Александр Шапочкин - Хроники Игрока. Однокрылый

А затем священник-доречи просто пропал. Скрылся за пилоном очередного дома и через секунду, когда Андрей, перемахнув прямо через крышу углового здания, и оказался на нужной улочке, там уже никого не было. Возможно, темный эльф применил какой-то из типов невидимости, а может телепортировался куда-нибудь или его принудительно выдернули из Маразарондона подельники.

Дворф не исключал и того, что тот мог просто юркнуть в какую-нибудь дверь, но в одиночку ломиться в особняки темных эльфов, да к тому же без официального ордера было себе дороже. Продолжать же бесцельно носиться в лабиринте домов, высоких оград и подвешенных на цепях огромных поддонов с вечнозелеными карликовыми растениями — так и вовсе бессмысленно.

Вернувшись к заваленному трупами скверу, куда уже стягивались толпы зевак, злой, словно черт мститель дворфского бога, ругался как извозчик. В несколько глотков осушил подобранную тут же бутыль с дорогим цветочным вином он рыкнул на какого-то шустрого эльфенка проскользнувшего в суматохе сквозь кордон десантуры и решившего было поживиться разбросанным на земле добром.

Отругав нерадивых служак, не заметивших прошмыгнувшего мимо них парнишку, помянув шайтана и пнул связанного по рукам и ногам здоровенного темного эльфа, того что первым ударил торговца возле фонтана. Андрей еще какое-то время сокрушался, что не взял в талантах следящую метку, а затем узнав судьбу полюбившегося горшка, впал в настоящую ярость. Дворф вызвался собственноручно провести немедленный допрос пленных, по всей форму и с пристрастием, но Дариуш тут же остудил его пыл, передав приказ Михаила — нам троим, бросив все на попечение капитана десантников срочно выдвигаться к причальной мачте.

Сам доречи как и Рамзан, застряли на вилле Правительницы Зарисы, нас же, а особенно меня — срочно хотели видеть в дарейском замке Тайной Стражи. Более того, моей скромной персоной интересовался сам Император, что как я подозревал, было связано с тем, что я был единственным в своем роде эленийским эладисом.

— Все они правильно делают, — со вздохом возразил я горцу, — Доречи совсем недавно отказались от покровительства Темных Богов. Как думаешь — понравятся ли им методы применяемые нынче Светлыми…

— К тому же это действительно мог быть кто угодно, любой экстремист нацепивший на себя мантию служителя Бранка, — поддержал меня следопыт.

Я отрицательно покачал головой, вспомнив то давление, что навалилось на меня при взгляде на стоящую в фонтане фигуру и сообщение об обнаруженном мною враге.

— Нет Дариуш. Он был именно тем, кем хотел казаться…

— Ага! — поляк щелкнул пальцами. — Ты получил системку «священной войны»?

— Да… — я кивнул. — Мне самому если честно не нравятся мне как все это выглядит. Прикрыть задницу Бранка, даже если это идет в разрез с его волей, сейчас шаг вполне разумный. С политической точки зрения. Но не будет же Империя вечно спускать с рук бранковитам подобные выходки. Я просто не понимаю, чего добиваются его клиры.

— Хотят возродить вражду между людьми и другими расами, — предположил поляк.

— Не получится. Я все еще не очень хорошо осведомлен о происходящем в Империи, но на мой взгляд все намного сложнее. В Дарее сейчас слишком много бессмертных всех видов и мастей, а у нас совершенно другой менталитет, образование, да принесенный из нашего мира опыт, в конце концов. Максимум чего они могут добиться подобными методами — всеобщей ненависти к своей церкви на территории этого государства…

Высоко над головой, в небе разнесся долгий гудок, за ним еще один и через пару секунд третий. Посмотрев вверх, я увидел медленно подплывающий к воздушному пирсу причальной мачты дирижабль. С палубы его гондолы один за другим протянулись к башне паутинки швартовочных канатов. Летательный аппарат затормозил, вздрогнул, и полностью остановившись, медленно подтянулся к причалу. Что-то лязгнуло, а затем над вновь зашумевшей площадью разнесся еще один низкий, почти рычащий гудок.

— Не парься Иван, — хлопнул меня по плечу поляк, — по большому счету, не нашего это ума дело. Ты стар-оп, я офицер фельдследователь, а над нами в кой-то веки собрались не самые плохие и глупые люди. Вот пусть у них голова и болит.

— Поляку нравится местное КГБ? — не поверил я своим ушам.

— Знаешь Ваня. Если бы мне что-то не нравилось, я бы давно уже свалил отсюда — далеко и надолго.

— А ты изменился! — хмыкнул я. — Для меня еще прошлым утром, ты был нелюдимым пессимистом, социопатом и параноиком… а сейчас я вижу перед собой совершенно другого человека. Неужели два месяца проведенные в этом мире так благотворно отразились на твоем характере?

— Знаешь паладин. Когда на твоем жизненном пути встречается женщина, которая заставляет тебя, ее уважать. Начинаешь немножко по-другому смотреть на многие вещи.

— И кто она?

— Да какая вообще-то разница! — он вскинул голову и внимательно посмотрел на дирижабль. — Пойдем, у нас всего минут двадцать.

— Она из мэстных, — сдал приятеля хмурый Андрей, — он у нас тэпэрь Граф!

— О! Поздравляю… — я удивленно посмотрел на друга.

Дариушь метнул в дворфа убийственный взгляд и, не говоря более ни слова, направился к входу в причальную башню.

— Нэ обращай вныманыя, — произнес мститель, вставая на место быстро удаляющегося поляка, — Он просто боытся, что ты нэ поймешь и нэ примэшь эго выбор.

— Причем здесь я? Какое его выбор имеет ко мне отношение? С кем хочет пусть с тем и живет!

— Ты можэт и нэ пры чем, но срэди нашых лудэй много такых, кто считаэт его ызврашэнцем, — дворф посмотрел на меня снизу вверх. — Нэ бэри в голову парэнь. Дарыуш правельный мужык, пусть и амэрыканэц. Да и жэну эго я знаю. Потрясаюшая стэрва и замэчательная жэнщына! Нэ стоыт его осуждать!

— Да ты не поверишь! Мне — все равно с кем он спит и на ком он женат! С чего это его осуждать, к тому же мне — с моией то коллекцией «сов светильников»… Давай лучше поторопимся.

— Правэльный поход. Пошлы, дырыжабль ждать не будет. И вот что, еслы случытся встрэтышь его жэну — не говоры ей о Домэ Сырэнэвой Совы!

Внутри летающей машины царила атмосфера жульверновского восемнадцатого века. Переплетения дрожащих под напором газов медных труб, баллонов и счетчиков, резные панели украшенные вензелями и тряпичные панно с райскими птицами. Тяжелые шторы, едва прикрывающие огромные круглые иллюминаторы и длинные аквариумы с медленно плавающими в них тропическими рыбками.

Немного странно и неестественно было находиться здесь не во фраке и цилиндре или хотя бы в военном мундире украшенном эполетами и аксельбантом, а в латных доспехах вооруженным тяжелым двуручником, который вряд ли мог бы стать любимым оружием капитана Немо.