Даша Пар - Алая колыбель[СИ]

— Ты не смеешь мне приказывать, что делать! — продолжила разоряться я, чувствуя, как кровь приливает к лицу, — один уже покомандовал мной и ты знаешь, что из этого вышло.

Вместо ответа Себастьян подлетел ко мне, замахиваясь руку. Я ждала этого, поэтому вовремя успела отскочить за стол, теперь разделяющий нас. Себастьян хотел было последовать за мной, но его внимание привлёк мобильный телефон. Непозволительно дёрнувшись в его сторону, я убедила Себастьяна, что на нём что-то важное. И в это мгновение раздался долгожданный писк. Отправка завершена.

— Что это такое? — нахмурившись и поднимая телефон со стола, спросил Себастьян.

— Причина, по которой я здесь, — расслабленно с нотками торжества в голосе, ответила я, скрещивая руки на груди.

— Что и кому ты отправила? — быстро разобравшись, спросил Себастьян. Он поднял глаза от экрана и сурово посмотрел прямо на меня, обжигая холодом.

— Не знаю, что именно, я действовала по инструкции, но отправила охотникам. Привет от Ордена, любимый, — злорадно воскликнула я.

— И ты думаешь, что это поможет? — только на дне его глаз промелькнула тень тревоги, внешне он вновь стал выглядеть спокойно.

— От меня не убудет, — я была несколько разочарована его реакцией, надеясь на гром и молнии, — кстати, спасибо им больше за открытие. Без них я ни за что не узнала бы, какие же вы на самом деле сволочи.

— Мне жаль, что ты так узко мыслишь, — сухо проговорил Себастьян.

— Знаешь, я заметила, все безумцы с манией величия оправдываются идеями и узколобием остальных, не знаешь, почему так? — иронично проговорила я, не ожидая ответа. Теперь, когда файлы дошли до получателей, я, право слово, не знала, что делать. Продолжать этот полубезумный разговор не хотелось — не видела в нём причины. Такая опустошённость накатила, что все мысли и слова, что я намеревалась сказать Себастьяну, ушли безвозвратно. Сводило зубы от желания сейчас высказать всё, что наболело, но я не знала как подобрать слова. Так мы стояли, минуту-две, Себастьян изучал информацию на мобильном телефоне, я бессмысленно уставилась в потолок.

— Пожалуй, я пойду, — наконец, хрипло решила я, — я больше не хочу знать ни тебя, ни остальных. Будет лучше, если мы больше никогда не увидимся.

— С чего ты решила, что я отпущу тебя? — Себастьян вновь стал тем вампиром, которого я встретила в ту ночь, на Изоле́-Капрая. Холодный, чёрствый, но с новыми нотами, вызывающими страх — это была его жажда, до поры дремлющая в глубине, скрытая от моих глаз. Он смотрел на меня, как на свою собственность — с жаром, обжигающим до льда. Я примёрзла к полу, пытаясь стряхнуть с себя этот чужой, опасный взгляд, цепко держащий меня на месте.

— Потому что я никогда больше не буду твоей, — голос подвёл меня неожиданным писком, как полузадушенный кролик издаёт свой последний отчаянный вздох.

— Будешь, София. Куда ты денешься от меня? Куда пойдёшь? Кроме меня, у тебя больше никого нет. И никогда не будет, уж я об этом позабочусь.

От последних слов во мне проснулась холодная ярость, и я вызывающе вздёрнула подбородок.

— А это мы ещё посмотрим, — огрызнулась я, а затем со всей скоростью, на которую способна, ринулась к приоткрытой двери. Я успела выскочить в коридор, когда до меня донеслись слова Себастьяна:

— Малыш, ты серьёзно? — это был удивлённый смех, но в тоже время сокрытая обида.

Он нагнал меня, когда я подлетала к единственной незапертой на ключ двери — запасной выход наверх. Схватив за волосы, он потянул меня назад, чтобы я рухнула со всей силой на пол. Я ждала чего-то подобного, поэтому ловко подсекла его и вскочила на ноги. Пожалев об отсутствии ножа и слишком длинном и неудобном платье, я вцепилась в ручку двери, чтобы открыть её. Себастьян оказался быстрее. В тот момент, когда я была на пороге и уже сделала шаг на лестничный пролёт, он с силой втянул дверь, чтобы прижать меня. Из горла раздалось полузадушенное рычание, и когда он отпустил её, я, не мешкая, развернулась и вцепилась когтями ему в лицо. О, этот сладостный момент, когда твои пальцы погружаются в чью-то кожу! Себастьян, к сожалению, не отреагировал на боль, быстро перехватив правую руку, он вывернул её, а затем прижал меня к стене.

— Не сопротивляйся мне, Соня, — прошипел вампир над ухом.

— Я убью тебя, как и Константина! — хрипло каркнула я, отчаянно пытаясь вырваться.

— Что же, я не хотел этого делать, но видимо придётся, — чуть с сожалением протянул он, а затем резко бросил на пол.

Развернувшись на локтях, я увидела, как он достаёт из-за пояса спрятанный кинжал.

— Ты не посмеешь! — безысходно воскликнула я, пытаясь отползти как можно дальше.

— Когда ты проснёшься — всё уже будет кончено и тебе придётся смириться. Тогда ты будешь только моей, — с полубезумной и расчётливой улыбкой, проговорил вампир. Он с лёгкостью отбил мою руку, прижал коленом к полу, а затем занёс нож.

— Я никогда не прощу то, что ты сделал, — мне стало страшно, очень страшно, ведь я помнила, что было в прошлый раз. Я не хотела окунаться в ничто, не хотела пропадать! Это больно, очень-очень больно. Прямо здесь и сейчас в голове проносились желания крикнуть: «Постой! Я на всё согласна, только не убивай меня!» Но губы предательски онемели, плотно сжатые. Глаза, злые и холодные, выражали ненависть, но не страх. Смерть будет долгой, но я проснусь — вернусь и сделаю всё, чтобы отомстить!

Но ж вошёл точно между рёбер, пронзил насквозь сердце и застрял в теле. Из губ сорвался отчаянный крик боли, который Себастьян подавил своими губами. Его поцелуй был таким, как прежде — нежным, чутким, с нотами вины и сожаления. Я хотела оттолкнуть его, но боль была сильнее, мощнее, она уводила меня в черноту бездны, сужая комнату до размеров его лица. Он задумчиво убрал выбившуюся прядку с моего лица, плавно очерчивая линии скул.

— Я буду ждать твоего возвращения, моя малышка. — Но эти слова принадлежали уже не Себастьяну. Так говорил Константин, он всего называл меня «моя малышка». Память тусклыми, рваными нитками сплеталась с настоящим, выбивая из реальности, путая всё и вся. Я погрузилась во тьму забвения, холодного и одинокого, как и вся моя жизнь.

Я стою над обрывом длинной череды меловых скал. Небо чёрное от грозовых туч. Сильные порывы ветра со льдом как острые ножи пронзают небо насквозь. Идеальный шторм: вздымающиеся огромные валы, вершины которых ураганный ветер раздувает в сплошные тучи брызг и пены, обрушивающиеся на скалы, с рёвом раненного зверя, унося за собой цельные куски камня. Я вижу красные разводы в небе — это закатное солнце едва-едва прорывается сквозь бурю моих чувств. Всё вокруг на миг выцветает зарядами молний, чтобы через несколько секунд раздался страшный гром, отдающий в ушах. За моей спиной бескрайнее насыщенно-зелёное поле, мокрое от дождя. Вся картинка складывается в один повторяющийся сюжет: