Андрей Белянин - Честь Белого Волка [litres]

– Ставр, пусти-и! Ну хоть одним глазком, а?! Она уже оделась?

– Да, – удовлетворённо вздохнул я. – Но ты заходи.

– Весь замок гудит, Метью и Седрик напропалую хвастают, что видели твою дампир без одежды, – врываясь в комнату, яростно зашептал он мне на ухо, едва не роняя слюну. – Скажи, она правда надевала его плащ прямо на голое тело?

– Правда. А что случилось-то?

– Отдай его мне! Я готов его купить! Я хочу вдохнуть её запах и…

– А ну дыхни.

– Я трезв, – вспыхнул он и тут же начал: – Вру, я пьян. Но очень умеренно. То есть моя милая племянница, которая твоя драгоценная дочь, собственноручно заперла подвал и спрятала ключи. Все женщины в замке заняты делами, никто не купается в ручье, врагов нет, выпить нечего, как жить?!

– По-моему, вы, мальчики, сами с этим разберётесь, а я, пожалуй, пройдусь до конюшни. Мне надо там кое с кем поговорить, расставить точки над «i».

Чернокудрая дампир оставила нас двоих, быстро выскользнув за дверь. Я ещё подумал, что через весь двор в одних тапочках всё-таки холодно идти, но Эд отвлёк меня, бросившись к лежащему на кровати плащу седого крестоносца.

– Он мой!

Я преспокойно махнул рукой – забирай, не жалко, потом сам будешь с Седриком разбираться, что тут чьё.

– Какие новости?

– Мм… ещё пахнет её духами-и…

– Я тебе сейчас по мозгам дам! Эд, я спрашиваю, что произошло в замке и окрестностях, пока меня не было?!

– А-а, так, ерунда, – в свою очередь отмахнулся он. – Рассвет алый, будет ветер, Грани потемнели, словно снизу из-под земли прёт какая-то чернота. Закат вчера вообще был багрово-красным, плохая примета, над лесом кружат вороны, их слишком много. Волки воют не переставая, словно чуют добычу. Дозорные видели дым над горизонтом и даже слышали отдалённый зов боевых труб. Я бы даже сказал, что наступает новый рагнарёк, причём полный.

– Замок Кость неприступен.

– Да, – не стал спорить бывший бог. – Поэтому никто особо и не волнуется. Сюда ведёт одна дорога, но всё занесло снегом, так что, кто бы к нам ни шёл, им и до стен не добраться. А на стены надо ещё как-то умудриться влезть.

– Пошли посмотрим. – Я решительно встал, снимая с крючка на стене свой плащ.

Эд воровато скатал шерстяной плащ Седрика, сунув его себе за пазуху и мгновенно став похожим на беременную цаплю с кудряшками. Мы прошли полутёмными коридорами, выбравшись на крепостную стену вблизи гостевой башни.

Что могу сказать?

Солнца не было видно, серое марево затянуло всё небо. Где-то вдалеке скапливались тучи и блестели молнии. Ледяные вершины Граней были всё так же прозрачны, но начиная снизу и почти до середины они явно потемнели, словно гниющий под десной зуб. Со стороны леса дул пронизывающий ветер, порывистый и злой, без снега.

Честно говоря, Эд не так уж и ошибся, мне тоже на мгновение показалось, что я попал в прошлое, вот-вот прямо сейчас протрубит страж богов Хеймдалль, потом раздастся гром, пойдёт кровавый дождь, разверзнется земля – и самые могущественные силы двух миропорядков сойдутся в последнем, страшном поединке.

– Усилить стражу. Приготовить метательные машины, побольше огня на стены, они будут атаковать сегодня же.

– Он, – поправил меня Эд. Я обернулся к нему и кивнул. – Но ты не остановишь драккар из ногтей мертвецов. Второй раз его не сожжёшь. Да и в первый, выходит, не очень получилось. Мертвеца трудно убить дважды.

– Если бы речь шла только о мертвецах, – пробормотал я, указывая пальцем вдаль. – Ты был прав, это дымы от костров. А костры жгут люди. Значит, Локи сумел как-то объединить всех столичных баронов в единое войско.

– Это несложно – ложь, запугивание, обман, все так делают.

– Что ж, как я и говорил, поднимай всех! У меня тоже есть пара козырей в рукаве.

Бывший бог широкими шагами направился по стене от гостевой башни к дозорной. Я же спустился по винтовой лестнице во внутренний двор, мне было нужно найти Хельгу. И кстати, нашёл я её довольно быстро…

Моя нежная дочь как раз выходила из конюшни, держа на руках бездыханное тело прекрасной дампир. Длинные чёрные волосы Даны мели снег.

– Па, это не я!

– А кто?

– Ну фактически это было самоубийство…

– Сугроб мне в лоб. – Я похлопал по щекам нашу гостью, она слабо застонала. – Дышит! Уф…

– Уфф… – послушно повторила за мной Хельга. – Значит, пока просто неудачная попытка самоубийства. В общем, заходим мы с Ребеккой в конюшню, а там эта… коварная выдра, по выражению Ребекки… обнимается с твоим Центурионом. Я даже слова сказать не успела, а она как даст ей прямо по башке!

– Кто?

– Ребекка, конечно! Она вообще нервная сегодня. А потом ещё Центуриону в бок с двух задних – на тебе, на тебе, непарнокопытный изменщик! И ещё кричит, главное дело: «Хельга, милая, держи его за уздцы, я таки устрою этому поцу настоящее обрезание под корень, без ботвы!» Ну, я подняла твою Дану и на выход, а они там пусть сами разбираются. Я умничка?

– О да-а, – простонал я, хватаясь за голову. – Слушай, у меня для тебя будет очень важное задание. Во-первых, отнеси дампир к нам домой. Десик тебе не понадобится, в спальню вернули гобелен. Во-вторых, у нас после обеда будет большая война.

– Круто! Я участвую! Можно, можно, можно?!

– Нужно. – Я поспешил остановить её прыжки. – Позвони Капитану и… Впрочем, нет, никому не звони! На нас идёт бог Локи с войском мертвецов на корабле из человеческих ногтей. Ты сама видела, какая это сволочь.

– Гореть ему в аду, дьявольскому отродью!

– Согласен. Но дело в том, что у нас мало людей и придётся кое-чем пожертвовать. Ты ведь слышала о молоте Тора?

Она уверенно кивнула. В детстве она колола им орехи.

– В общем, как ты знаешь, я прятал его от дяди Эдика, но сейчас мощь бывшего бога могла бы нас спасти. Короче, он лежит на антресолях, в коробке из-под обуви. Выглядит как обычный молоток из набора для детского творчества. Принесёшь его сюда.

– Папуль, я тебя обожаю! – Она потянулась и чмокнула меня в щёку. – А мама придёт посмотреть на битву?

– Стопроцентно! Она же Смерть и нипочём не пропустит такого зрелища.

Когда Хельга ушла, я на секундочку задумался о том, какой же я ужасный отец.

В том мире меня бы давным-давно лишили родительских прав. Я разрешаю дочери идти на войну, она радуется этому, ей и в голову не приходит, что убивать плохо, что погибнут люди, что все политические вопросы надо решать путём дипломатии, переговоров и поиска взаимного компромисса.

Я честно пытался воспитывать её, как обычного ребёнка, но эта девочка куда более дочь Смерти со всеми вытекающими отсюда последствиями. И мне не переучить её, не сделать скромной серой мышкой, проводящей целые дни в библиотеке, вдыхая аромат старых фолиантов и умиляясь, найдя в потрёпанном томике Бодлера чей-то засохший цветок.