Виктор Песиголовец - Любовница Леонарда[СИ]

Он перевел взгляд на девушку и, усмехнувшись, подмигнул ей.

— Тебе ведом приказ Леонарда? — вместо ответа спросил демон.

— Ведом, конечно! — весело проговорил Калистр, театрально подбоченясь. — Я должен показать барышне место в пекле для провинившихся колдунов и ведьм.

Бубело на мгновение опустил голову, вздохнул и нарочито бодрым голосом обратился к Архелии:

— Ну что, красна девица, экскурсовод прибыл, поднимайся!

Стараясь не показать страха, покусывающего ее за сердце, она встала на ноги и вопросительно взглянула на демона:

— Ты будешь рядом со мной?

Он молча кивнул.

Калистр повел их по еле приметной тропинке к лесу, который теперь казался молодой ведьме угрюмым и зловещим.

Они остановились на опушке, заросшей кустами боярышника, шиповника и терна.

— В этом месте до пекла ближе всего, — обронил провожатый, конкретно ни к кому не обращаясь. — Менее полутораста саженей вниз. Раз — и там!

— Нам предстоит спуск, — растолковал Бубело Архелии. — Он не займет много времени…

Калистр наклонился, пошарил рукой в траве и ухватился за небольшой прутик, показавшийся из земли. Резко потянул за него, и в тот же миг чуть в стороне вздыбился дерн, а затем со скрипом откинулась крышка наподобие тех, которыми в селах закрывают погреба, только замаскированная засохшими сорняками.

— Прошу!

Толстяк, Архелия, за ними — провожатый стали медленно спускаться в каменный колодец по отвесной металлической лестнице. Она не была длинной — метра четыре, не более.

Закончив спуск, Калистр дернул какой-то рычажок, торчащий из стены, и крышка вверху закрылась. Стало совершенно темно. Но только на мгновение — Бубело сразу черкнул спичкой, а его приятель достал откуда-то из угла факел и быстро поджег его. Девушка увидела прямо перед собой неширокий коридор с небольшим уклоном и что-то похожее на вагонетку, висевшую на железных тросах.

Калистр жестом указал на нее и, первым забравшись внутрь, опустился на деревянную лавку. Ведьма присела позади него, толстяк — рядом с ней.

Через несколько секунд они понеслись вниз по коридору, обшитому свежими досками и не поржавевшей еще арматурой.

Чем дальше, тем становилось прохладнее. Но вскоре, когда впереди забрезжил свет, опять начало ощутимо теплеть.

Скрипнув, люлька, наконец, покачнулась и остановилась.

Архелия огляделась по сторонам. Это была обычная пещера с широким выходом, у которого громоздились валуны.

Провожатый легко выпрыгнул из вагонетки, швырнул в сторону пылающий факел и, осклабившись, рыкнул:

— Прибыли!

Архелия осторожно спустила ноги и тотчас вскрикнула — в босые ступни больно впились острые камешки.

— Пошли!

Опираясь на руку Бубело, она сделала несколько неуверенных шагов и остановилась.

— Не могу идти…

— А вот она я! — звонко смеясь, в пещеру влетела растрепанная Палаксена. — Дожидаюсь тута уже целый час!

— Ты что здесь делаешь? — спросил ее Калистр, сурово насупив брови. Однако было видно, что он не злится — глаза его смеялись.

— Те че надо, старый черт? — огрызнулась бесовка. — Иди своей дорогой, коли что! А мне к мамзеле надо.

Она подскочила к большому плоскому камню, уселась на него и принялась стаскивать со своих ног босоножки.

Бубело смотрел на нее со снисходительной ухмылкой.

— О твоем прибытии в пекло мне Равза шепнул, — тараторила Палаксена. — Я, конечно, сразу догадалась, что ты будешь без обувки. А босой здеся с непривычки плохо, ой, плохо… И я решила одолжить тебе свои чудесные босоножечки.

— А ты как же? — участливо осведомилась девушка, с благодарностью глядя на свою спасительницу.

— Че со мной сделается? — отмахнулась та. — Я не пропаду! У меня же запасные туфельки имеются, они тама — у входа в пещеру. Старенькие, но еще крепкие и с виду ничего, красивенькие. Сейчас обую и рвану наверх. А ты, мамзеля, когда станешь возвращаться, оставь мои босоножечки здеся под каким хочешь камешком — я отыщу!

Обувшись, молодая ведьма улыбнулась бесовке и потащилась по камням за Калистром и Бубело к выходу.

Когда пещера осталась позади, они остановились у груды камней, за которой, по-видимому, и начиналось пекло.

— Давай сперва отправимся к месту томления раскаявшихся, но не искупивших свою вину самозваных ведем! — предложил провожатый толстяку.

— Зачем это нужно? — не согласился тот. — Нам до самозваных дела нет! Веди прямиком к проштрафившимся посвященным!

— Да она упадет в обморок! — Калистр кивком головы указал на Архелию. — Нельзя вот так сразу, без подготовки…

— Веди, веди! — махнул рукой Бубело. — Она молодая, и сердце у нее крепкое.

— Ну, как знаешь! — вздохнул провожатый и, сбив свою шапку на затылок, вытер ладонью пот со лба.

Слушая их, девушка готова была разрыдаться — ей по-настоящему стало страшно.

Однако панорама, которая открылась за грядой, оказалась вовсе не такой, какой ожидала ее увидеть молодая ведьма. Она с недоумением озиралась по сторонам: и вблизи, и вдали стояли огромные корпуса цехов, вовсю дымили трубы, кругом сновали какие-то люди — кто в робе, кто — полуголый… Неужели так выглядит пекло? Это же какой-то завод, промышленный комбинат!

Архелия дернула демона за рукав мантии.

— Это и есть ад?! Ничего не понимаю…

— Это восьмой горизонт ада! — спокойно уточнил толстяк. — Пристанище грешных душ. Сейчас мы находимся в промзоне. А за ней….

— А эти души что, работают у вас на предприятиях? — оборвала его вопросом девушка.

— У каждого грешника своя мера искупления провинностей и злодеяний, совершенных им при жизни! — вмешался Калистр. — Наименее грешные работают — на плавильных и литейных предприятиях, кожевенных заводах, ткацких и швейных фабриках, на стройках, в каменоломнях… У нас ведь тоже есть потребности!

— Ты говоришь: работают наименее грешные, — тихо молвила Архелия, чувствуя, как в ее душу опять заползает страх. — А те, кто более грешен, как я понимаю, принимают мучения… Верно?

— Именно так! — после недолгого молчания произнес провожатый, искоса поглядывая на девушку.

— Скоро все увидишь сама! — Бубело бесцеремонно отстранил Калистра в сторонку и, взяв свою подопечную под руку, зашагал рядом. — И, я надеюсь, сделаешь правильные выводы из увиденного.

Не успели они пройти и сотни шагов, как дюжина каких-то изможденных людей, подгоняемых молодым чернявым крепышом с длинным хлыстом в руках, подкатили к ним деревянную пролетку.

— Дальше поедем! — сообщил Калистр девушке и толстяку и жестом подозвал к себе увальня с хлыстом.

Тот в мгновение ока подскочил и, остановившись на приличном расстоянии, почтительно опустил голову.

— Лабиб, запрягай самых резвых! — приказал ему провожатый.