Анна Костюкевич - Идеальная ловушка

Пашка покрутил фигурку медведя в руках и кинул назад, в кучу камней. Там, где она упала, вдруг вспыхнул яркий солнечный блик. Пашка пригляделся. Точно — что-то поблескивает. Немного помешкав, он преодолел несколько метров по острым обломкам, присел и присмотрелся. В груде серых камней, рядом с «медведем», сиял настоящий золотой самородок.

— Ничего себе! — прошептал Пашка, воровато оглядываясь по сторонам. — Неужели золото?!

Когда крупный, с куриное яйцо, самородок оказался на ладони, сомнения развеялись. Простой кусок слюды таким тяжелым быть не мог. Пашка торопливо сунул находку в карман, встал и внимательно осмотрелся вокруг. Проснувшийся азарт золотодобытчика подталкивал его к дальнейшим поискам, но подспудный, похожий на тот подземный гул в деревне, голос внутри твердил, что эта находка — сегодня единственная.

Подчиняясь внутреннему приказу, Пашка справился с азартом. Только снова присел — и поднял «счастливую» фигурку медведя.

« Не сегодня! — подчеркнул он ключевые слова. — Приеду завтра и снова закину «мишку». А вдруг он опять удачно приземлится рядом с самородком?»

Возвращаясь, он заметил, как в окне одного из домов мелькнуло чье-то лицо. Этот кто-то прильнул к стеклу, но, поймав взгляд Пашки, быстро отпрянул. Впрочем, это могло лишь почудиться, все произошло за считаные секунды. В окне другого дома темный, неясный силуэт шагнул в тень и растворился. Только что казавшаяся пустой деревенька вдруг наполнилась жизнью. Правда, жизнь здесь была какая-то тайная.

Илдеш встретил Пашку, пряча лукавый огонек в глазах. Похоже, длительное отсутствие чужака его ничуть не обеспокоило.

— Ну, что там с дорогой? — Водитель сменил ханский тон на обычный, даже с примирительными нотками.

— Дорога завалена, — ответил Пашка ровно и холодно, как бы намекая, что мириться пока не готов. — Без бульдозера нам отсюда не выбраться.

— Застряли, — цокнув языком, сказал Илдеш с явно наигранной досадой. — Хорошо, что вместе, да? Вместе справимся!

— С чем, с завалом? — Пашка удивленно вытаращился на алтайца.

Подошла Жасмин с подносом. Стараясь как можно правильнее выговаривать русские слова, она со всей сердечностью произнесла:

— Паша, кушай!

От подноса шел аппетитный запах. Пашка, который с утра ничего не ел, почувствовал страшный голод.

— Вы можете позвонить кому-нибудь? — спросил он у женщины, уплетая ее стряпню.

Лицо Жасмин поглупело, она неопределенно кивнула головой и поглядела на него с умилением, как мать на малое дитя.

— Но ведь кто-то позвонил ей — сказать, что отец болен! — повернулся Пашка к Илдешу.

— Сюда иногда приезжают родственники оставшихся стариков. Кто-то из них и позвонил.

Пашка обреченно вздохнул и заканчивал свою трапезу в молчании.

Появилась Айлу.

— Тебя долго не было. Все в порядке? — обеспокоенно спросила она.

Взгляд ее смягчился, теперь от нее веяло теплом. Отходчивый Пашка тут же забыл про обиду.

— Дорогу засыпало камнями. Лавина. От моего телефона здесь толку нет. Нужно придумать, как сообщить о нашей проблеме.

— Боюсь, спасателей нам не дождаться, — уклончиво ответила Айлу.

— У тебя есть другой план? — деловито поинтересовался Пашка.

— Во всем виноват алчный Эрлик. Без выкупа последние жители деревни будут изъедены злыми духами и пропадут. Да и нам отсюда живыми не выбраться.

Сердце Пашки замерло. Хотя чего он ждал от шаманки? Он наконец осознал весь ужас своего положения: заперт в горной деревне, в компании темных алтайцев, которые все время твердят о каких-то злых духах.

«Эх вы, пещерные люди!» — воскликнул про себя Пашка.

Хитрец Илдеш, простодушная великанша Жасмин и шаманка Айлу разом повернули к нему головы и посмотрели так, будто услышали его мысли. Пашку это немного смутило.

— Я забыла в доме чайник с водой. Сходи и принеси его сюда, — неожиданно попросила Айлу.

Пашкой снова повелевали, но на этот раз он не возмутился. Айлу именно попросила, а не приказала. Почему бы не выполнить просьбу?

Пашка встал и поплелся к дому. Он не мог отделаться от мыслей об Айлу. Она была красива и умна, но самое главное, в ней чувствовалось достоинство, какая-то особая порода. Ее стремление помочь людям и в его душе будило все лучшее, что до этого таилось или спало. Пашка был готов полностью доверять Айлу. Ну, в смысле… подружиться с ней и так далее. Конечно, если она захочет.

Но картина мира шаманки была странной, иррациональной, нелогичной. И это не сулило ничего хорошего.

Поднявшись на ветхое крыльцо, Пашка толкнул дверь и очутился в небольшой, скромно обставленной комнате. Деревянный стол, лавка, полка с посудой, допотопный умывальник, дровяная печь…

На краю лавки лежала чья-то аккуратно сложенная одежда. Присмотревшись, Пашка узнал шаманский халат. Рука так и потянулась приподнять краешек. Глазам открылись нашитые на полотно куклы из красной материи, с головами, украшенными перьями. Под куклами в два ряда тянулись перламутровые раковины, еще ниже шел ряд медных колокольчиков…

Вдруг из соседней комнаты послышался стон. От неожиданности Пашка разжал пальцы, и тяжелая ткань выскользнула. Потревоженные колокольчики коротко звякнули. Пашка разгладил складки шаманского халата и крадучись подошел ко входу в смежную комнату.

Остановившись на пороге, он вгляделся в полутьму. Окно было задернуто шторой, которая едва пропускала свет. В углу стояла большая деревянная кровать. На ней под белой простыней лежал очень худой человек. Простыня обрисовывала узкие ступни и острые колени. Остальные части высохшего тела угадывались смутно. Костлявая старческая рука лежала темной полосой поверх белой материи, край простыни был зажат в кулаке. И странное дело: на груди старика громоздилось что-то темное. Это пятно, будто живое, давило на старика, терзало его.

Пашке стало неприятно и жутковато. Он отшатнулся, но увиденное уже не отпускало его, дразня своей абсурдностью. Жгучее, болезненное любопытство победило страх и брезгливость, и Пашка шагнул в сторону кровати.

Верхом на старике сидело человекоподобное существо с мощным торсом, большой головой и короткими, но жилистыми руками и ногами.

Пашка не мог поверить своим глазам. Он приблизился еще на несколько шагов, но жуткое видение не рассеялось. Все оказалось еще ужаснее. Сидя на костлявой груди больного, карлик сжимал руками шею старика и, склонив большую плешивую голову, спокойно наблюдал, как несчастный, задыхаясь, метался в холодном поту.

Пашкины ноги сделались ватными, мысли спутались. Он то ли подумал, то ли пробормотал вслух:

— Что здесь происходит?

Карлик обернулся, метнул на непрошеного гостя свирепый взгляд из-под нахмуренных бровей и оскалился. Зубы у него были неровные, крупные и острые. Пашке почудилось, что существо собирается прыгнуть и впиться ему в шею. Он отшатнулся и невольно прикрылся рукой. Но карлик не бросился на него. Он просто исчез.