли, подросток находился в коме два дня, семь часов, сорок одну минуту, семь секунд. Из близких родственников – старшая сестра, Корнеева Анна Петровна, 1995 года рождения. Студентка второго курса факультета "Лечебное дело" Российского национального исследовательского медицинского университета им. Н.И. Пирогова. Кроме неё в наличии: дядя по материнской линии – Волошин Евгений Николаевич, его жена Волошина Наталья Леонидовна и их дочь Милена, одногодка "нашего мальчика".

– Блин, снова старшая сестра. Что за наказание такое?

– Когда тебя наличие старшей сестры тяготило? Я не припомню.

– Ну не все такие разумные как Милка…

– Как насчёт доступа к памяти перса? – перевёл я стрелки со скользкой темы.

– Для перевода её в активный режим и усвоение твоим мозгом потребуется порядка суток. На это время желательно, чтобы объект находился в состоянии комы.

– Приступай к разблокированию и усвоению памяти, – отдал я приказ и практически сразу потерял сознание, не успев даже договорить фразу до конца.

Следующий раз я проснулся от желания. Желания, свойственного всякому живому организму. Хотелось есть, пить, а главное смыть с себя весь пот, которым я успел пропитаться пока валялся без сознания.

Рывком сев на кровать, я осмотрелся. На этот раз в комнате никого не было. Несколько минут ушло на то, чтобы освободить моё тело от различных проводков и трубок, которых было понатыкано в меня, словно иголок в ежа. Со второй попытки мне удалось сесть на кровать, а когда я встал на ноги, меня ждало сразу два неприятных сюрприза: ноги меня держали с трудом, а главное, я оказался на целых двадцать с хвостиком сантиметров ниже, чем привык, и это доставляло огромные неудобства.

– Ничего, тело молодое, откормим и прокачаем, – как мог, успокаивал меня Умник.

С трудом держась за стенку, добрался до окна, немного повозился с ним и открыл, чтобы глотнуть свежего воздуха, вместо него меня обдало пылью и запахом дизтоплива от проехавшего грузовика. Отдышавшись, продолжил свой путь и вскоре добрался до первой двери, но она оказалась запертой. Я прислушался: из-за неё шёл устойчивый гул, очевидно, там находился коридор. Собравшись с силами, я продолжил своё путешествие и вскоре достиг второй двери. За ней оказалась маленькая комнатка, в которой стояла душевая кабинка. На то, чтобы влезть в неё и включить воду, сил у меня хватило. Из душа потекла чуть тёплая вода, которая приятно бодрила уставшее тело. Поток воды словно смывал с меня слабость и болезнь. Не помню, сколько я простоял под душем, из состояния покоя меня вывел шум открывающейся двери. На пороге стояли трое: уже виденная мною медсестра и две женщины в районе тридцати лет, очевидно, врачи. Вместе они уставились на меня, словно голого мужика никогда в жизни не видели, от такого внимания я даже немного смутился.

– И куда это они все уставились? – задал я риторический вопрос.

– В корень зрят, – неожиданно удачно пошутил Умник.

Второй день я прохлаждался в больнице, регулярно посещал различные процедуры и сдавал десятки анализов. Одной крови из меня выкачали больше литра. Несмотря на все мои заверения, что я здоров, врачи не спешили меня выпускать из своих цепких рук.

Справедливости ради стоит сказать, что условия для больных были сносными для данного времени. Если честно, действительность даже превзошла мои ожидания: просторная палата на четверых, сытная, хоть и простая, еда и большое количество свободного времени. Единственное, что меня раздражало, это ограничение свободы. От нехитрых развлечений, игры в карты и заглядывание под халатики медсестёр, я самоустранился. Играть в карты с соперниками намного слабее не доставляло никакого удовольствие, а медсестры в лучшем случае с трудом дотягивали до среднего уровня.

Так что осталось общение с Умником, который, несмотря на то, что был сильно занят (просеивал йобибайты информации, чтобы составить представление о времени, в которое мы попали), выделил значительный объём своей мощности для общения со мной. Надо сказать, что о временах "Дикого интернета", предшествовавших "Черным годам" несмотря на обилие информации, а может именно благодаря ей, достоверно известно очень мало. Намного меньше, чем о начале и даже середине двадцатого века, вот такой вот парадокс. По большому счёту о "Чёрных годах" мы располагаем только легендами и воспоминаниями людей их переживших, во многом противоречащими друг другу.

Такое положение дел вполне объяснимо. Во времена, когда вирус выкашивал людей, как триммер траву, когда выживал один из тысячи, а то и меньше, было как-то не до сохранения информации. Поэтому мне только и оставалось, как ходить на процедуры и размышлять над своим незавидным положением. Надо ли говорить, что основными вопросами, над которым я размышлял, были вопросы: "Для чего я сюда попал?" и "Что мне нужно сделать, чтобы вернуться обратно?".