Константин Щеблыкин - Восточный маг

— Веди.

Сердце форта нашлось под столом в центре помещения, которое местный гарнизон называл караулкой, по сути это первый этаж небольшого каменного строения с крепкими стенами и узкими бойницами. Стол, с пятнами от бесчисленных застолий, пяток стульев — вот и весь антураж. Пол чистый, мусора нет, паутины по углам тоже — всё-таки армия любит чистоту. Приказав солдатам «очистить нахрен помещение», приложил к серой плите кольцо — печатку. Несколько мгновений, и стационарный артефакт пробудился, потеплел, и наконец признал нового владельца.

Этот артефакт, планировка, и три помещения мне что-то неуловимо напоминают. Мой собственный замок.

— А скажи-ка, служивый, не было ли у вас тут в последний месяц чего-нибудь необычного, может волшебного?

Ветеран приподнимает шлем и чешет в затылке.

— За крайний месяц нового ничего не припомню, но вот недельки с две назад перестала работать магическая защита нашего форта. До ентого колдовать вокруг на двести шагов было считай не можно. То есть оно конечно, колдовалось, но получалось у чароплётов не то что надо. Как сейчас помню, ха-ха, тем летом хотел один разбойник огнём кинуть, ха-ха, а колданул себе грязи по пояс, ха-ха, так его с мокрыми штанами-то и… ха-ха-гхм!.. Прощения просим. А сейчас, сталбыть, в ей что-то сломалось.

Получается, что ровно две недели назад я приложил печать к источнику. А ведь несостоявшийся «тур светлый альянс» как раз предполагал возможность выбора замка из светлых фракций. Может ли такое быть что ключевых точек было несколько, но поскольку магический источник может быть только один на всю округу, то при инициации одной остальные перестали существовать? Вполне похоже на правду. Кстати третьей ключевой точки — по всей видимости эльфийской — я до сих пор так и не нашел.

В любом случае теперь у меня есть своего рода тренировочная площадка, обучающая до двадцати пехотинцев в неделю.

— Значит так, бойцы. Тренироваться новобранцам придётся как положено, на снаряжение денег подкину. Служить будете на охране растущего посёлка Палёный Яр. Но уже после первой недели вам предстоит обзавестись хозяйством, пополнив мирное население по месту службы либо вернувшись сюда, в Грязи. Амуницию оставите себе, но будьте готовы достать её из сундука при первой же опасности. Я хочу чтобы каждый мужчина умел держать в руках оружие.

Вояки одобрительно кивают, подкручивают усы, их лица разглаживаются. Похоже мои слова пришлись многим по душе. И если неделя оплачиваемой службы это откровенно мало, то вслух этого никто не скажет, потому что оставшееся в руках бывших крестьян, а теперь солдат запаса оружие и пусть лёгкие, но доспехи- это совсем не то что вилы да косы, а иметь то, что не понадобится и не иметь когда оно понадобится — это две большие разницы, как говорил один классик, и эту простую истину ветераны могли прочувствовать на своей шкуре.

Последним бонусом этой долины оказались готовые работать на хозяина 36 крестьян. Во-первых по договору их семьи получали сразу приличную сумму золотом, во-вторых для них мало что менялось — разве что теперь барин мог диктовать что им делать а чего нет, освобождая на это время работников от налогов, в остальное же время они платили фиксированные подати. Ну а в третьих прокорм этой оравы ложился целиком на плечи хозяина.

***

Прилетевшая демонесса оказалась аж четвертого уровня. Устроив ей допрос с пристрастием, в ходе которого она измотала меня до полной потери сил, и подняла пятый, мне удалось выяснить, что вся жизненная сила, которую она получает своим экзотическим способом, идет ей в качестве опыта. И если такие как я с почти семью сотнями запаса, для неё лакомство, то крестьян зато много.

А еще выяснилось, что зная о любви её повелителя к экономике, суккуба сознательно развивала соответствующие навыки, конечно в меру своего понимания: теперь она экспертная дрессировщица рабов и экспертный же рекрутер. У-ти моя лапочка, узнав об этом, восполняю резерв в заклинательном покое и награждаю девочку еще одной порцией… опыта. Заодно и репутацию в глазах подчиненной поднял.

Отправляюсь на птице в деревню к магам, где взобравшись на скалу над фонтаном, беру пару уроков у местного аксакала. Вытерпев пол-часа издевательств в свой адрес, сопровождавшихся танцем посоха крепкого старичка на моей спине, я получаю долгожданную прибавку к силе магии и заверения учителя, что больше он на такую бездарность как я времени тратить не станет.

Остаток дня я провел за рыбалкой в фонтане, которая принесла мне уровень и в общей сложности полторы тысячи империалов золотыми и серебряными украшениями. Один раз на меня попытался напасть какой-то зубастый червяк в три метра длинной, но его быстренько схарчила птица рух, пасущаяся неподалеку. А ещё я наконец нашел способ при моём-то образе жизни повысить ловкость — кто бы мог подумать.

Назавтра поднятые налоги в сочетании с навыками Риссы дали достаточно средств не только для найма новых големов и рухов, но хватило и на летучий пузырь с башней магов.

Тридцать три богатыря, точнее тридцать восемь, и два десятка гремлинов под руководством Первого распихиваются по двум дирижаблям и отправляются на склоны спящего вулкана зачищать драконов. Три зеленых ящерицы сидят на серных залежах — физиология у них такая, они им нужны для огненного дыхания, а мне для постройки верхних этажей гильдии. Иными словами мне нужнее.

Через два часа взмыленный гремлин передает мне мятую записку. По идее, это должен быть доклад от Первого и его драконоборцев, но он обязан был доложить лично. Разворачиваю, корявым гремлинским почерком листок исписан чуть менее чем полностью:

«…Хрупкие машины за километр садятся, внимание чтоб не привлекать к себе. Опускаются аппарели, десант выгружая. Дальше пешком. Четко печатая шаг сотрясает землю воинов терракотовых каре. Прыгая у них на плечах едут гремлины. Идут, не таятся. Вот взмахивая крыльями встревоженно поднимается в воздух один дракон. Делает круг над залежами, рёв издает предупреждающий. Грохот десятков ног ему в ответ. Взлетают все трое, в лапах что-то зажимая. Крыльями машут, высоту набирая. Лязгают щиты, смыкаясь. Големы ход замедляют, черепаху формируя. Торчат пики над строем, небу грозя. Неба владыки вираж закладывают, разгоняясь. Лапы разжимают, круглый камень бросая перед строем самым. В боулинг играют, твари чешуйчатые. Метала звон, ряды прогнулись, камень на себя принимая, но устоял строй, вернулась на место глина податливая. Шевельнулась раз, другой, ряды смыкая, строй уплотняя. Залп раздается, крылья дракону дырявя, с небес на землю кулем роняя. Трещат кости, рвутся крыльев перепонки, смотреть страшно, но жива еще тварь, встает, отряхивается. Второй чуть раньше бросает камень, резко в бок уходя, под пули не подставляясь. Умнее он собрата своего, торопливого, но тщетно всё, ибо перезарядка. Подпрыгнул камень о щиты наклонные и пролетел над головами, над пиками, вреда не причинив. Третий — камень в самое сердце бросает, следом огнем пылая. Продавлены щиты, просели воины под тяжестью огромной, но расплескался огонь по щитам бессильно, да по камню размазываясь без толку. Не проник внутрь, не сжег гремлинов тельца нежные. Ведь как пробка камень встал, дыру, пробитую им же, закрывая. Зашевелились ряды, камень поднимая, наружу выталкивая. Не распался строй, идут грозно, с опаской ступая, подранка нагоняя. Стволов грохот, слабеют ноги дракона, небо его не держит, земля манит. Крик печальный издав, два других на землю садятся хвостами своими как палицей махая. Големов вверх подбрасывают, строй ломая. Но не стоят воины, рты разинув, а копьями ощетинились, портят шкуру драконову. Гремлины вторят им, свинцом поливая. Тяжел свинец, к земле дракона клонит. Вот захрипел он, замер, головой лишь шевелит, затихая. Уйти третий хочет, от смерти сбежать позорно, но пробиты крылья, не держат труса, на копья роняя прямо. Дернулся раз, хвостом махнул другой да и затих владыка неба сталью острой насквозь пронзённый.»