Виктория Борисова - Светлая сторона апокалипсиса

Но Арат Суф не унимался.

— А куда смотрели ваши стражники сегодня ночью? Из дворца сбежал чужак, и где он сейчас — неизвестно. Это угрожает безопасности короны!

Начальник стражи снисходительно хмыкнул. Тоже мне угроза — чужак! Нехорошо, конечно, получилось, но большой беды нет.

— Мне известно, где он может прятаться. — Фаррах говорил медленно и тихо, вроде бы неуверенно. — Во всем городе только один человек мог его приютить — старый Тобис, городской лекарь. Он никогда не отличался преданностью короне, но до недавнего времени приходилось закрывать на это глаза… Ввиду особых обстоятельств.

Арат Суф досадливо поморщился. Вот уже много лет старый Тобис для него как кость в горле. Но хорош и Фаррах! Конечно, он еще неопытен в дворцовых интригах, не знает, о чем говорить, а о чем лучше промолчать.

— Так чего же проще! — Валас Пехар даже удивился людской недогадливости. — Послать стражников и того… Расспросить хорошенько.

— Он упрям, как сам дьявол. Ничего не скажет. — Арат Суф не скрывал недовольства.

— В подвале заговорит. Уж чего-чего, а развязывать упрямцам языки я умею. У меня мертвые и те разговаривают! — И начальник стражи добродушно захохотал, колыхаясь огромной тушей. Отсмеявшись, он вытер потное лицо огромным несвежим платком с кокетливой красной каемочкой и добавил уже серьезно: — У меня толковые помощники.

Валас Пехар мечтательно закатил глаза. Арат Суф брезгливо скривился. Ну откуда в человеке такая страсть к палачеству? Чтобы узнать всю правду, иногда приходится прибегать к пыткам, но так уж наслаждаться этим просто отвратительно.

А сейчас еще и опасно.

Старый Тобис далеко не глуп. Если это он приютил чужака, то вполне мог догадаться о причине последних дворцовых назначений. О настоящей причине, разумеется. И о том, почему погиб несчастный Эхтилор Забудин.

А если он расскажет все под пыткой? Палачи, стражники, тюремные писцы мигом разнесут эту новость по всему городу. Этого допустить нельзя ни в коем случае. Тонкая, как кружево, интрига рассыплется в прах под руками этого грубого солдафона. Его надо остановить, остановить сию же минуту.

— Нельзя этого делать! Ни в коем случае нельзя!

Начальник стражи посмотрел на него с удивлением:

— Отчего же? Может, ты сочувствуешь ему? Или… чего-то боишься?

В его голосе звучал неподдельный интерес. Вот и представился удобный случай убрать с дороги соперника. Арат Суф сидел, напряженно выпрямившись в кресле. Его лицо залила смертельная бледность. Он лихорадочно соображал, что же делать… И не мог придумать.

Но Фаррах оказался быстрее. Быстро, одним толчком жилистого сильного тела он поднялся и в три шага оказался прямо перед креслом, где вальяжно развалился начальник стражи.

Тот даже не успел удивиться, когда в горло ему вошло узкое, острое стальное лезвие. Валас Пехар нелепо взмахнул руками, забился в конвульсиях, издал странный булькающий звук, захлебываясь собственной кровью, и осел на пол бесформенной кучей.

— Вот и все, — Фаррах аккуратно вытер острие клинка. Бесцеремонно пнул безжизненное тело носком узорчатого сафьянового сапога, — уберите эту падаль. Завтра пусть объявят, что умер от удара. — Фаррах криво усмехнулся. — Давно пора.

Пока молчаливые солдаты в черном выносили мертвое тело, Арат Суф сидел неподвижно, потрясенный увиденным. Такого он не ожидал. Фаррах обернулся к нему, лучезарно улыбаясь. Лучше никогда не родиться, чем видеть такую улыбку.

— А ты что застыл, почтенный? Да, пожалуй, это зрелище чересчур грубо для тебя. Ты всегда только приказывал убивать, нет, даже не приказывал — намекал. Или думаешь, я не понял до сих пор, кто здесь настоящий Хранитель Короны? Этот, — Фаррах кивнул в сторону двери, куда только что вынесли покойника, — только делал для тебя всю грязную работу. Ничего. Палачей мы найдем сколько угодно.

Во дворе поют петухи. Солнце засвечивает сквозь щели в потолке. Где-то рядом мычат коровы, и остро пахнет свежее сено.

Олег сладко потянулся и перевернулся на другой бок. Давно пора вставать, но утренний сон так сладок…

Вот уже третий день он живет на ферме Адраста. Лекарь не солгал — выбраться из города удалось легко. Ворота оказались не заперты, а стражники — мертвецки пьяны. И дорогу он указал правильно. Хотя Олег и устал изрядно — сказалась бессонная ночь, и ноги стер до кровавых мозолей, но к полудню увидел на холме приземистый беленый дом под красной черепичной крышей.

Сам хозяин, огромный и угрюмый, похожий на медведя гризли, поначалу встретил его неприветливо. Он оперся на вилы, которыми сгребал сено, сплюнул на землю и хмуро сказал:

— Прочь отсюда. Мы здесь не жалуем городских. И побыстрее, а то мой пес вот-вот сорвется с цепи.

За его спиной, захлебываясь лаем, бесновался огромный волкодав. Серая шерсть встала дыбом, глаза сузились до щелочек и налились кровью. Пес злобно ощерил пасть, обнажив огромные клыки.

На какой-то миг Олегу стало страшно. Ну и друзей находит себе старый Тобис! Если цепь не выдержит, это чудовище разорвет его на куски… И похоже, хозяин не будет против.

Олег уже готов был бежать прочь отсюда, а там — будь что будет, когда тоненький ехидный голосок вновь зазвучал у него в голове.

— Ты действительно глуп, человек. Это вовсе не чудовище, а только собака, которая защищает свой дом и хозяина.

Страх прошел. Олег присел на корточки и посмотрел собаке прямо в глаза.

— Плохо же встречаете гостей.

Олег даже сам удивился, что голос его звучит вполне уверенно и чуть насмешливо. Пес заскулил и улегся на землю, положив морду на вытянутые лапы.

Хозяин молчал. Его лицо даже вытянулось от удивления. Потрепав пса по загривку, он снова обернулся к Олегу.

— Кто тебя послал? — В его голосе еще звучало подозрение, но, услышав имя старого Тобиса, он преобразился как по волшебству. Грубые черты лица смягчились, он даже поклонился Олегу и перед тем, как взять письмо, долго вытирал руки о штаны.

Он долго изучал письмо, наморщив лоб и шевеля губами, потом снял войлочную шапку, снова поклонился и пригласил пройти в дом.

— Прости. Мы люди темные, а от городских одни неприятности. Были тут недавно какие-то… Каждую курицу посчитали. Подать, говорят, недоплатил! Да ты входи, входи, жена как раз на стол собирает.

Олег и сам удивился, как быстро он привык к сельской жизни. Даже пытался помогать Адрасту по хозяйству. Тот сначала посмеивался над его неловкостью, но Олега это не смущало. Мускулы постепенно наливались силой, а в душе поселилась спокойная и уверенная радость бытия. Все чаще и чаще мелькала мысль: «Остаться бы здесь навсегда».

Нет, все-таки пора вставать. Иначе хозяин снова будет глядеть насмешливо и ворчать насчет городских умников. Олег поднялся, потягиваясь и зевая, вышел во двор и направился к колодцу. Зачерпнув ведро ледяной, кристально прозрачной воды, он долго плескался и фыркал, смывая остатки сна. Полотенец здесь, конечно, не полагается, ну да ладно, он уже привык. Тряхнув головой, он провел пятерней по волосам и пошел к дому.