Харитон Мамбурин - Прыжок на месте

Средний латный доспех, модифицированный под бессмертных, понятие сплошного бронирования отрицал. Толстая сталь наручей и внешней стороны предплечий, кольчуга с нашитыми на нее пластинами, мощный пояс, надежно закрывающий потроха и кольчужная юбка до колен с теми же сегментарными пластинами брони. На юбке были разрезы, кольчуга была представлена в безрукавном исполнении - всё на откуп ловкости и мобильности. Под это металлическое богатство планировалась надевать наиболее дорогую часть доспеха - специальным составом обработанный поддоспешник из очень мягкой, но прочной кожи с высокими защитными характеристиками.

***

А вечером я сидел в своей комнате, скрипел зубами и уговаривал скупую орочью слезу прекратить выкатываться. Пронесшийся в сумбуре день в хлопотах и заботах завершился приемом сделанной гремлиншами рунической защиты особняка. Все было сделано строго по "посоветованным моим приятелем" схемам и не вызвало никаких нареканий, но проверка отняла массу времени. Обеднев за день на семь сотен золотом и порядком вымотанный, я перед сном внезапно вспомнил о доставшемся мне за работу курьером пакете и решил его вскрыть.

Каталог меня сильно порадовал - толстая книженция содержала в себе более тысячи заметок, описывающих разные полезные товары в Домах Матери, а карта предоставила возможность впервые увидеть все континенты мира Пан этой сферы.

Полный самых радостных предчувствий, я развернул доставшуюся мне как гонорар работу мастера Пафоя. Даже в свернутом виде она внушала!

"Лучшее пари"

Класс : предмет искусства

Редкость: уникальный

Свойства: отсутствуют

Уникальные свойства: "неразрушимый"

Уникальная неразрушимая картина работы серебряного художника за одну пробежку. Ее цену я не возьмусь определить сейчас, хотя весь город бурлит слухами, что мастерская Мигеля Пафоя сгорела, а он сам пропал. Не просто испарился - а ушел на перерождение, ведь договора, обещания и большинство клятв, данных художником другим разумным, показало последним разрыв соглашений! Никто не знал, вернется ли он через десятки лет и будет ли творить еще, но полотно его руки "хорошего" начального качества сейчас стоило более пяти сотен золотом!

Развернув картину, я отвесил челюсть и стоял в прострации минут пять. Потом уже сел и начал бороться с той самой, которая скупая.

Был ли Пафой настоящим гением кисти и красок - я не знал. Но теперь был стопроцентно уверен, что ловить и запоминать момент низенький двухцветный гном с жадноватым и подлым характером умел как никто.

На картине была представлены две руки, тянущиеся к шикарной кровати с балдахином, резными стобиками и прочими атрибутами роскоши и красоты. Мягкое атласное белье, мягчайшие на вид подушки. Правая из протянутых рук была покрыта короткими вьющимися волосами черного цвета, левая - зеленого. А на кровати...

...на кровати в откровенных позах лежали две женщины, недвусмысленно манящие обладателя рук. Прекрасные формы, яркая, бьющая наповал красота, отчетливо различивая страсть...хотя нет, не страсть, а похоть лилась с картины мощным ровным потоком. Даже столь далекому от искусства существу как я, картина не показывала, не обещала, не демонстрировала...она диктовала четким размеренным слогом, вбивающим железнодорожные костыли в мозг - "Сейчас будет секас!".

Беда была в том, что я был знаком с лежащими на кровати женщинами. Обеими. Это ставило крест на возможной продаже картины на долгое...очень долгое время.

На ложе похоти Мигеля Пафоя заманивали Аливеолла Миранда дель Каприцциа и...Красная Шапочка.

Я стоял в гордом одиночестве напротив пещеры дракона с дадао в каждой руке и чувствовал себя неловко. Как до этого дошло? Нормально же всё было?!

Мои новые партнеры быстро доказали, что заработок денежных средств - это то, в чем они прекрасно разбираются. Начали мы с...ну в целом, это можно было назвать геологоразведкой. Наняв небольшой дирижаблик с командой из трех смертных и закинув зелья возврата в Дом Матери Эйнура, мы направились по координатам, выданным гному за какие то преференции еще в незапамятные времена. По дороге мы неоднократно останавливались, занимаясь тем, что наша кошка-Офелия метко обозвала "пылесосингом". Пока Генрих проводил разведку местных недр, наши ушастые и хвостатые "лесники" вместе с Картером переводили всю окружающую живность в шкуры, мясо, кости и внутренние органы, если те представляли ценность. Валериан процеживал округу в поисках редких и диких трав, а потом набранный "улов" отправлялся в Город Неудачников, где его встречали и продавали поверенные Рионны. Гном подобное собирательство за доход не считал, хотя с моей точки зрения, золота оно приносило достаточно, с лихвой окупая и наши затраты и аренду воздушного корабля.

Всё шло прекрасно. Я встречал грудью мелкие опасности, вроде гигантских крокодилов и тигроподобных кошек, помогал охотникам таскать добытых животин в холодильный отсек дирижабля и выгребал отбитую Генрихом породу подальше. Картер резвился, бегал за мелкими животными и потихоньку рос в уровне. Остальные тоже были заняты делом и даже Киллана Флайвинг с каждым днем все меньше нудела, вспоминая комфорт своего уютного домика в Титабе...

Но вот теперь я стою как дурак перед взглядом большой рептилии, высунувшей голову на длинной шее из пещеры и понимаю, что обратного пути нет. Схватка неизбежна.

Дракон аккуратно, но быстро и плавно выволок свое крылатое тело из облюбованной им пещеры, не отводя от меня взгляда, сделал несколько шагов в бок, изогнул шею и нанес стремительный удар хвостом по тому месту, где я только что стоял. Кончик хвоста с костяным набалдашником расколол камень и поднял облако пыли с ошметками вырванной травы. Через долю секунды его взгляд нашел куда я отпрыгнул и туда устремилось уже крыло с вполне серьезным когтем на конце. Я снова отпрыгнул, теперь уже назад, поскользнулся, восстановил равновесие и...снова был вынужден прыгать задницей вперед. Пора отращивать на ней глаза.

Чешуйчатая туша весила около двух тонн и в честных поединках не понимала ничего. Дракон банально пер на меня как трактор, норовя ударить крылом или хвостом, сбить с ног, а затем, наверное, сжевать. Или разодрать передними лапами - выяснять мне не хотелось. Его плотная чешуя на спине и боках ставила крест на любой попытке аккуратно добраться до какого нибудь жизненно важного органа, сохранив тем самым большую часть требухи и шкуру в относительной целостности, но оптимизм мне не позволяли потерять раздающиеся из кустов крики. В подбадривания я никогда не верил, но вот оглашение стоимости различных частей дракона мотивировало меня на ура.