Кирстен Миллер - Вечные

У Хейвен чуть не подкосились колени. Она бы лишилась чувств, если бы в этот момент не зажужжал дверной звонок.

— Ну как тебе? Двое гостей в один день. Давненько у меня не было такой популярности. — Марта мертвенно побледнела. — Посмотри пока картины. Я сейчас.

— Алло? — проговорила Марта в динамик домофона.

— Это я, — послышалось в ответ. Это был Йейн.

Хейвен бросилась к Марте.

— Не впускай его! — прошептала она.

— Я не могу сейчас говорить, — сказала Марта Йейну с нескрываемым волнением. — Я занята. Потом заходи.

— Дело срочное, Марта. Впусти меня, или я сам войду.

— Где у тебя пожарная лестница? — спросила Хейвен, когда Марта нажала на клавишу, с помощью которой открывалась дверь подъезда.

— Вон там, — ответила Марта, указав на кладовку. — Только осторожнее, чтобы тебя не заметили. Не допускай, чтобы за тобой следили.

— Но кто меня заметит? Водитель Йейна?

— Да нет же! «Серые люди»! — прошипела Марта. — Понимаю, ты считаешь меня чокнутой, но поверь мне, они существуют.

Добравшись до последней ступеньки пожарной лестницы, Хейвен присела на корточки и спрыгнула на асфальт. Она добежала до конца проулка и заглянула за угол. Пес мочился на колпак колеса черного «Хаммера». Его хозяин терпеливо ждал неподалеку. Мимо проносились такси с пассажирами на задних сиденьях. Целый класс младших школьников в одинаковых желтых футболках топал за учителем. Дети были похожи на маленьких утят. Обычная нью-йоркская картина. Но через некоторое время Хейвен все-таки их разглядела. Два туманных силуэта в сером седане, стоявшем у тротуара напротив дома, где жила Марта. Женщина у окна прачечной-автомата. Аккуратно стриженный торговец сосисками. Марта была права. Уйти с этой улицы незамеченной было невозможно.

Хейвен вспомнила мужчину в поезде, в который она села в Джонсон-Сити. Потом вспомнила тех двоих, которые оказались рядом с ней, когда она очнулась от обморока в Грамерси-парке. Все они были безликими, неприметными и легко сливались с любой толпой. Были ли они «серыми людьми»? Если они охотились за ней, у них была уйма возможностей ее схватить. Почему они не воспользовались этими возможностями.

Затем, следя за следящими, увидела, как головы «серых людей» одновременно повернулись. Оттуда, где стояла Хейвен, ей не было видно, что привлекло их внимание. Что бы это ни было за действие, оно продлилось недолго, и через несколько секунд седан уехал, женщина, стоявшая у окна прачечной, ушла. Продавец сосисок покинул свой ларек.

Как только Хейвен появилась из-за угла, в этот самый момент из бутика вышла женщина в облегающем темно-сером платье. Ее руки были пусты, она ничего не купила. У нее даже сумочки не было. Стоило Хейвен увидеть гриву густых черных волос, и она сразу узнала президента общества «Уроборос». Держась на предусмотрительном расстоянии, Хейвен пошла за Падмой Сингх на восток. «Не зря она здесь оказалась, — подумала Хейвен. — Это не случайное совпадение!»

Отстав от Падмы на полквартала, Хейвен шла и смотрела, как группы туристов расступаются, давая дорогу индианке. Мужчины, увидев ее, отпускали руки своих подружек. Женщины оглядывались через плечо. Рядом со средними людьми Падма казалась необычной. Даже ее деловитая походка выглядела невероятно сексуально.

Миновав Сити-Холл и оказавшись на границе финансового района, Падма пересекла Перл-стрит и направилась к Ист-Ривер. Дома здесь стояли приземистые, старые, из-под асфальта проступала старинная мостовая. В нескольких кварталах отсюда находилось то, что осталось от старого городского морского порта. Улицы этого района некогда были одними из самых опасных в мире. Здесь разгуливали подвыпившие матросы со всего земного шара и нью-йоркские грабители, охотившиеся на этих матросов.

На Уотер-стрит Падма повернула налево и остановилась перед старинным кирпичным домом, стоявшим в тени, отбрасываемой Бруклинским мостом. Здание было невысоким — всего три этажа. Под остроконечной крышей расположились два очаровательных мансардных окна. Дом казался крошечным в сравнении с высокими зданиями, сжимавшими его с обеих сторон. Падма позвонила в звонок и стала нетерпеливо ждать. Наконец дверь открылась, и она исчезла за ней.

Хейвен подкралась ближе. С каждым ее шагом солнце словно бы меркло. Она услышала мужской смех, звон бокалов, цокот конских копыт. Остановившись перед кирпичным домом, она поняла, что видела его раньше. К стене дома была привинчена табличка.

«Роуз-Хаус. Третье по древности здание на Манхэттене. Построено в 1781 году капитаном Джозефом Роузом, богатым купцом. За время своей истории дом был пансионом, борделем, таверной, баром и жилищем так называемого Главного Злодея в Нью-Йорке».

Хейвен стояла и разглядывала Роуз-Хаус. Он был таким маленьким, таким неприметным. И все же она ощущала, что внутри него что-то таится. Что-то глядело на нее из окон этого дома и было готово на нее наброситься. Она обратила внимание на то что дверь не заперта — замок не захлопнулся. Но она чувствовала, что, если войдет в дом, может никогда не вернуться. Хейвен стояла на месте неподвижно. Она замерла, словно мышь, ожидающая броска змеи. В стороне, поодаль, остановился какой-то человек. Хейвен не успела разглядеть его лицо. Она лишилась чувств.

Констанс узнала бы эту горжетку за милю. Теперь их носили все поголовно, но горжетка Ребекки выглядела особенно устрашающе. Возможно — из-за кроваво-красных рубинов, вставленных в голову лисы вместо глаз. И тут Констанс вспомнила, что в последнее время в гардеробе Ребекки появилось немало обновок. Кто-то явно оплачивал ее счета.

Было поздно находиться на улице одной — особенно в этой части города. У Констанс разболелись ноги. Она шла за Ребеккой от площади Вашингтона. Она возвращалась домой, когда заметила девушку, идущую по парку. Торопливая походка Ребекки и то, как взволнованно она поглядывала по сторонам, — все это подсказало Констанс, что она идет на свидание.

И вот теперь они находились неподалеку от пристаней, где не полагалось находиться девушкам из приличных семейств. Ребекка остановилась перед домом на Уотер-стрит. Дом выглядел так, словно в любой момент рассыплется, но в нем явно кто-то жил. В щелях между досками, которыми были забиты окна, был виден свет. Не здесь ли решил спрятаться Этан?

Ребекка постучала в дверь один раз и вошла в дом.

Хейвен лежала на диване и смотрела на белый потолок, усеянный темными пятнышками. Вдруг в поле ее зрения возникла голова женщины с короткой стрижкой. Так стриглись почти все мужчины в парикмахерской Сноуп-Сити. На лице женщины не было ни грамма косметики.