Анастасия Монастырская - Девять хвостов небесного лиса (Ку-Ли)

Осторожно, двери закрываются.

Толпа сжала и пронесла на эскалатор.

Бизнес-центр я нашла после получаса блужданий. В голову не пришло, что уродливое заводское здание грязно-белого цвета и есть тот самый бизнес-центр, рекламируемый на городских билбордах.

Здесь финансовый кризис только начал сказываться — пока что съезжали маленькие фирмочки. В холле громоздились коробки. Пахло кислой капустой и разогретыми сосисками.

Неужели дела у Марычева настолько плохи, что он вынужден арендовать офис в этой дыре?

Я нашла нужный кабинет и постучала.

− Войдите!

Я сделала шаг и застыла, не веря своим глазам.

− Ба! Вот это встреча, − издевательски обрадовалась Лялька и крутанулась на узком офисном стульчике.

Тонкий пиджачок выгодно подчеркивал все Лялькины впуклости и выпуклости.

— Блудная мама пришла навестить юную красавицу-дочь. Как трогательно! Что стоишь? Проходи, раз пришла.

Удалось собраться с мыслями и сделать шаг в приемную, прикрыв за собой дверь. Сложно, оказывается, встретиться лицом к лицу с родным по крови человеком, который тебя ненавидит. Искренне и люто.

− Вообще-то я к Марычеву.

− Вам назначено? — Лялька усмехнулась и демонстративно пролистнула секретарский ежедневник.

− Нет.

− Тогда можно и не ждать — не примет.

− Меня примет, − я демонстративно сняла пальто.

− Узнаю шарфик, − Лялька приподняла карандашом кончик шарфа. — Милая вещичка. Донашиваешь за своей ненаглядной воспитанницей?

− Донашиваю. Вещи у Марги — хорошего качества, − в тон ответила я. — Элитный секонд-хенд.

− Вторичность — признак твоей натуры. Вечно ты объедки подбираешь.

Черт, как сердце болит. Шило в самом центре. Медленно вокруг оси. Не лопнуло бы сердечко-то… Рано ему еще.

− И как с ней работается? — не унималась дочь. — Ты теперь, говорят, великая пророчица. Людям помогаешь. Толпами к тебе, говорят, ходят.

Интересно, кто это ей «говорят»?

− Помогаю.

− И кто ходит? Разведенные жены и неверные мужья?

− Они и ходят. Разведенные жены и неверные мужья.

Лялька скривилась:

− Добро бы, олигархи или политики! Хоть какой-то смысл.

— Позвони Марычеву, примет ли он меня.

− Как вас представить Сергею Леонидовичу? Пророчица? Или незваная пьянчужка?

− До сих пор не можешь меня простить?

− Не могу. И не хочу!.. А Сергея Леонидовича нет, он на обеде. Так что еще, как минимум, полчаса, нам придется развлекать друг друга.

− Может, кофе нальешь?

− Не маленькая. Сама приготовишь.

Я насыпала две ложки кофе в щербатую чашку (сервиз для гостей красовался на отдельной полке), добавила воды из кулера.

− Ты — будешь? — спросила для проформы.

− Из твоих рук? Да я с тобой в одном поле срать не сяду.

− Грубость тебя портит. Может, поговорим как цивилизованные люди?

− Цивилизованные? Тут кто-то говорит о цивилизованных отношениях? — Ранние сумерки пробежали по ее лицу. − Что ж, давай поговорим. Знаешь, я еще могу понять, когда женщина сутками не просыхает и верит, что ее пророчества могут изменить мир. Я могу понять, когда она без боя отдает мужа подруге и на несколько лет забывает, что у нее есть родная дочь. Пусть и с натяжкой, я могу понять, когда она в дом приводит подзаборную шлюху, и не замечает, что шлюха спит с ее мужем, моим отцом. И не только спит, но и приворовывает вещи. Я могу понять, когда женщина, разрушившая жизнь моей семьи, не приходит на похороны моего отца.

Переведи дух, доченька!

Перевела.

— Но вот чего я совсем не могу понять, мамуля, так это что ты спишь с моим женихом. Может, объяснишь, цивилизованный человек, а?

Холодный кофе обжег ладонь.

− С кем я сплю?

− С моим будущим мужем!

− Бред!

− Да шо вы говорите! — издевательски пропела Ляля. — Бред? Мамуля, это твоя жизнь — бред! Папаша умер — думала, вздохну спокойно. Но нет! Снова ты! И когда только уберешься из моей жизни?!

− Ты права. Мне давно пора оставить тебя в покое, − я достала из сумки мобильный телефон. — Позволишь сделать звонок?

− Да ради бога!

Дима обрадовался:

− Я скучал. Какие планы на вечер? Встретимся?

− Дима, это правда, что ты скоро женишься?

Ляля ухмыльнулась.

Дима смешался. Я чувствовала его мысли — трусливые и быстрые.

− Кто тебе сказал? Кто тебе сказал эту чушь?

Громко. И Ляля услышала. Уголки губ снова дрогнули. Когда-нибудь она это припомнит. Мне и Диме.

Я решила не жалеть:

− Твоя будущая жена.

Не стоит загонять мужика в угол, особенно неопытного и молодого. Бить станет наотмашь. Правда, сам не поймет, почему и зачем. Если поднимешься — ударит вновь. И так до тех пор, пока не останешься лежать.

− Ты что, знакома с Еленой?

− С какой Еленой?

− Ты даже не помнишь, как меня зовут! — прошипела Лялька.

— Елена — это я. Наградил господь мамашей!

Ей никогда не нравилось имя Ляля. «Кукольное какое-то!» Ине отзывалась. Со временем Олег стал называть дочь Леной, а я упорствовала, словно в этих двух «л» и «я» заключался особый, не понятный мне до конца смысл. Может быть, надеялась, что имя смягчит жесткий и непростой характер.

В детстве Лялька и походила на куклу…

− Когда ты познакомилась с Еленой? — Дима даже не заметил моего замешательства, связанного с путаницей имен. — Вообще не представляю, где вы могли пересечься? Как давно ты ее знаешь?

− С ее рождения.

− Не понял.

− Она моя дочь.

− С тобой не соскучишься, − хохотнул. Вместо уверенного мужского гогота получился натужный писк-всхлип. — Насколько я знаю, маму моей невесты зовут Алла.

− Алла — мачеха Ляли.

− Черт! Дурацкая история! — Он спешно искал виноватого. И нашел. — Сука! Сука ты! Как чувствовал! Откуда ты только взялась на мою голову, идиотка!

− Определись — сука я или идиотка.

Ляля довольно улыбнулась.

− Идиотка! И сука!

− Пусть так. Значит, насчет свадьбы я права…

− Допустим. Тебе-то что? Ты же не думаешь, что мы с тобой могли бы…

− Конечно, нет, Дима, − мягко ответила я. — Где я, а где ты. Я ведь старше тебя. Я все понимаю. Рано или поздно это все равно бы всплыло. Лучше рано, а то наломали бы мы с тобой дров — не разгрести. Никто ни в чем не виноват. Я звоню по просьбе своей дочери и твоей будущей жены. Она просила тебе передать, что между нами — тобой и мной − все кончено. Это понятно? Насчет Елены не беспокойся: думаю, она тебя простит за смешной адюльтер. Будем считать, что был такой долгоиграющий мальчишник.

− Сука!

Я дала отбой.

− Довольна?

− Сплошные штампы, − Лялька зло потушила окурок. — Вся твоя жизнь — сплошные штампы.

− Теперь неважно. Если бы я знала, что вы вместе…

− А ты, значит, как обычно, ничего и не почувствовала.

Удобная отмазка.