Александр Бруссуев - Радуга 1

— Не смешно, — ответил Макс, однако ему в руку всунули холодную, просто даже ледяную банку, сразу же проникновенно зашипевшую — кто-то ее предусмотрительно вскрыл.

Макс пил, давился, кашлял, даже чихал, наконец, понимая, до чего же ему было необходимо это пиво! Ему всунули еще одну банку, и кто-то сквозь зубы прошипел в сторону:

— О, бежит на полусогнутых. Редиска! Сейчас устроит тут конституцию Российской «педерации».

Через пару минут перед Максом образовались ноги в синих, как у летчика, форменных брюках. Старлей поднял голову и увидел трясущийся зоб над кокетливо выглядывающим из-под бронежилета воротничком белой рубашки.

— Кто такой? Да я тебя под суд отдам! Что это здесь устроил? За все ответишь по закону! Кто санкционировал этот беспредел? Просто бойня какая-то! Кто позволил, я спрашиваю? Это же Российская Федерация, где действует Конституция! Сколько жертв наделал! Да ты просто маньяк!

— А что — завидно? — спросил Макс и с трудом поднялся. Пиво придало сил, однако затуманило голову. К тому же все тело начало болеть, а особенно средний палец на правой руке. Он пошел к изрешеченному и изорванному в клочья остову их машины. Как ни странно его персональный автомат так и покоился под сиденьем, где он его и оставил. Ну теперь хоть за утрату вверенного ему вооружения судить не будут!

Его тут же осмотрел санитар со скучным лицом патологоанатома. Как ни странно, огнестрельных ранений не было. Были синяки и ушибы, точнее — не было места, где не было синяков и ушибов. А также средний палец был самым категоричным образом сломан в двух (предположительно) местах. Бронежилет превратился из предмета одежды в предмет туалета. В одном месте пластины брони были даже вывернуты и торчали наружу. Это, наверно, когда приблудившийся «дух» по касательной втопил из своего карамультука.

Макса не обыскивали, только вяло поинтересовались: что в мешке? Старлей не стал скрывать: «Термос с местной землей».

— А зачем земля-то, да, к тому же, в термосе?

— Земля — на память. А термос и так дырявый, — ответил он, удовлетворив любопытство. Вообще, как известно, чем тупее ответ, тем меньше распросов.

От поездки в больницу старлей отказался. Сел в «Урал» и заснул. Он проспал долго, до самого возвращения к своему месту дислокации, а выехали они не скоро, всю ночь проведя на месте боя. В селе его с рук на руки сдали для приведения в «божеский» вид. Он старательно отмылся под душем, вяло поел, перебинтовался санинструктором, где мог, нанес боевой окрас «зеленкой» и опять спал. В промежутках между сном его пытали допросами парни из следственной бригады, но даже он понял, что настроение к нему изменилось. Хотя, понял самым последним.

Когда же пришло представление о внеочередном звании, Макс удивился, но как-то безрадостно. Вернуться домой майором, конечно, весьма почетно. Не походив до этого миллион лет в капитанских погонах. Он, как положено, проставился, к нему подходили многие, знакомые и нет, трясли руку в крепком рукопожатии, пили коньяк и восторгались содеянным. Вообще, он стал местной знаменитостью: тридцать часов боя с превосходящими силами «духов»! Вот это сила духа!

— Да нет, — поправлял он. — Жажда жизни. «Сила духа» — очень двусмысленно.

По истечению срока командировки он вернулся домой, традиционно припрятав большую часть денег в новом китайском термосе, приобретенном на базаре. Одну пачку Макс располовинил и вложил в никому не нужные покет-буки, предварительно неделю вырезая в страницах форму. В поезде никто не обыскивал и он благополучно в чине майора ступил на родную землю. Жизнь продолжалась.

На прежнем месте работы для него уже не нашлось. Но в 13 здании по улице Дзержинского на третьем этаже в кабинете номер 312 очень удачно открылась соответствующая званию вакансия, куда Макса и легко спровадили. Это было повышение, причем достаточно головокружительное. У него в подчиненных образовались «ши» и даже одна «ца». Макс сделался зам начальника по кадрам областного управления. Капитанши и лейтенантши, а также секретарша-прапорщица нового шефа встретили без энтузиазма, но и не слишком враждебно. Они были заняты между собой в профилактических интригах и сплетнях.

Макс, пользуясь «сеньорским» правом, быстренько делегировал свои полномочия и растворился в блаженном состоянии свободной мысли. Его почти не беспокоили, считая чуть ли не контуженным, а когда ему пришла весомая правительственная награда, Орден Мужества, сопровождаемая премией, то его стали вообще чуть ли не обходить стороной. Какой вывих мозга может случиться у ветерана всех Чученских войн, да к тому же орденоносца?

Едва только новоиспеченный майор вошел в курс своих прав и обязанностей по новому месту службы, как ему предоставили отпуск, подразумевавший еще и санитарно-курортное лечение в пансионате города Сочи. Но к Черному морю Макс поехал не сразу, сделав изрядный крюк по стране.

Будучи уже отпускником с курортной книжкой на руках, он купил билет на автобус и поехал в Питер. Деньги, добытые в Чучне, были достаточно серьезными, чтобы их никто не пытался отследить. Вся пачка весила не десять килограмм, а чуточку поменьше: девять с четвертью. И что характерно, вес точно отражал соотношение грамм — сумма.

Макс ранним утром сразу отправился по раздобытому ранее адресу, позволив себе сделать контрольный звонок только непосредственно перед подъездом дома по проспекту Ветеранов.

— Здравствуйте, — сказал он, входя в квартиру. — Вы, должно быть, жена Владимирова?

— Вдова, — поправила она его.

— Простите, — проговорил Макс. Почему-то было очень трудно смотреть в глаза этой спокойной и симпатичной девушки. — Я был с ним в тот момент. Больше рядом — никого. Мы сделали все, что могли. Мне повезло, наверно. Вот.

Он протянул сверток, но девушка его не взяла. Тогда Макс положил его на край стола.

— Что это?

— Это ваше. Распорядитесь по своему усмотрению. Вам — жить. Только прошу вас: будьте очень осторожны. Это — часть войны. И я не хочу, чтобы она пришла сюда.

— Тогда зачем вы это принесли?

— Смерть Харламова, простите — Владимирова, была героической. Хочу, чтобы вы его помнили. И он этого очень хотел. Если вам удастся жить хорошо — это лучшая память. Тогда бы он сказал «спасибо».

Уже уходя, Макс добавил:

— Не беспокойтесь, насколько удалось проверить — фальшивок там нет. Прощайте и живите счастливо.

Добравшись до Пулково-1, майор купил билет в Мурманск — там жил когда-то Скай, там была его семья. От приполярного аэропорта до Северного проезда он, не мудрствуя лукаво, добрался на такси. Таксист, согласно привычке и выработанным стереотипом «таксистского» мировоззрения зарядил такую сумму, что удрученному Максу сначала показалось, что тот назвал расстояние от Питера до Мурманска.