Константин Каин - Раскол Грасса

Спустя пару дней отец вызвал меня для выполнения своего обещания. Перед нами вышли статные, вымуштрованные эльфы, от которых так и разило сильной магией. Их глава стоял, преклонив колено перед отцом. Обритая половина головы поблескивала бороздами шрамов, а вторая была украшена хитро сплетёнными волосами. Фиолетовые и красные ленты словно перетягивались и переползали змейками по голове кэйтокана карателей, отчего вид эльфа был вовсе не стандартным. Широкие плечи и фигура, обтянутая в аналогичные ленты шире по размерам и тусклее по цветам, говорили о его идеальной физической подготовки. Полуторный меч покоился за спиной и много разных кинжалов развешаны по торсу легендарного капитана.

— Знакомься, Кельтрин, это мой сын Годрил. После того случая он совсем потерял интерес к магии, ты должен помнить, — кэйтокан карателей кротко кивнул в ответ, — Но в последние годы он взялся за ум, став учеником твоего мастера. Успехами они не хвастали, но я уверен, что Нэйт не стал бы тратить своё время на бездарность, поэтому скоро мы услышим о них.

— Значит, с сегодняшнего дня мой отряд будет содействовать в расследовании пропажи эльфов стражей этому юнцу, повелитель?

— Этот юнец мой сын! Не заставляй меня повторять, Кельтрин. — строгий бас отца чуть не сорвался на крик от возмущения и досады.

— Я не сужу об эльфе по его родословной, мой лорд. Вы заслуженно занимаете своё положение, но ваш сын ещё не проявил себя, так что и относиться к нему я могу лишь как к зелёному новичку.

— Вновь ты со своими принципами, Кельт. И всё же за деньги делом занимаешься, а не по идейным соображениям участвуешь в жизни лагеря.

— Тут тоже всё просто: купить услуги можно — отношение нельзя.

— Ладно, ладно, задачу я уже прояснил, у сына есть какие-то идеи по этому делу, так что работайте совместно, глядишь и он проявит себя с лучшей стороны. Все свободны, у меня ещё куча дел.

Вслед за легендарным отрядом из древесного дома вышел и я. Жестом пригласив Кельтрина пройти на арену, я пошёл вперёд, указывая дорогу в напряжённом молчании. Спиной ощущалось постоянное оценивание и даже отчасти какое-то сканирование. Видимо, навыками осматривали мои способности. Что ж, пока я ничего не скрываю, пусть развлекаются.

Первым заговорил сам Кельтрин:

— Давай, Лисгод-молчун, выкладывай свои теории, будем проверять. Пока идём можешь уже рассказывать, а не играть в молчанку. — снисходительный тон эльфа бесил, пусть он и значительно превышает меня в силе, но всё же инициировал это расследование именно я, мог бы и проявить немного уважения.

Я не стал выдумывать ничего фантастического, никаких зверей или необъяснимых врагов. Честно подойдя к группе поглядывающих в мою сторону суровых воинов, предложил им свою гипотезу.

— Мы с мастером Нэйтом каждый день — вот уже на протяжении почти восьми лет практикуемся на арене. И в последний год я стал замечать какие-то изменения. Нет, не в своём прогрессе, к сожалению... Поначалу я не связывал какие-то странные потоки энергий, остаточные явления тёмных сущностей, но после вчерашней ночи я проснулся весь разбитый, словно сам пережил ночное нападение. Давайте сходим вместе на арену и вы сможете убедиться в этом сами.

— Постой, Годрил, для непосвящённого мага ты слишком много знаешь про магические потоки и ощущения. Разве ты уже выбрал путь развития?

— Ты прав, Кельтрин, я ещё только ученик. Но не забывай кто мой наставник! Мастер Нэйт хорошо знает своё дело и годы обучения у него не проходят даром. Как раз одно из заданий было освоить остаточные энергии проходящих занятий других эльфов, я занимаюсь этим овладением и подробным разбором уже два последних года. Поэтому и решился на рейд. Поскольку считаю, что виновные в пропаже стражников могут быть внутри лагеря, а не за его пределами.

— В твоих словах есть зерно смысла. Но как ты предлагаешь вычислять нарушителей? По остаточным оттискам их не выследить, ты я думаю уже понял, что и сам пропитался той энергией. И кто знает, сколько народа ещё напрямую или косвенно контактировали с убийцами. Хотя ритуалы с жертвоприношениями у нас не запрещены, но вот так, без согласования, вырезать магов, непозволительная безалаберность. Дети тени не должны гибнуть во благо алчности одного.

— Вижу ты не доверяешь мне, Кельтрин. И, возможно, я это заслужил. Слишком много времени я не думал о долге лагерю. Но поверь, я сильно изменился за последние восемь лет.

— Хорошо, маленький Грасс. — глава карателей специально выбрал такое обращение, подчёркивая мой статус перед отцом. Заодно я прояснил, почему они так легко согласились на мою авантюру. Акция, проплаченная отцом что бы я ни сказал, будут проверять в первую очередь, порядком надоевшая опека раздражала. К сожалению, по вскинутым уголкам губ воина, я понял, что мимо него моё раздражение не прошло.

Не успели мы обсудить детали, как к нам присоединился мастер Нэйт. Ни словом, ни жестом он не выдал своего несогласия, хотя моя затея ему явно изначально не понравилась.

— Мастер, как в обучении себя показывает молодой эльф? — говорил лишь глава бойцов, остальные молча шли следом.

— О, кейт Кельтрин, мальчик перспективен, но слишком долго длилось его детство. Лорду Грассу стоило обратиться ко мне на пару десятков лет раньше, тогда, полагаю, сложностей не возникло бы вовсе. А сейчас...слишком много времени уходит на самые простые упражнения.

— Да, я понимаю, отец понадеялся на молодую кровь, упустив контроль традиций. А между тем, нераскрытые таланты чреваты лагерю повторным поражением в Турнире десяти.

— Именно это и занимает мои мысли, Кельтрин. Успеем ли мы подготовиться или снова придётся выпускать неогранённые самородки на волю богов.

— Что-то мне подсказывает, боги не всегда согласны с вами, мастер Нэйт.

Разговор вроде бы ни о чём, но пропуская его через призму своих знаний, не слишком ли откровенничает с этим кейтоканом учитель? Повлиять я на ход рассуждения не могу, биться днём против карателей вообще самоубийство. А раскрываться и ждать помилования из-за усиления благодаря жертвам, так это надо сначала получить буст, а потом и разговоры вести.

Так и дошли до арены, каждый в своих мыслях и сомнениях. Тут каратели развернулись на полную, стали расчерчивать всю арену каким-то узором, устанавливать на пересечениях посохи, а затем на других перекрестиях вставали сами. Главной точкой узора стал не центр арены, а край, с которого мы зашли. Именно здесь встал глава боевой группы.

Духи стали обретать форму, от узоров пошли трещины, земля, вода и камень просачивались через трещины, высыпались крошками и собирались в фигуры. Подключились маги воздуха, подсвечивая потоки специальной цветной пылью. Когда собралось большое количество фигур, они стали двигаться. Я словно смотрел мои прошедшие бои со стороны. Только моего образа не было, видны были лишь фигуры убитых.