Либба Брэй - Мятежные ангелы

— Я вижу цель, — нетерпеливо отвечаю я. — Просто я не могу в нее попасть.

— Может, вам хочется уйти с видом оскорбленной гордости? Или вы предпочтете тренироваться, пока не справитесь с задачей?

Сесили, видя, что учительница недовольна мной, сияет улыбкой. Я снова поднимаю лук.

— Я не собираюсь уходить, — бормочу я себе под нос.

Мисс Мак-Клити кладет пальцы на мою руку.

— Так, очень хорошо… А теперь сосредоточьтесь, мисс Дойл. Не обращайте внимания ни на что, прислушивайтесь только к себе, к своему дыханию. Смотрите на центр мишени, пока не перестанете видеть его вообще. Пока вы и эта мишень не сольетесь воедино и никакого центра просто не останется.

От моего дыхания в воздух вылетают маленькие белые облачка. Я стараюсь думать только о мишени, но мой ум неспокоен. Когда она была в Индии? Кого она там навещала? Любит ли она Индию? И почему я ей не нравлюсь? Я таращусь в центр мишени, пока он не расплывается у меня перед глазами.

Смотреть только на цель.

Никаких колебаний.

Пока центр не исчезнет…

Стрела взвивается в воздух с резким свистящим звуком. Она вонзается в нижнюю часть мишени и замирает, дрожа.

— Гораздо лучше, — кивает мисс Мак-Клити.

Справа от меня Фелисити стреляет, выдергивает стрелу из мишени, снова стреляет — и каждый раз с безупречной точностью. Остальные девушки восторженно наблюдают за ней. Фелисити сияет, как какая-нибудь принцесса воинственного племени.

— Блестяще, мисс Уортингтон. Вы очень сильны. Я восхищаюсь вашей силой. Как вы думаете, почему вам удается так отлично стрелять?

«Потому что ее обучала охотница в сферах», — думаю я.

— Потому что я намерена побеждать, — серьезно отвечает Фелисити.

— Хорошо сказано, мисс Уортингтон.

Мисс Мак-Клити шагает через лужайку, собирая стрелы, вонзившиеся в землю и в нижние части мишеней, и одновременно обращается ко всем нам:

— Леди, вы не должны колебаться, желая достичь чего бы то ни было. То, чего вы хотите, может стать вашим. Но вы должны прежде всего понять, чего именно вы желаете.

— Я не хочу быть лучницей, — тихонько скулит Сесили. — У меня руки болят.

А мисс Мак-Клити продолжает свою лекцию:

— Пусть мисс Уортингтон станет примером для всех нас.

— Вот и отлично, — бормочу я.

Она хочет, чтобы я стала похожей на Фелисити? Сплошная жажда действия — и никаких мыслей? Разозлившись, я вскидываю лук и пускаю стрелу.

— Джемма! — вскрикивает Энн.

Поддавшись порыву, я не замечаю, что между мной и мишенью проходит мисс Мак-Клити. Но она стремительным, как молния, движением вскидывает руку и подставляет ладонь под стрелу, которая иначе угодила бы ей в голову. И вскрикивает от боли. Кровь заливает белую перчатку. Девушки роняют стрелы и луки и мчатся на помощь. Я тупо тащусь следом за ними. Мисс Мак-Клити опустилась на землю и стягивает перчатку. В ее ладони — аккуратная дырка. Она неглубокая, но сильно кровоточит.

— Дайте ей носовой платок! — кричит кто-то.

Я предлагаю свой. Мисс Мак-Клити берет его, окидывая меня холодным злым взглядом.

— Я… мне очень жаль, — запинаясь, выговариваю я. — Я вас не заметила.

— А вы вообще что-нибудь замечаете, мисс Дойл? — спрашивает мисс Мак-Клити, морщась.

— Может, лучше позвать миссис Найтуинг? — спрашивает Фелисити, поворачиваясь ко мне спиной.

Мисс Мак-Клити пристально смотрит на меня.

— Нет, не надо. Продолжайте тренироваться. Мисс Дойл сама поможет мне перевязать рану. В наказание.

— Да, конечно… — растерянно отвечаю я, помогая ей подняться.

Мы молча уходим с лужайки. Когда мы добираемся до школы, мисс Мак-Клити заставляет меня пойти к Бригид и взять бинты, а Бригид, конечно же, не может удержаться от того, чтобы высказаться на всю катушку по поводу божьего наказания за то, что мисс Мак-Клити вздумала учить нас чему-то столь противоестественному, как стрельба из лука.

— Она должна вас учить вышивать да еще рисовать симпатичные цветочки акварельными красками, вот что я скажу, если меня спросят, хотя никто и не думает спрашивать бедную Бригид, и очень даже жаль, что это так! Вот вам бинты. Не забудьте, надо крепко затягивать!

Держа в руках все нужное для перевязки, я спешу к мисс Мак-Клити. Она вымыла руку и промокает ее чайным полотенцем.

— Я принесла бинты, — говорю я, подавая ей сверток.

Я просто не знаю, что делать дальше. Мисс Мак-Клити смотрит на меня так, словно перед ней стоит какая-то сельская идиотка.

— Мне нужно, чтобы вы перевязали рану, мисс Дойл.

— Да, конечно, — киваю я. — Вот только… мне очень жаль, но, боюсь, мне никогда прежде не…

Мисс Мак-Клити перебивает меня:

— Наложите конец бинта на рану, а потом аккуратно обматывайте его вокруг кисти, вот и все. Так, теперь перекрестите бинт и снова… ох!

Я слишком сильно нажала на ранку.

— Простите… ох, простите! — восклицаю я.

Я продолжаю обматывать ее руку бинтом, пока он не заканчивается.

— А теперь, мисс Дойл, не будете ли вы любезны принести мне другую перчатку, чтобы заменить испорченную? Перчатки лежат в моем платяном шкафу, в верхнем ящике справа, — распоряжается мисс Мак-Клити. — Только не тратьте время зря, мисс Дойл. Урок должен продолжаться.

Мне кажется очень странным пройти за обитую толстым сукном дверь, отделяющую коридор, где находятся комнаты учителей. Я чувствую себя так, будто незаконно вторгаюсь в священные земли. Комната мисс Мак-Клити — скромная и аккуратная. Я открываю тяжелые дверцы большого шкафа красного дерева и нахожу правый верхний ящик. Перчатки лежат там, как и сказала учительница, они уложены в безупречный ряд, выстроились, как солдаты… Я беру то, что нужно, и еще раз окидываю взглядом комнату, надеясь найти ключ к разгадке тайны нашей новой преподавательницы. Особо примечательным мне представляется почти полное отсутствие вещей. Ничего личного. Ничего такого, что могло бы рассказать хоть немножко о мисс Мак-Клити. В гардеробе висят хорошо сшитые костюмы, блузки и юбки, все серого, черного и коричневого цветов, ничего такого, что могло бы привлечь внимание. На тумбочке у кровати лежат две книги. Одна из них — Библия. Вторая — сборник стихов лорда Байрона. Ни единой фотографии родных или друзей. Никаких картин, рисунков… что очень странно для художницы. Как будто мисс Мак-Клити явилась ниоткуда и никому и ничему не принадлежит.

Я уже собираюсь выйти, когда замечаю это: дорожную сумку, которую мисс Мак-Клити пожелала сама отнести наверх в ночь приезда в школу Спенс. Сумка стояла под кроватью…

Я не должна этого делать. Это будет уж слишком неправильно…

Я тихо прикрываю дверь комнаты и вытаскиваю сумку из укрытия. На сумке имеется замочек. Скорее всего, он заперт, так что на том все и кончится. Мои дрожащие пальцы касаются замка, и он открывается, к моему удивлению, без усилий. Внутри я вижу совсем немногое. Рекламка книжного магазина «Золотой рассвет» в Лондоне. Странное золотое кольцо с синей эмалью: две змеи, обернувшиеся вокруг ленты. Почтовая бумага и несколько карандашей.