Михаил Уткин - Ездовой гном. Сила

Видимо последняя команда была не пропойце. Тот успел лишь вяло качнуться вперед, еще находясь под дебаффами опьянения, как его ухватили под мышки окольчуженные стражи и быстро зашагали по улице так что тому оставалось лишь передвигать волочащиеся по мостовой ноги. Лучник же, с подозрением зыркнул на крышу дома на которой притаился темный эльф, а потом заскользил следом, держась темных проулков.

Корхан, что за все это время сидел как изваяние, выпрямился. На лбу на миг показалась вертикальная морщина, но потом тонкие губы презрительно скривились. Когда никто не видит, он мог себе позволить свободную мимику. Особенно если она соответствовала мыслям:

«Тоже мне, столица баронства. Провинциальный городишко, где стражи в упор не видят темного эльфа скрытого всего лишь «покрывалом ночи». Едва ли у них уровень выше 35. Ни в какое сравнение не идут с темными домами, что постоянно воюют».

Эльф коротко разбежался и перемахнул на другую сторону улицы. Крыша под его высокими черными сапогами не скрипнула, не прошуршала, словно он был бесплотным духом.

Собака, торчащая наполовину из бочки, приспособленной по местной моде под будки для петов, и ухом не шевельнула. Так и посапывала уткнувшись мордой в пустую миску. Корхан отпустил рукоять метательного ножа, от которого к поясу тянулась прочная паутинная нить. Он присел на корточки и отметил собачью будку на карте города, которая уже пестрила десятками таких пометок. Эти действия ничуть не мешали эльфу думать:

«Ассасинам дома Змеи этот городок на один зуб. И местный барон, хоть и непись, наверняка прекрасно это понимает. Мои наивные гномы, наверняка надеются на его помощь, но делают это напрасно. Но этот городишко выбран базой фирмы, и наш народец собирается здесь. Ладно, раз уж не удалось перетащить их к себе, нужно помочь. На благо себя, разумеется. И я помогу, а как... им знать до поры вовсе не обязательно.

Но пока не до гномов. К сожалению создание меча-заклинания, теперь для меня в прошлом. Эпичный Марлезонский балет, увы, закончился эпичным провалом...»

Макс вздохнул, отметая горькие мысли и перемахнул на следующую крышу.

Для темных эльфов, весь этот городок с плоскими коробками домиков, что лепятся на склонах горы, является системой лестниц, со множеством огромных ступенек.

Ночью улицы безлюдны, и причина этому совершенно ясна: из окон домов по крышам которых скакал Макс, поднимаясь все выше, доносятся храп, сопение, сонное бормотание... Иногда слышно сдавленное аханье, сопровождающее скрип кровати, иногда нытье сонного младенца или ленивый разговор сидящих у камина местных.

Обычные ночные звуки городка, по которому безликой тенью мчится опальный эрл дома Змеи.

Наконец домики остались за спиной, а впереди развернулась темная громада скалы, на которой стоит замок местного барона Арндского. Виртуального отца Сашки Тархана.

Эльф потрогал холодный шершавый камень и посмотрел вверх. Здесь скала запрокидывается под отрицательным углом и стены замка не видны. И хорошо. Ведь это значит, что и его самого со стен не увидят. Осторожность, которой эрл всегда пренебрегал, ловя кайф от хождения по краю, на этот раз возобладала.

Макс поморщился противоестественным для него мыслям и вызвал из инвентаря свиток плана нарисованного по памяти. И сморщился вновь, затем словно в пику мыслям об осторожности, пробормотал вслух:

- А рисовать ты, Саша, совершенно не умеешь. Я испытал шок, когда увидел, какие ты каракули выводишь, пытаясь изобразить план замка. И это с твоей то фотографической памятью... Ну допустим, что все эти прямоугольники, круги и квадраты, из которых ты наконец слепил план в графическом редакторе, отчаявшись нарисовать от руки, соответствуют действительности. И надеюсь, что я правильно перенес его в игру...

Вдруг снизу донеслось металлическое лязганье. Эльф прикусил язык и прижался спиной к скале. За глухим каменным забором одного из домиков, сливавшихся с темнотой, показалось зарево факелов. Корхан скользящим шагом сбежал чуть ниже, всматриваясь в ночь. Здание продолжает закрывать обзор, однако видно, как в заборе расходятся створки ворот. Затем отсветы во дворе потускнели, зато засветился верх забора, вдоль которого и двигались эти самые факелы.

Вскоре из-за угла показалась крупная лошадь, на голове которой громоздилась конструкция в виде шлема, ограничивающая «забралом» видимость по сторонам, оставляя лишь возможность смотреть прямо. За дугой хомута, возвышавшимся над ее головой тянутся толстые оглобли, приделанные к передним колесам платформы открытой телеги без бортов. На ней выстроились купола объемных грузов накрытых кожаными пологами. Их дуги выпирают за края телеги.

А длиннющая телега все выползала и выползала из-за поворота, прокручивая внушительные колеса. Корхан по привычке считал: 3 купола, 4 купола; две пары колес, три пары колес...Последний купол вдруг металлически скребнул по стене, и полог наполовину сполз.

Тут же два стражника, сидевшие между грузами, свесив ноги с бортов, вскочили и суетливо натянули его обратно. Один мимоходом пнул возницу в спину так, что тот выгнулся от боли, но промолчал, не рискуя огласить окрестности воплем. Макс же, успел увидеть клетку, поблескивающую сталью.

Внутри в отсветах факелов, что торчат в держателях, он заметил восемь фигур, сидящих в колодках спиной наружу. Головы каждой прикрыты глухими мешками, а сами они в каком-то тряпье едва прикрывающем тела. Другой страж сдернул шлем и пробежался вдоль платформы, набрасывая его на факелы, после чего лишние огни гасли, и через полминуты темноту нарушала теперь лишь пара освещавшая передок телеги.

Возница наконец справился с лошадью и платформа покатилась вдоль склона, по едва приметной дороге, что скрывалась в складках местности. Здесь наверняка в дождливую погоду кипит сплошной водяной поток. И ведет она сразу за город. По наработанной привычке добывать информацию отовсюду, Макс сунулся было вниз, но тут же замер, обхватив каменный столб остатков какого-то строения.

По спине бесстрашного эльфа сыпануло морозом. Следом за телегой странными пружинными рывками, проследовала какая-то тварь размером с двух быков, укутанная черной попоной, волочащейся по земле. На спине у нее покачивалась фигура всадника, закутанная в черный плащ.

Когда всадник поравнялся с телегой, пружинно двигающееся существо вдруг вскинулось. То что должно быть шеей резко мотнулось в сторону накрытых клеток, а из-под попоны потянулась охапка извивающихся щупалец.

Всадник, до той поры неподвижный, дернул рукой, и на миг в когтистой лапе выскользнувшей из рукава балахона, полыхнули оранжевым невидимые до того поводья. Щупальца зверя строптиво изогнулись, продолжая тянуться к повозке. Тогда он сбросил капюшон, и до эльфа донеслось какое-то рычащее слово. Неразборчивое и тихое, но казалось тишь эта происходит из-за того что прозвучало оно на сверхнизких частотах. В действительности было таким мощным, что заныло в ушах и внутри возникло ощущение нервного тика, который подергал все внутренние органы. Даже в цифровом теле, в котором их по определению быть не может.