Александр Киричек - Водоем. Часть 1. Погасшая звезда

Почти сразу наша «менада» поняла, что голос этот принадлежит стройной белокурой девице, махающей рукой в полусотне метров от нее, а девица эта не кто иная, как Аня Прохорова — хоть и не подруга, но приятельница-сокурсница по академии. «Ну, вот!… Всё один ко одному! И Анька вовремя подвернулась, будто её кто-то свыше послал, — удовлетворенно вразумляла себя Кострова. — Вот она и последит за вещами… Конечно, эта Анька не сахар и сразу начнет доставать своими душевными излияниями, наверняка будет грузить своими проблемами с парнями и предками, но все же она существо ответственное, так что можно ей доверить свое барахло!»

Но сначала, конечно, надо было немного потерпеть, то есть прикинуться внимательно-заинтересованной, а еще лучше — заинтригованно-благодарной собеседницей-слушательницей, а потому через минуту Лена уже лежала рядом с Аней под защитой её желто-сине-красно-зеленого восьмилепесткового зонтика и слушала звонкое щебетание, повествовавшее о последних академических новостях. Впрочем, новостей особенных не было, если не считать, что одна студентка из параллельной группы на днях сделала аборт, забеременев, по-видимому, от одного из сокурсников, а другая забрала документы накануне первого экзамена по причине приобретения к концу третьего курса толстой пушистой вязанки из многочисленных «хвостов», пересдача каждого из которых обошлась бы ей в немаленькую для рядового святогорца сумму — 200 тысяч рублей.

Заинтересованному читателю разъясняю, что девушки учились в первом и едва ли не единственном частном вузе Святогорска, точнее, это был филиал одного из московских вузов — Московской финансово-экономической академии. Само слово «московская», стоящее на первом месте, было неплохим «брендом» для далекой зауральской провинции и приманивало под крышу академии немалое число абитуриентов. Правда, став студентами, они узнавали довольно неприятные вещи, например, о том, что учиться они будут в здании обычной школы, в тех же классах с ободранными стенами и искаляканными партами, с которыми, как им казалось, уже навек распрощались, что преподавать им будут не московские профессора, а местные доценты и старшие преподаватели, а порой и рядовые школьные учителя, знающие свой предмет порой хуже тех, кого они учат, что занятия будут не каждый день как в обычном государственном вузе, а через день — именно так собственники образовательного учреждения экономили на зарплатах преподавателей. Наконец, студенту академии на первой же сессии предстояло узнать, что каждая пересдача будет стоить денег — за зачет надо будет отстегнуть 100 тысяч рублей, а за экзамен — все 200! Но не факт, что ты сдашь с первого раза, особенно если сдавать приходится старым девам или пожилым доцентам, которым вдруг пригрезилось, что «отл» по их нудной и, как правило, совершенно непрофильной дисциплине стоит целой ночи с юным телом приглянувшейся студентки… Одним словом, частный вуз не только обладал всеми недостатками государственного, но имел допольнительный набор собственных дефектов. Осознав всё это, студенты быстрехонько понимали, что их обманули, и многие норовили забрать документы уже после первой же сессии… Но деканы и их замы сначала уговаривали их учиться до лета, поскольку тогда они смогут получить справку о завершении первого курса, с которой им несложно будет устроиться в государственный вуз, но как только летняя сессия оставалась позади, то оказывалось, что справки о полученных оценках им никто давать не собирается, да и в государственных вузах их никто не ждет!

В Святогорске ситуация осложнялась еще и тем, что ни в политехническом, ни в педагогическом институтах экономического факультета не было — его собирались открыть только следующей осенью, а потому перевестись, в сущности, было некуда, а ехать на учебу в соседние города-миллионеры — Екатеринбург, Челябинск, Омск — едва ли кто жаждал. Радовало лишь то, что стоимость обучения была относительно не высока — всего 2 миллиона рублей в год, так что покидали академию единицы, остальные же смирялись, постепенно привыкая к «гнусным порядкам», привязываясь к сокурсникам.

Уже через пять минут «задушевного» трёпа с подругой Кострова поняла, что слушать ей уже ничего не хочется, через следующие пять выяснилось, что сокурсница её начинает раздражать и долго она так не выдержит. К счастью, оказалось, что Аня на пляже не одна, а с компанией бывших одноклассников, которые неподалеку под тенью берёз мирно пили пиво и играли в карты. Это означало, что отвязаться от подруги ей будет легче и та на нее не сильно обидится, но все же надо было как-то объяснить необходимость своего отбытия, найти подходящие доводы, мягкие слова и теплые интонации, чтобы сокурсница не обиделась, а, напротив, согласилась бы еще и за вещами присмотреть. Размышляя на эту тему, Лена вдруг услышала призывный голос, многократно усиленный мегафоном: «Дамы и Господа! Приглашаем Вас на часовую экскурсию по акватории Жуковского водохранилища с посещением острова Аваллон! К вашим услугам комфортабельный двенадцатиместный катер и опытный проводник-экскурсовод, который поведает последние новости об Уральском Граале и проведет вас по единственной потайной тропе к сердцу острова — живописному капищу и чудодейственному целительному Алатырь-камню! Цена тура — всего 50 тысяч рублей! Студентам — скидка десять процентов. Влюбленным парочкам — скидка двадцать процентов. А девушкам топлесс — внимание — скидка сто процентов, то есть их мы отвезем совершенно бесплатно! Торопитесь дамы! Торопитесь юноши составить компанию прекрасным наядам! Мы отплываем ровно в три часа. Граждане, не упустите свой шанс приобщиться к тайнам истории родного края!»

Однако желающих прокатиться что-то не находилось, по-крайней мере, Лена не заметила, чтобы кто-то в округе проявлял энтузиазм по этому поводу. Сочтя это обстоятельство очередным благоприятным знаком, она внезапно прервала рассказ подруги о её «тупых и ограниченных предках» и серьезно-размеренно попросила:

— Анечка! Мне нужна твоя помощь!

— А в чем дело? Какая помощь? — немного заволновалась словоохотливая однокашница.

— Ты меня очень обяжешь, Анюта! Это очень важно, но почему, объяснить сейчас не могу, но послезавтра на консультации расскажу обязательно, — продолжала мягко наступать Кострова.

— Ленка, ну, скажи, чё надо-то, чего ты тянешь? — еще больше забеспокоилась Аня, опасаясь, что её сейчас начнут просить то ли одолжить приличную сумму денег, то ли содействия её отца — известного в городе онколога — в решении чьих-то проблем со здоровьем, а может сокурсница потребует и еще чего-то более неприятного, ещё более обременительно-накладного.