Михаил Уткин - Ездовой гном. Сила

Как же я соскучился по заданиям на скорость! - со злым сарказмом подумал я и скрипнул зубами. У меня всего то хоть есть эти 15 репутации? И как вести вообще это долбаное вече? Захотелось вдруг рискнуть, меня наполнила дерзкая безбашенность, я двинул взглядом курсор и... Нажал отказ.

Громодар, что все это время сверлил меня взглядом, кивнул и поднялся по лестнице, где неспешно повернулся к зрителям. Он поднял кирку, держа за острия, до подбородка, и резко опустил черенок на камень помоста.

Громко лязгнуло, словно гном ударил не деревяшкой по камню, а ломом размером с рельс по железнодорожной цистерне. От удара прокатилась волна, и все с удивлением замерли, увидев, как слой утоптанной пыли вдруг превратился в монолитную плиту на которой переплелись черные и синие полосы кельтских узоров.

- Фига-а, себе!..- выдохнул кто-то потрясенно из толпы. А одиноко стоящая на краю рогулька от вертела наклонилась и упала под ноги, чисто срезанная под основание.

Наступившую тишину прервал густой голос Громодара:

- Долгие годы, наш народ скрывался под землей. Долгие годы бездействия, унижений и нищеты. Мало кто помнит те давние времена, когда мы пали под гнетом демонов. Мало кто, выжил в той древней войне и большинство вас знает о ней лишь по рассказам предков.

Голос Громодара напоенный горечью, разносился над притихшей площадью, проникая казалось в каждое сердце. А он продолжал:

- Сотни лет затворничества и страха. Сотни лет равнодушия и тягот в которых жило наше племя после падения отца нашего Гефеста. Но за эти века народ наш умножился многократно. Мы выживали как могли, каждый гном капля за каплей копил и умножал свою силу. Каждый гном, стиснув зубы, ждал прихода времени, когда сможет ее применить. Только это давало нам смысл жить и противостоять каждому очередному дню. Мы скрывались и надеялись, что демоны, под копытом которых стонет весь Росланд, забыли о нас. Ведь чем могут противостоять им, надежно «запечатанные» гномы?

В голосе Громодара прозвучал ехидная горечь:

- Но, как оказалось, о нас не забыли. Нет, демоны не ринуться в битву, уничтожая всех и вся вокруг, как это было в незапамятные времена их прорыва. Они сделали воистину демонический ход, чтобы окончательно уничтожить нас, своих главных врагов. Решили сделать это руками другого народа Росланд.

Громодар обвел площадь суровым взглядом и прогремел так словно его голос был усилен динамиками:

- Руками темных эльфов! Тех самых темных эльфов, что до последнего отступали под натиском бешеной орды бессмысленных и беспощадных тварей ада, что прорвались из разломов. Тех самых темных эльфов, что с самого начала на словах заверяли всех в своей поддержке, а сами всегда прятались за чужими спинами. Те самые, богиня которых Ллос первая униженно склонилась перед властью демонов! Темные сохранили войска, силу, земли, а потом все еще и приумножили служа исчадиям ада!

И теперь, спустя сотни лет, демоны сделали этим властолюбивым предателям воистину демонический подарок: кузню демонов! Эти ушастые твари могут сливать на их пузырящихся магией наковальнях обычное оружие и доспехи в заклинания с теми же свойствами...

Вы спросите, что же в этом такого чудесного и необычного? Ведь у многих народов есть то или иное колдовство, с помощью которого трансмутируют предмет в заклинание. Да по сути, в этом действительно нет ничего необычного. Но вы спросите так чем же таким эти демонические кузни могут навредить гномам и натравить на них целую ушастую темную расу? А вот тут, дело в их свойстве!

Демоны изобрели способ сделать это заклятья призывного оружия сильнее. Для этого нужно просто... принести в жертву оружию гнома! Изделие демонов высасывает подгорного жителя, забирая у него силу, ловкость, мудрость, разум, выносливость... Высасывает подчистую и убивает. Так призвавший этот демонический предмет в руку эльф получает всю их заемную силу!

Над площадью пронесся гневный шум. Кто-то зарыдал, кто то пытался укутать взятого зачем-то с собой ребенка. Игроки стояли наособицу и выглядели значительна спокойнее окружавших их неписей. Ну, понятное дело, пока еще не прониклись А нубам начальных уровней и вовсе обнуление не страшно. Лишь озираются с любопытством.

- Так что же нам делать, старейшина? - гневно выкрикнул один из бородачей, вскочив на нижнюю ступеньку помоста. - Бросить все и бежать куда глаза глядят?

Его поддержали разрозненными воплями, а Громодар огладил бороду, и когда криков стало много, он вновь звучно брякнул о помост черенком своей кирки, разом глуша лишние звуки.

- Мы останемся! Но Подгорное больше не будет мирной дырой в горе по которой свободно шастают всякие встречные-поперечные. Я Громодар, Тяжелая Кирка, третий старейшина Подгорного, требую от вече поддержки перевести поселок на военное положение!

Внимание, один из старейшин селения, предложил ввести военное положение. Вы видите это сообщение, как видит его каждый взрослый гном, принимающий участие в вече. Выразите свое мнение выбором Да/нет

Решение принять в течении 59 минут. Внимание, если решение примется досрочно половиной вече, вы автоматически освобождаетесь от необходимости выбора

Я тут же вжал согласие, и в тот же миг почувствовал, как меня похлопали по плечу. Обернувшись я увидел Асашку. Агро у него спало, поэтому ник обрел обычный нейтрально-черный цвет, но вот вид у сурового гнома был отнюдь не нейтральным. Главный ездовой озадаченно хмурился:

- Горн, что это за хрень вообще происходит? И каким боком эта речь к игрокам? Я не того ожидал...Вроде как тебя должны были поддержать, а ты даже и не собираешься толкать доклад... И что еще за «военное положение» собрался вводить этот непись? Звучит угрожающе.

Я покачал головой и вполголоса ответил:

- Мы предполагаем, а жизнь располагает... Ты очень удивишься, но к игрокам эта тема относится самым что ни наесть прямым боком. Я сам обалдел, когда чуть не попал, как барашек на жертвенник. Еле выкрутился. А военное положение... Не знаю, что это, описания у меня пока нет. Но думаю, что по-любому будет не хуже теперешнего вялого существования.

За Асашкой через толпу протолкались и другие ездовые, а следом за ними проскользнула и Кассиди, которая тут же прижалась спиной, ловко поднырнула под мою руку и обнялась ею. Я поставил ей подбородок на макушку и добавил:

- Я уже согласился. Соглашайтесь и вы.

А народ на площади уже кажется начал приходить в себя от внезапно свалившейся информации. Один из местных незнакомых гномов, что стоял хмурый и мрачный, вдруг выхватил из-за пояса кирку и вскинул ее к потолку, закричав:

- Верю тебе, старейшина! Согласен!

И тут же по залу пошла волна единодушного голосования. Отовсюду посыпались крики: