Shin-san - Уровни Глубины [AT]

Нет, помня рожденный нездоровым воображением японцев канон «Флотской коллекции», который хоть и во многом разительно расходился с приютившим меня миром, но по многим моментам и совпадал, я вполне допускал развитие своих Глубинных. Даже ожидал его, особенно изучив крейсера поближе. Как-то не хотелось верить, что эти красивые человекоподобные существа – всего лишь мимикрия под человека, удобная оболочка, наполненная только сложными рефлексами и инстинктами. Но к тому, что их эволюция сделает такой скачок – и так быстро, – я не был готов совершенно.

Причем, в заметном психологическом напряжении были и сами мои Глубинные. Сейчас они напоминали кошек, поставленных на наклонную полированную крышку рояля: вроде под лапками что-то и есть – но вот когти отчего-то не помогают. Привычная для их прежнего восприятия картина мира, образно говоря, из двухмерной черно-белой внезапно стала трехмерной и многоцветной, срочно требуя обновления всех точек привязки и координат.

Так что мой почти машинальный ответ на их вопрос: «Кто мы?» – «Вы – мои крейсера», бывший, судя по неуверенно мерцающим аурам, для них чрезвычайно важным, – Чи и Нэ вполне удовлетворил и подействовал явно успокаивающе. По крайней мере, пока. А Ре так вообще восприняла это, как само собой разумеющееся.

Ну, а потом, по итогам осторожных разговоров и расспросов – до момента, как пришедшая за мной утром Хелен увидала творящееся, выпучила глаза, и, сперва медленно, бочком-бочком, но все более ускоряясь, удалилась в бункер, – стало возможно определиться, что из себя представляет эта тройка.

Больше всего глубинницы напоминали… все же, пожалуй, людей, но только после весьма глубокой и продолжительной амнезии.

Они не помнили или не знали своих имен, очень много понятий и слов не значили для них ничего. Ответы на мои вопросы об их прошлом были не памятью о событиях, а, скорее, описание последовательности самых ярких ощущений – «Океан… Свои… Чужие… Война… Боль… Шепот мертвых… Ярость… Страх… Сумрак… Голос Глубины… Флагман… Тишина… Тепло… Покой…»

Но сама структура мышления у них вполне себе имелась, и фактически не отличалась от таковой у людей.

Более тщательно я и не расспрашивал, – надеясь, что впоследствии их сформировавшийся разум, возможно, сможет сам как-то упорядочить эти фрагменты памяти. Но если своих воспоминаний у них было немного, то более недели пребывания в компании меня и канмусу, оказывается, дало им весьма немало. Они, для фактически новорожденных, знали и понимали очень многое, – особенно Ре. И я, кажется, даже догадывался, почему.

Когда рядом со мной были Глубинные крейсера, то даже уже привыкших к ним девчонок-канмусу слегка стесняло присутствие двух белокожих, безмолвных и жутковатых красоток. Они тушевались, говорили мало, или старались вообще перенести беседу на берег. Но двух эсминцев, вечно крутящихся у меня под ногами в полупогруженном состоянии, перестали замечать уже очень скоро. А так как всем известно, что коммуникация в женском коллективе всегда налажена.., гм.., более чем активно, – то немудрено, что даже словарный запас у Ре оказался ощутимо больше, да и сама она была более, скажем так, заметно «социализирована».

Или, может быть, это ранг линкора автоматически ставил ее на более высокую ступень развития?

По крайней мере, когда на берег примчался весь «водоплавающий цирк» в полном составе (снова оставив наблюдение за «Фусо» на спокойную и безропотную Ику) и частично вооруженный, быстро выяснилось, что мои Глубинные знают их всех поименно.

Воцарилась немая сцена.

Однако, Мэг, как ни странно, в этот раз не хлопнулась в обморок: видимо, за это время уже выработав некоторый «иммунитет на чудеса». Она всего-то секунд на пять окаменела лицом, плотно прижав к вискам указательные пальцы, а затем, резко выдохнув и произнеся: «Никто никуда не уходит – я сейчас!», – умчалась обратно под землю. И появилась лишь минут через двадцать, – но зато с целой охапкой видеозаписывающей аппаратуры. И только расставив на штативах три видеокамеры и включив их, «Вестал», наконец, подошла ближе к краю пирса, алчно потирая руки…

Но тут же наткнулась на столь же любопытно-алчный взгляд Ре.

– Мэг! Дай еды! – с места в карьер заявила та. – А я… – и тут линкор сморщила перечеркнутый бледной полоской шрама курносый нос, – …а я разрешу тебе ткнуть меня иголкой!

– Пха?!.. – буквально подавилась воздухом от такого начала Тиллерсон, однако поразительно быстро перешла в контратаку: – Погоди! На тебе же мои вещи! Сперла, да? Минимум один анализ за них!

– Ну, дай вкусного, а? – не унималась Ре. И, как бы между прочим, продолжила: – А если еще и Хвоста покормить, то он скоро леталки сможет выпускать!.. Хочешь, одну тебе дам?

– Леталки?.. Это… В смысле – воздушный юнит Глубинных? Целый и не поврежденный??.. Мне???.. – Надо признать, зубастая оторва явно или интуитивно знала, на что давить – по лицу «Вестал» было видно, что для нее вот прямо сейчас наступают Новый Год, Рождество и Ханука одновременно. – Э-мм… Ну… А что твой хвост ест?

– То же, что и они, – и Ре нарочито-небрежно ткнула когтистым пальцем в сторону плавающих неподалеку эсминцев.

В итоге, еще через десять минут на пирсе общими стараниями и под чутким руководством Мэг образовалась приличная горка гнутого, рваного и ржавого железа, которым с аппетитом захрустел Хвост. И здесь же оказались еще две коробки с рационами, по двадцать порций в каждом, потому как подкормить решили всех. Включая даже легкий крейсер Цу-класса, которая, хоть и осталась пока немой, но претерпела некоторые изменения: теперь она стала выглядеть заметно взрослее, а ее шлем-грибок укрупнился, став шире, и одновременно приоткрыв бледное лицо с правильными чертами и фирменной «глубинной» отрешенностью.

Жующая за обе щеки Ре поглядела на выжидательно замершую возле нее Мэг, – и просто протянула ей левую руку, в которую аватара ремонтного корабля вцепилась едва ли не мертвой хваткой. Внимательно и придирчиво осмотрев и ощупав строение пальцев, кисти и предплечья, очкастая достала пробник и, на удивление легко проткнув кожу, набрала никак не меньше пятидесяти кубиков синей, слабо светящейся жидкости. И тут же усвистала в сторону своего плота, прижимая к груди обретенное сокровище.

А слегка поморщившаяся и наевшаяся Глубинный линкор недолго предавалась сытой неге, уже через несколько минут снова прижавшись ко мне:

– Хочу! Хочу куда-нибудь пойти! В море! Поймать кого-нибудь!.. Или сразиться! Можно, флагман?

Я перебросился взглядами с озадаченно посматривавшей на все это Сэн, и одобрительно кивнул:

– Давай вокруг этого острова. Заметишь крупные силы – в бой не вступай. Найдешь кого-то из одиночных Глубинных без хозяина – хватай и тащи к нам. Нападет кто, или станет всерьез отбиваться – можешь его убить… – а заметив на морде Хвоста, ради такого случая выплюнувшего недожеванную автомобильную покрышку, живейший интерес, добавил, – …и съесть. Но лучше все же доставить живьем.