Светлана Борминская - Станция Мост

— Лю-лю? — спросил меня рыжий и рассыпчатый старик ночью, когда весь вагон спал. Еле отбились с Маринкой от охочего до дармового секса дедушки.

И случайные диалоги:

— Сосед убил соседа — жена догадалась!..

— Жена убитого?

— Ну!..

— И что? — А он: «Я скажу, это ты его заказала!.. Мне — семь лет дадут, тебе — пятнадцать!..»

И ещё. Голос древней старухи:

— На меня дьявол вскочил и вцепился мне в горб! Еле прогнала-а-а…

— Где?!

— Та где-где… рази упомнишь!..

В тамбуре:

— Я трезв, — сказал он и упал. Так и ехал, лёжа тушей до самого Коллонтаева. Там его ждали и выгрузили, как родного.

А вчера я услышала диалог… Ехали две женщины, два нижних места в середине вагона, я не смогла их долго рассмотреть, а так хотелось. И голоса…

Иногда человек кричит, лезет тебе на глаза, хамит и даже пытается затеять драку в вагоне… Потом выходит и пропадает с глаз и из памяти навсегда. А этот разговор… меня зацепила пара фраз, сказанных не мне. Они говорили тихо и замолчали, когда я проходила мимо… Я услышала только обрывок в самом начале:

— Этот человек — колдун… он преследовал меня…

Я прислушалась, в вагоне шумно, и они замолчали.

Одна сидела у окна, подперев голову рукой. В сумраке — маленькое лицо в нимбе медных волос. Она протянула билеты, я их взяла и посмотрела в спину лежащей. Тяжёлый торс и толстые вельветовые брюки. Лица не видно, но говорила она.

И уже ночью, когда они выходили на станции Мост, я снова услышала фразу, от которой похолодела. Ведь совсем не часто чьи-то слова задевают так, что знобит от непредназначенных для твоих ушей слов.

— Дверь под железнодорожным мостом. Люк. Проём в мосту, — тихо сказала одна.

Другая повторила:

— Люк.

И у меня сразу в глазах возник Люк. Мысленно я представила высокого француза в кожаных джинсах на русской станции Мост. Но, едва взглянув на пыльный перрон маленькой станции и на усталых попутчиц, сошедших прямо в траву на ремонтируемой платформе, я отогнала все фантазии подальше.

На обратном пути те же женщины на той же станции Мост вошли и поехали до конца… Прошли сутки. Я едва узнала их. Они были не похожи на себя вчерашних! Я бы и не узнала их!.. Но хриплый голос и медное золото волос той, маленькой… Они тоже увидели меня и кивнули так, словно знали, что ещё раз поедут со мной. Опять мои фантазии?..

Чаплина начала посмеиваться надо мной.

— Чаплина, — сказала я. — Они похожи на волшебниц…

— И что с того? Довезём их до Москвы и высадим, пусть идут… Не связывайся… Нельзя говорить с незнакомыми, ты пожалеешь. Потом ты пожалеешь. Вот увидишь. Думай о чём-нибудь другом, Свет. Ты ошиблась, как всегда…

Чаплина права, я ошибаюсь в людях так же часто, как меняются день и ночь. Не проходит и дня, чтобы я не ошиблась в ком-нибудь.

Последняя моя ошибка чуть не стоила мне жизни.

Я расскажу о ней чуть позже…

Не секрет, что проводницы зарабатывают «лишними» пассажирами и свободными местами. Искать пассажиров не надо, они сами возникают, как тати на каждой станции.

В вагоне свободные места есть всегда. Но об этом знаем только мы и бригадир проводниц Стасик. Плюс начальник поезда. И получается интересная картина, в которой участвует множество заинтересованных в дополнительном заработке лиц. Все лица друг друга знают и понимают без лишних слов. Но отдуваемся мы… Не сажать «лишних» не получается. Людям надо ехать, а билетов в кассах нет. Или есть, но не для всех.

Безбилетный пассажир — всегда бомба. Не знаешь, когда она рванёт. Я не говорю про наркотики и оружие, это явное преступление. Я — о другом…

Последний раз я посадила двоих. Мужчину и женщину, а если точней — старика и старуху. Что они лопотали там? Беженцы… погорельцы… Ехали в Сутеево. Через станцию Мост. Договаривался старик, его половина стояла на самом краю платформы и выглядела жалко.

Мне жаль стариков. Он про деньги не заикался даже, а я хоть и учёная горьким опытом на этот раз словно всё забыла, решила помочь — посадила. Они вошли. Два боковых места в середине. С час освободились. А им ехать всего шесть часов, в Борисове только пассажиры с билетами войдут. Успеют освободить. Станция Мост — перед Борисовым.

Едем. Я про них забыла. Остановка — три минуты. Подошла, взглянула, на местах — никого. Наверное, вышли… Но я не отпирала дверь тамбура, как они проскользнули мимо? Ещё раз проверила — туалет без людей; значит, всё-таки, вышли.

И вдруг я оказалась в ситуации, которая перевернула всю мою жизнь.

Реальность, в которой мы живём — она перед глазами. Но и то, чего мы боимся, не знаем или о чём думаем, что этого не может быть, это лишь плод нашего воображения, — оно тоже есть.

Значит так: всё пошло прахом в тот день, когда я встретила мёртвого Колю.

Прахом пошло время. Привычки. Моя тишина. Я словно заболела и выздоравливала с таким трудом, что даже не заметила крыльев выросших за спиной. Я думала, у меня там горб, а это оказались крылья. Маленькие, как у воробья, но на них можно было улетать от опасности. Фигурально. Конечно мои крылья — это, скорее, те мои силы, о которых я и не подозревала. Силы, которые есть в душе каждого человека, а ему и невдомёк. Да-да. Мы, люди — очень сильны. Запомните. Мы можем абсолютно всё. Нам просто это не приходит в голову. Много всяких мыслей приходят и уходят, а вот то, что в каждом человеке есть огромная сила и он волен распоряжаться ею…

Итак…

Я снова шла домой. Ночью. Было темно. Миллионы женщин возвращаются домой, туда, где их никто не ждёт.

За мной никто не шёл, что само по себе прекрасная вещь! Поворот от остановки, два частных ветхих домика, хруст дорожных камней под ногами…

Пахло рекой. Я взглянула на свои окна, в них чернела чёрная чернота. Я даже перестала дышать. И хотя была полночь, и блуждание по улицам не сулило мне ничего хорошего — я решила поблуждать, сжимая в кармане стреляющий нож разведчика. Подарил один пассажир и вышел в Новопесчанске. Так — городок тысячи на три, а вот и там разведка присутствует.

Я взглянула на звёзды и стала спускаться к реке, в которой отражался мой блочно-картонный дом.

«Я поселилась в нём сразу после развода», — сбегая по травянистой болотине, вдруг вспомнила я. Понесло же меня!.. Обычно я дома сижу годами! Как с работы приду, так всю неделю дома и обитаю. Убираю пыль. Туфли чищу, ещё носки вяжу.

Какие уж там прогулки по ночам… Ну если только со стреляющим ножом!.. В надежде встретить хозяина чёрной вигоневой шапки и спросить, что он сделал с моей проводницкой формой… батон-то, наверное, съел…

На небе висела Луна. Река отсвечивала, как грязная бутылка. И пахло забродившей у берега тиной… Стояла тишина окраины маленького города. Людей не видать, зато громко стучали каблуки из раскрытого окна загулявшей квартиры на первом этаже. Кто-то старательно пел и отплясывал!..